Пируя под открытым небом, континентальные кельты рассаживались на шкурах или соломенных подстилках, в домах устраивались прямо на полу, в кружок перед низкими столами; в дополнение к мясу и напиткам подавался хлеб.

Рис. 13. Железный котелок и подвеска из Ла-Тена, Швейцария. Длина подвески примерно 150 см

Среди других кушаний, известных кельтам, были говядина и баранина, соленая свинина и копченая рыба. Атеней с одобрением и удивлением отмечает их чистоплотность, которая, как известно, редко сопутствует обжорству. Но главным украшением пиров были барды, декламировавшие под музыку. Они могли высмеивать властителей или произносить хвалебные речи – от этого зависела репутация «князей». То же самое происходило и в Ирландии, где традиция куртуазных панегириков существовала на протяжении многих веков – до тех пор, пока живы были властители острова, принимавшие восхваления и щедро одаривавшие за них поэтов.

Кельтская первобытная религия. Кельты были одержимы магией и привержены ритуалам не в меньшей, но и не в большей степени, чем остальные обитатели Древнего мира. Необходимо подчеркнуть слово «магия», поскольку религии как таковой они не знали, хотя в соответствии с современной антропологической концепцией их верования и можно назвать первобытной религией.

Подобно многим простым деревенским жителям последующих эпох, кельты верили, что магические силы пронизывают окружающий мир, влияют на все аспекты человеческой жизни и, таким образом, их можно использовать в своих интересах с помощью ритуалов, жертвоприношений и чтения вслух мифов – священных сказаний, которые служат божествам напоминанием, услаждают слух и побуждают снизойти до нужд простых смертных. Любые попытки выстроить верования кельтов по схеме великих мировых религий, сопоставить различные мифы о жизни после смерти, отношениях человека со сверхъестественным, с богами и сущностями, не поддающимися четкому определению, отыскать в них логику и иерархию, бесполезны и свидетельствуют о неверном понимании сути всей трансальпинской варварской цивилизации дороманской эпохи. Развитого, организованного, общепринятого пантеона, такого, как у греков и римлян, в кельтском мире не существовало, но во многих кельтских сказаниях, культах и сакральной терминологии просматриваются ростки индоевропейской традиции, к которой кельты принадлежали наравне с арийскими предками индусов и италийскими предшественниками римлян.

Источники сведений о религии кельтов достаточно разнообразны, хотя до недавних пор большая часть фактического материала интерпретировалась неверно. На первом месте находятся богатейшие пласты древнеирландской литературы, которые пощадила церковная цензура. Они содержат множество мифологических трактатов, сохраненных под видом легендарных историй, имена многочисленных божеств, названия главных языческих праздников, сведения о деятельности друидов и прочее. Нельзя забывать и о несущих отпечаток языческих верований фрагментах в литературе Уэльса, а также о валлийских и ирландских свидетельствах, имеющих множество аналогов в континентальных источниках.

Основной массив данных о религии континентальных кельтов связан с надписями на исторических памятниках, созданных под владычеством и при поощрении римлян на кельтских землях, входивших в состав Римской империи. Надписи на латинском, реже на греческом языках обычно посвящались широкоизвестным и почитаемым римским богам, соотносившимся с местными богами или выступавшим в паре с кельтскими богинями. Изваяния и памятники, в основном в типично римском стиле, могут помочь в восстановлении иконографии более ранних веков, не оставивших материальных свидетельств. Некоторые пробелы восполняют замечания античных авторов, самые подробные и ценные суждения принадлежат Цезарю, однако эти источники содержат больше информации о друидах и разнообразных доктринах кельтов, нежели собственно о божествах. Определенные выводы можно сделать на основе сравнительного филологического анализа имен кельтских божеств и слов, связанных с культом; существует также касающийся протоистории археологический материал, источником которого служат погребения, вотивные клады и, в значительно меньшем объеме, места поклонения и храмы. Наряду с этим можно упомянуть изображения на галльских и бриттских монетах последнего периода независимости кельтов (фото 5, 47, 75).

Приблизиться к миру сверхъестественного можно прежде всего изучив обыденную жизнь тех, кому он представлялся вполне реальным, и в случае с кельтами наиболее подробные сведения об этом содержат ирландские источники. Для начала обратимся к языческим праздникам, которые знаменовали собой начало и конец сельскохозяйственных работ.

Ритуальный год. У кельтов, по крайней мере в Ирландии и Галлии (фото 76), год делился на два сезона – теплый и холодный. В Ирландии каждая половина года, в свою очередь, была отмечена временными вехами – всего там справляли четыре основных праздника, главный из которых известен под названием Самайн (Samain). В переводе на современный календарь он устраивался 1 ноября, но главные торжества приходились на канун этого дня. Самайн символизировал конец одного года и начало следующего, занимая пограничное положение между ними, а его позиция во времени по отношению к природным сезонам свидетельствует о том, что он знаменовал собой поворотный момент скорее скотоводческого, нежели земледельческого цикла. Самайн соответствует окончанию пастбищного сезона в условиях примитивного сельского хозяйства; в это время овец и рогатый скот собирали в одно стадо и вели на убой, в живых оставляли лишь часть животных – для размножения. Эта древняя скотоводческая практика в умеренной климатической зоне Европы была известна еще в эпоху неолита и как нельзя более подходила кельтам – любителям нескончаемых пиров. Слово «samain», скорее всего, означает «всеобщий сход», или «собрание», и, вероятно, именно в этот период в Ирландии устраивались oenach обитателей tuath. Значение, которое придавалось Самайну, огромно – об этом свидетельствует древнеирландская литература. Почти все описанные в ней важные события, относящиеся к дохристианскому периоду, происходили в течение этого праздника, но его истинный ритуальный смысл состоял в обретении гарантии, что природа возродится, земля вновь начнет плодоносить, а людям будет сопутствовать удача. В пору Самайна, таким образом, засевались семена благоденствия, которые должны были дать всходы грядущими весной и летом.

Жертвоприношения на этом празднике наверняка имели место, хотя никаких записей или материальных свидетельств о них не сохранилось. Специфика кельтских жертвоприношений будет освещена ниже, в данный же момент для нас больший интерес представляют мифы, связанные с Самайном. Они посвящены возрождению плодородия земли и ее обитателей, залогом которого служит союз бога – покровителя племени и богини природы, питавшей все живое на территории tuath и часто выступавшей персонификацией реки или другого элемента природного ландшафта. Этот мифологический аспект иллюстрируют сказания о союзе бога Дагды с богиней Морриган или, по другим источникам, с Боанн – божеством реки Бойны. По крупицам сведений из разных источников можно попытаться понять, как представляли себе кельты этих божеств.