Пока его не отвлекали неугомонные сыновья, Людовик Благочестивый как мог старался укрепить оборону побережий и не без успеха оказывал дипломатическое давление на датских королей, чтобы те обуздали свои подданных. В 836 и 838 гг. король Хорик казнил предводителей пиратских вторжений во Франкию (см. главу 11). После нападения норманнов на Дорестад Людовик распорядился строить крепости для защиты Фризийского побережья и дельты Рейна. Одну из этих крепостей, на острове Валхерен, викинги в 837 г. захватили, отправившись в четвертый поход на Дорестад. Франки понесли тяжелые потери, в плен к норманнам попали два герцога и еще несколько знатных мужей. Людовик настолько остро воспринял это поражение, что отменил намеченную поездку в Рим. Расследование катастрофы показало, что вина лежит на местных фризах, которые пренебрегли своими воинскими обязанностями и не оказали викингам сопротивления. К счастью, в 838 г. пятый поход на Дорестад сорвался: на пути к Фризии корабли викингов потопил шторм. Правда, к этому времени норманны уже активно грабили все северное побережье империи.

Викинги никогда не упускали случая воспользоваться внутренней слабостью противника, и их нападения в дни усобицы между наследниками Людовика Благочестивого участились. Монах Эрментарий описал, как распря «повадила чужаков»: «Справедливость забыли, и зло торжествовало. Не стояла стража на морском берегу. Врага не воевали, а восстали друг на друга. Ладей приходило все больше, и полчища норманнов приплывали несметные. Повсюду творились убийства христиан, опустошения и пожары». Из трех королевств, учрежденных Верденским договором, особенно уязвимым для пиратских вторжений оказалось королевство Карла Лысого, Западная Франкия, чье побережье протянулось от Фландрии до Пиренеев и где было много судоходных рек, в том числе Сена, Луара и Гаронна. Мало защищено было и королевство Лотаря, охватывавшее земли от Рима до Северного моря, Фризию и дельту Рейна. Наименее подвержено нашествиям викингов было королевство Людовика Германца, Восточная Франкия, которое лежало между Рейном и Эльбой и имело лишь короткий отрезок побережья Северного моря. Не считая постоянных нападений на важный военный и духовный центр Гамбург, Восточную Франкию норманны почти не тревожили.

Лотарь (правил в 840–855 гг.) попытался решить проблему, туша пожар с помощью… огня. В 850 г. к берегам Фризии пришел флот датских викингов под водительством Рорика. Не имея сил изгнать их, Лотарь отдал им часть Фризии и город Дорестад во владение, обязав оборонять эту землю от других викингов и собирать налоги в королевскую казну. Викинги не культивировали национального единства. Они вполне охотно сражались против других викингов, если оплата их устраивала. Но Рорик показал себя не очень-то полезным союзником: норманны грабили Фризию в 851, 852 и 854 гг., а потом еще и в 857 г., когда вновь разорили Дорестад, – но в его лояльности, похоже, не усомнился ни один из четырех королей, которым Рорик в конечном итоге послужил. Он даже обратился в христианство, и его духовным просвещением заинтересовался один из высших церковных иерархов, архиепископ Реймса Гинкмар. В 855 г. Лотарь оказал Рорику помощь в его попытке захватить датский трон, но тот не смог удержаться на престоле и к концу года вновь был во Фризии. Величайшее поражение постигло Рорика в 863 г.: флот из 252 норманнских ладей поднялся по Рейну до Кёльна, по пути разграбив Дорестад. Рорик начал с разбойниками переговоры об условиях выхода, но пошли слухи, что он перешел на их сторону, и в 866 г. фризы восстали и изгнали Рорика. Это, однако, не смутило его сюзерена, которым к тому времени стал сын Лотаря Лотарь II, и Рорику вскоре вернули его удел. После смерти Лотаря II в 869 г. владение Рорика разделили между собой Карл Лысый и Людовик Германец, но Рорик, несмотря на взаимную неприязнь братьев, сумел договориться с обоими. Последний раз он упоминается в 873 г., и дата его смерти неизвестна.

Опыт Лотаря франки, очевидно, сочли успешным: к 882 г. новый император Карл Толстый (правил в 881–887 гг.) передал земли Рорика другому дану по имени Годфред. Как оказалось, напрасно. Хотя Годфред крестился и породнился с королевской семьей, но он никак не пытался предотвращать норманнские вторжения, и в 885 г. его убили по наущению нескольких местных аристократов. К этому моменту Дорестад был почти разорен. Впрочем, викинги, похоже, сыграли тут не главную роль. Расположение Дорестада на спорной пограничной территории между восточным и западным франкскими королевствами наносило торговле еще больше ущерба, чем норманнские грабежи, к тому же русло реки изменилось и город оказался слишком далеко от берега.

Среди трех сыновей Людовика труднее всего удержать власть было Карлу Лысому (правил в 843–877 гг.). Все годы на троне ему приходилось бороться с братьями, мятежными вассалами и постоянными нашествиями норманнов: примерно в таком порядке он решал эти задачи. Это может показаться странным, но для Карла важнее всего было удержать трон, и в этом свете его политика в отношении викингов становится понятнее. Вторжения викингов, сколь бы ни были они разорительны, вряд ли усугубили бы положение Карла, если бы он позволил братьям или вассалам свергнуть себя с престола. Увы, способы, которыми Карл защищал свою власть, сильно осложняли жизнь его подданным. Он нередко выплачивал викингам дань, чтобы они ушли с его земель, а сам тем временем разбирался с более насущными проблемами, но это лишь поощряло норманнов на новые нападения и озлобляло население, которое разорялось вдвойне: от очередных податей и от грабежа. Карл запрещал строить замки и стены вокруг городов, которые могли бы защитить обитателей от викингов, потому что боялся, и не без оснований, что укрепленные города могут стать оплотом мятежных вассалов.

Вассалы и были главной из забот Карла. Основной административной единицей франкской империи служило графство. Графы вершили справедливость, собирали налоги в королевскую казну, в случае войны мобилизовывали и возглавляли свободных граждан, несших воинскую повинность, по требованию давали людей в королевское войско. При Карле Великом новых графов обычно назначал сам король, но после его смерти королевская власть ослабла, и титул графа стал наследным. Для графств это не обязательно было злом: нередко лучшим кандидатом на пост и оказывался сын прежнего графа. Он рос в этих краях, знал их, знал людей, а те – его. Для короля, однако, если тот не мог сместить неспособного или непокорного графа или поощрить графским титулом верного вассала, такой порядок означал утрату власти и лояльности подданных. С тех пор как титулы стали наследными, графы относились к подвластным территориям как к собственным монархиям. Они не спешили отправлять воинов в королевскую армию, оставляя беззащитными собственные владения перед норманнами, да и перед соседями-аристократами, которые не упускали случая расширить свои земли за счет сопредельных. Таким образом, положение Карла становилось все сложнее. Король полагался на полки вассалов. Иначе ему пришлось бы рассчитывать только на ресурсы своих личных владений. С такой немногочисленной армией король не мог ни отбивать атаки викингов, ни привести к повиновению своенравных подданных. Неудивительно, что в этих обстоятельствах Карл совсем не торопился мериться с норманнами силой. Поражение короля в битве не только откроет врагу возможность безнаказанно грабить страну, но может спровоцировать народное восстание или удар в спину ослабленному монарху со стороны династических соперников. Сколь бы вынужденными ни были действия Карла, его политика не становилась от этого менее самоубийственной. Защита была самым главным благом, которого ждали средневековые народы от своих королей, и неспособность предоставить ее только ускоряла закат монарха.