Вскоре Сай избавился от репортеров — по крайней мере, он на это надеялся.

Закрыв парадную дверь, Сай прислонился к ней головой. В доме с наполовину опущенными жалюзи вновь воцарилась тишина.

Беттертон и окружной прокурор уехали в Нью-Йорк в автомобиле Байлса после ленча, за которым возникали лишь отрывочные разговоры.

Детектив-лейтенант Троубридж из Уайт-Плейнс удивил Джин, Кристал и Боба. Они ожидали увидеть толстого людоеда, рычащего и жующего сигару. Вместо этого их глазам представился спокойный вежливый мужчина моложе сорока лет, который всего лишь записывал показания и не донимал их вопросами о чудесах. Что касается макета электрического стула…

— Отнесите его в полуподвал, — распорядился Байлс, — но не показывайте Г. М. Его хватит апоплексический удар, а мы не хотим, чтобы наша лошадь взбесилась на старте.

Именно в полуподвал поспешил Сай Нортон, остудив голову о дверь в темном и безмолвном доме.

Где же Кристал? После ленча она в слезах заперлась в своей комнате… Стоп! Он не должен думать о Кристал!

Сэр Генри Мерривейл действительно находился в винном погребе, хотя и не был заперт. Сокрытие его от прессы именно там не представляло опасности, так как Г. М., пьющий только виски, пренебрегал даже хорошими винами. Но его настроение нельзя было назвать дружелюбным.

Спустившись в тусклый полуподвал, пахнувший старыми белилами, Сай открыл дверь винного погреба — продолговатого помещения, все стороны которого, за исключением стены с дверью, были уставлены до потолка рядами бутылок. В центре, под пыльной желтой лампой, на старом стуле восседал Г. М., ненавидяще глядя на четыре неоткупоренные бутылки шампанского, стоящие перед ним на полу.

— Закройте дверь, — проворчал он, не меняя позу роденовского «Мыслителя».[22]

Сай повиновался.

— На вас еще не снизошло вдохновение?

Г. М. что-то буркнул. Он все еще был в купальном костюме, но достоинство, присущее Мерривейлам, побудило его надеть брюки. Поддерживаемые древними подтяжками поверх красно-белых полосок верхней части купальника, они делали его похожим на громилу из Бауэри[23]конца прошлого века.

— Понимаете, половину задачи я уже решил, — сказал Г. М. — Другая половина не должна составлять труда. Но… — Он задумчиво указал на четыре бутылки шампанского с покрытым золотой фольгой верхом. — Проблема в том, как превратить четыре бутылки в три, но иметь при этом четыре.

— Это займет много времени, не так ли?

— Нет, черт возьми! Не должно занять. Позвольте подать вам намек.

— Спасибо. Я знаю ваши намеки.

— Я серьезно, сынок. Вы даже не видите всей тайны! Что произошло с носками Мэннинга и его наручными часами?

— О чем вы?

— Все могут подтвердить, — продолжал Г. М., — что, когда мы встретили его у бассейна, он был в носках. Что касается…

— Погодите! — прервал Сай. — Я помню, что на нем были часы. Он посмотрел на них и сказал, что должно пройти еще несколько часов, прежде чем нам следует начать беспокоиться о его исчезновении.

— Продолжая держать нас в напряжении. Верно.

— Я помню кое-что еще. На нем была и рубашка.

— Нет! — резко возразил Г. М. — Это одно из его ложных указаний. Мэннинг — специалист в этой области. На нем не было рубашки, но он заговорил о том, как его беспокоит солнце, указал на шарф вокруг шеи и сказал, что в результате ожогов «становится больно надевать рубашку». Вы автоматически пришли к выводу, что он был в рубашке. — Г. М. нахмурился. — Вся его другая одежда оказалась в бассейне, сынок. Что же произошло с носками и часами?

Сай этого не знал. Воображение подсказало ему нелепый образ Фредерика Мэннинга, вылезающего из бассейна в одних носках и часах.

— Понимаете, — продолжал Г. М., — наш друг Гил Байлс пребывает в счастливом заблуждении, считая, что поймать Мэннинга не составит труда. — Его лицо приняло злорадное выражение. — Когда Гил излагал свои статистические доводы молодым людям…

— Они звучали достаточно убедительно.

— В какой-то мере да. Трюк с наблюдением за букинистическими магазинами выглядит недурно. Но статистика, которая в любом случае, как правило, чушь собачья, помогает отыскать ординарную личность. А если Фред Мэннинг ординарная личность, то я Гарри Гудини![24]

— Ну и в чем же состоит его фокус?

Г. М. продолжал изучать четыре бутылки шампанского.

— Ну, возьмите, к примеру, скомканный конверт с числами и названиями городов, который Фред якобы выбросил…

— Вы хотите сказать, что это тоже была уловка?

— Сынок, если бы вы были умным человеком, собирающимся дать деру, стали бы вы записывать все подробности в ресторане вашего клуба и услужливо оставлять конверт окружному прокурору, который вас терпеть не может?

— Значит, это было еще одно ложное указание.

— Конечно, — фыркнул Г. М. — И Гил попался на приманку.

— А настоящий план бегства…

— Сколько бы денег он ни присвоил, это никак не сто тысяч долларов. А если он куда-то и собирался, но явно не во Флориду и не в Калифорнию.

— Поскольку вы сейчас в разговорчивом настроении, не могли бы вы сообщить мне что-нибудь еще?

Задумчиво глядя на бутылки шампанского, Г. М. с усилием наклонился, коснулся одной из бутылок и передвинул ее вперед и назад, словно непрофессиональный игрок в шахматы.

— Теперь вы должны догадываться, — сказал он, бросив на Сая многозначительный взгляд, — что мы не можем верить ни единому слову, сказанному с самого начала этой истории. Но, будучи стариком, я сообщу вам кое-что услышанное мною сегодня от Джин. Девушка сама не понимает, что мне сказала.

— Ну и что же?

— Фред Мэннинг обладает феноменально острым слухом. По радио он слышал фоновые эффекты, которые больше никто не мог уловить. Он участвовал в тесте с камертоном и намного опередил остальных. Но в теперешнем предприятии это едва ли могло ему помочь. Не мог же он…

— Не мог — что?

Г. М. поднял взгляд.

— Мне душно, — заявил он трагическим тоном. — У меня клаустрофобия. Сколько я еще должен буду торчать здесь, как Человек в железной маске? Эти зануды из прессы еще не убрались?

— Думаю, что убрались, — неуверенно ответил Сай. — Но нам лучше переместиться в лес.

— В какой лес?