— Дочка, почему ты такая негостеприимная? Мы давно не виделись, почему бы Тимуру не остаться на наш поздний ужин?

— Да, действительно, — вставил свое слово. — Почему мне нельзя остаться?

— Потому что у тебя слишком много дел, Тимур! — раздраженно пробубнила Алина.

— Неправда! — возмутился я. — Сегодня я свободен, а еще слишком голоден, чтоб отказываться от вкусного и сытного ужина.

— Ну, хорошо, оставайся! — раздраженно сказала Алина, понимая, что спорить бессмысленно, после чего развернулась и вышла из кухни.



Я поднялась в спальню проверить своего карапуза, который так безмятежно спал. Удивительно, но каждый раз, когда я укладывала его спать, мой малыш всегда капризничал, и весь процесс растягивался на добрые полчаса, а то и час. Покровский справился за десять минут.

Мама тоже хороша, предложила ему ещё и остаться на семейный ужин. Я не хотела видеть его, потому что понимала, что Тимур снова станет давить на меня. У меня наконец-то появилась своя личная жизнь, а переезд к Тимуру будет означать одно, мои отношения с Русланом пойдут коту под хвост. Но Покровский из тех людей, которые если что-то решили, то сделают все для того, чтобы это получить. А если дело касается его ребенка, так тем более. Нужно найти выход из ситуации, и как можно скорее, потому что жить с ним я уж точно не хочу и не буду.

Спускаясь по лестнице, я услышала громкий смех. Тимур что-то увлеченно рассказывал моим родителям, а они заливисто хохотали. Впервые подумала о том, что зря я не рассказала им обо всем, что произошло между нами. Если бы мои родители знали все, то так не любезничали бы с Покровским.

— Нельзя ли тише? Наверху вообще-то ребенок спит! — я сложила руки на груди.

— Ой, дочка, Тимур тут нас с папой развеселил! — шепотом сказала мама, продолжая тихонько посмеиваться.

Я села на стул напротив Тимура. Мужчина, вальяжно развалившись на своем месте, устремил свой взгляд прямо на меня. Разумеется, я не могла его не заметить, но предпочла сделать вид, будто занята трапезой.

Ужин прошел непринужденно. Тимур рассказывал моим родителям о жизни во Франции, о своем бизнесе, родителях. Я за все время не проронила ни слова. Сказать по правде, я чувствовала себя неловко, понимая, что вскоре мы снова вернемся к тому разговору. Это лишь дело времени.

Из раздумий выдернул мамин голос. Три пары глаз были устремлены на меня, а я упустила нить разговора и не сразу сообразила, о чем спрашивает моя родительница.

— Что? — я отодвинула свою тарелку и взяла бокал с соком.

— Вы решили попробовать пожить вместе, дочка? — лицо моего отца вытянулось в недоумении. Сказать, что он был потрясен — ничего не сказать.

— Э… Ну это как бы, — я была настолько ошарашена этим вопросом, что не сразу нашла, что ответить. — Это ещё не решено, — промямлила я, переводя взгляд с папы на Тимура, на лице которого застыла самодовольная ухмылка. Некоторые люди никогда не меняются.

— Мы с Алиной все решили, — Тимур встал из-за стола. — Оставался лишь один вопрос: сколько времени понадобится Саше привыкнуть ко мне? — Тимур послал мне многозначительный взгляд. — Но сегодня стало ясно, что мой сын уже готов принять меня. Поэтому, думаю, через недельки две мы перевезем все вещи. Алина, — мужчина обратился ко мне, — в ближайшее время займемся оформлением документов на сына. Екатерина Анатольевна, Сергей Александрович, огромное спасибо за ужин и компанию. Вынужден откланяться, мне пора! Увидимся завтра.

— В каком это смысле завтра, Тимур? — я задохнулась от наглости этого человека.

— В самом прямом, Алина, — спокойно ответил Покровский. — Завтра я приеду увидеться со своим ребенком. Что тебя смутило?

— У меня дела завтра вечером! — воскликнула я.

— Так я приеду ведь к сыну, а не к тебе. Можешь идти по своим делам, — Покровский открыто посмеивался. — Лина, на пару слов. Я подожду тебя на улице. До свидания и еще раз спасибо! — сказал Тимур и вышел из кухни.

— Как великодушно! — выкрикнула ему вслед. — Господи, да сколько в нем наглости и упрямства!

— Дочка, — позвала мама, — ты не говорила, что собираешься жить с Тимуром. Буквально час назад ты твердила о своих отношениях с Русланом и о том, что не любишь Тима. Я что-то не понимаю ничего.

— Ой, мама, я сама ничего не понимаю, — я потерла лицо руками. Не стану ведь я говорить родителям, что Тимур выдвинул ультиматум. — Мы ещё не решили окончательно.

— Правда? — спросил отец. — Тимур показался мне весьма убедительным.

— Так, мои обожаемые родители! Предлагаю закончить эту тему, — сказала я и вышла следом за Покровским на улицу.

Мужчина облокотился на капот своего автомобиля, глядя перед собой и явно о чем-то размышляя. Я подошла ближе и, следуя его примеру, устроилась рядом. Было темно, лишь свет фонарей освещал улицу. Мы несколько минут просто молчали, пока мужчина не прервал оглушающую тишину.

— Прокатимся? — спросил он, даже не повернувшись в мою сторону.

— Мы можем поговорить здесь, — невнятно просипела, не узнавая собственного голоса. — Говори уже, что хотел, и я пойду спать.

— Думаю, лучше будет, если мы уедем подальше. Не уверен, что тебе захочется, чтоб все соседи были в курсе наших с тобой отношений, — твердым голосом произнес Тимур.

— Ты что-то путаешь, у нас нет отношений! — воскликнула я и дернулась вперед, но сильная рука схватила меня за запястье, не давая возможности сбежать.

— Не хочешь по-хорошему? — мужчина стоял так близко, что я просто задыхалась от переполнявших меня чувств. Покровский действовал на меня слишком сильно, остро, запредельно. Именно поэтому мне ни в коем случае нельзя было оставаться с ним один на один, иначе я могла бы натворить глупостей столько, что потом даже сосчитать будет невозможно. — Тогда будет так, как хочу я.

Сильные руки подхватили меня и затолкали в автомобиль. Тимур заблокировал двери машины, повернул ключ зажигания и выехал с нашего двора. Если Покровский решил, что он хочет поговорить в другом месте, значит, так тому и быть.

— Блин, Покровский, что у тебя с головой? — верещала я. — Ты понимаешь, что это похищение?!

— Серьезно? — Тимур скользнул по мне насмешливым взглядом. — Я был не в курсе. Теперь знаю, как это называется. Спасибо, что просветила меня.

— Тимур, останови машину! — потребовала я. — Во-первых, сын может проснуться, а меня нет, во-вторых, родители будут волноваться. У меня ни телефона с собой нет, ни денег, — рассуждала я. — И вообще, куда ты меня везешь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍