— Ну, это твое мнение, и я, так уж случилось, его не разделяю. А теперь будь добра, забери Аякса и привяжи его где-нибудь на конюшне, а я отведу мисс Гувер в библиотеку и позабочусь о ее руке.

— Но… — начала было Соня, как будто не в состоянии поверить, что он разговаривает с ней таким тоном, однако, заглянув ему в глаза, спорить не стала, проявив достойные похвалы сдержанность и самообладание. — Хорошо.

Впоследствии Мелори почти не помнила, что происходило в библиотеке после того, как они туда вошли, знала только, что у нее в руке оказался бокал с чем-то вкусным и крепким и прозвучал приказ выпить это немедленно. Она выпила — горло обожгло, и в голове сразу прояснилось. Усадив ее в кресло, Райф Бенедикт вызвал звонком миссис Карпентер, экономка прибежала с тазом теплой воды и йодом и принялась обрабатывать царапины. Мелори старалась не морщиться, когда йод делал свою работу, но, вопреки всем усилиям, слезы жалили глаза, и сквозь их пелену она видела мрачное лицо хозяина, молча смотревшего на нее. К ее ужасу, плотину вдруг прорвало, и поток пролился на щеки, образовав две реки слез, хлынувшие вниз к подбородку.

Девушка с усилием сглотнула, представив, какой малодушной он, должно быть, ее считает, и, опять вспомнив о Марке Антонии, принялась дрожащим голосом умолять Райфа проверить, все ли в порядке с котенком.

— Уверяю вас, с ним все в полном порядке. Фиппс уже получил распоряжение снять его с крыши. В данный момент он, вероятно, достает длинную лестницу.

— Л-лестницу? — запинаясь, произнесла Мелори, чтобы хоть что-то сказать.

— Да. И на будущее: не пытайтесь больше вмешиваться в спор собаки и кота. — Голос Райфа был обидно резок, и Мелори поняла, что он не на шутку раздосадован произошедшим по ее вине неприятным эпизодом, из-за которого его отношения с мисс Мартингейл стали немного натянутыми…

Она посмотрела в полные сочувствия глаза миссис Карпентер, и та ласково улыбнулась:

— Нет необходимости вызывать врача, милая. Царапина чистая и неглубокая. До свадьбы заживет. Думаю, хорошо бы вам подняться теперь к себе. Дарси приглядит за Сереной, а вам надо немного отдохнуть.

— Я хорошо себя чувствую, — заверила Мелори. Она чувствовала бы себя еще лучше, если бы Райф не был так зол! — Я вовсе не инвалид.

Позже, днем, к ней прискакала Серена и сообщила, что приглашена на чай в гостиную и что мисс Мартингейл привезла для нее фантастический наряд из Лондона.

— Правда, здорово?! — восклицала девочка, в восторге прыгая по комнате. — Его срисовали с картины какого-то Ромни[11]. Я надену большую шляпу и волосы уложу локонами! Ну разве не чудо? — И она крепко сжала Мелори в объятиях, так бурно выразив свой восторг, что гувернантка невольно поморщилась от боли. Девочка, заметив это, сочувственно охнула и тут же ее отпустила. — Бедный Марк Антоний! — Серена погладила котенка, лежавшего на коленях Мелори. — Но, как говорит Соня, вы не должны были вмешиваться, Аякс не сделал бы ему ничего плохого. А теперь невинного песика заперли на конюшне, и Соня из-за этого ужасно сердится.

— Я сожалею, — утомленно произнесла Мелори. — Возможно, она права, но я все же рада, что Марк Антоний в данный момент жив и здоров. А теперь беги пить чай и посмотри на свой наряд.

Если разрешат, ты можешь остаться внизу до ужина, потом Дарси уложит тебя спать.

Когда Серена ушла, девушка представила себе домашнюю сцену в гостиной, как обычно уставленной цветами: Соня главенствует за чайным столом, Серена в восторге ахает над своим фантастическим костюмом, а хозяин дома стоит, добродушно наблюдая за ними, если, конечно, он вновь обрел хорошее настроение…

Пара слезинок скатилась по щекам Мелори, и даже мурлыканье Марка Антония не смогло утешить ее.

Следующие несколько дней жизнь в «Морвене» кипела и бурлила, люди приезжали и уезжали, на дороге то и дело появлялись фургоны торговцев. Серена восторженно скакала по дому, всем мешая и путаясь под ногами. Дядя потакал ей во всем, мисс Мартингейл тоже решила побаловать ребенка.

В ту пору Соня совершенно покорила Серену не только потому, что наряд, который она привезла для девочки, был очаровательным, но и потому, что королева постоянно настаивала на присутствии маленькой принцессы за чаем в гостиной и на своих прогулках с Райфом по парку.

Мелори же сознательно отошла на второй план. Как и в период возрождения к жизни бального зала после долгого забвения, она самоотверженно помогала миссис Карпентер. Девушка решила, что сейчас ей лучше держаться в стороне, и, как ни упрашивала ее Серена присоединиться к гостям, всякий раз находила предлог, чтобы остаться в своей комнате. А поскольку эти отговорки ни разу не подверглись сомнению, Мелори пришла к выводу, что ее отсутствие, по мнению хозяина дома, более предпочтительно, чем ее общество.

Кроме нее, лишь Адриан не принимал участия в веселье, и по ночам, лежа в постели, Мелори часто слышала, как он неутомимо играет на своем любимом пианино. Зачастую от его музыки у девушки щемило сердце. Ей казалось, что Адриан, как и она сама, чувствует себя лишним в «Морвене», в шумной толпе гостей, а может, и в целом мире.

Однажды вечером, когда все ужинали и из столовой доносились оживленные голоса, смех и звон бокалов, Мелори застала Адриана в розарии. Он неспешно прогуливался по цветущему саду в сгущающихся сумерках и, поймав удивленный взгляд девушки, объяснил, что не особенно любит большие компании и что Райф понимает его желание побыть в одиночестве и не докучает ему приглашениями.

— Но вы… — продолжил Адриан, разглядывая Мелори, одетую в простенькое хлопковое платье с белым поясом, и вдруг замолчал. Лицо девушки показалось ему печальным, он озабоченно нахмурился. — Вы не такая, как я. Вы юная и привлекательная, вы должны наслаждаться обществом других людей. Это как-то неправильно — быть совсем одной, когда все собрались в гостиной. Не могу понять, как вы умудрились остаться в стороне от всеобщего веселья? Разве Серена не требует вашего присутствия за столом? Или она уже в постели?

— Нет, она сегодня ужинает в столовой. Это доставляет ей особое удовольствие. Но как только подадут кофе, она поднимется наверх, и я уложу ее спать.

— А вы? — спросил Адриан. — Разве вас не приглашали?

— Ну, если честно, приглашали, — призналась Мелори. — Но… — Она посмотрела ему прямо в глаза. — Я такая же, как вы, мистер Бенедикт, — предпочитаю побыть в одиночестве.

Она могла бы еще добавить, что у нее всего одно вечернее платье, в котором не стыдно появиться среди щеголеватых гостей, чья одежда, вероятно, куплена в Париже, поэтому и приходится сидеть в своей комнате. Тем более, что Соня Мартингейл уже несколько раз видела ее в этом наряде…

— Ну, в таком случае, — поспешно произнес Адриан Бенедикт, — коль скоро мы с вами настолько одинаковые, нам стоит больше времени проводить вместе, и я приглашаю вас почаще заглядывать ко мне в гости. Как насчет сегодняшнего вечера, после того как вы уложите Серену спать? Мы оба любим музыку, а музыка помогает отрешиться от всего вокруг! Это так замечательно!