который на себя вовсе не был похож, его челюсть сама собой отвисла, а руки задрожали. Дэвид был уверен: эту новинку у него оторвут с руками. Как бы вообще всё не вырвали! Надо бы подстраховаться и встать повыше и подальше от сумасшедших покупателей.

Мысли плавно перетекли к будущим барышам, и стопочки серебряных, да что там! золотых монеток ровными рядами выстроились перед его внутренним взором.

Утро ещё не успело набрать обороты, а он уже был на своём месте в торговом ряду. Рынок ещё не наполнился посетителями, и лавочники суетливо расставляли свои товары на прилавках, перекладывая их так, чтобы блуждающий взгляд покупателей за что-нибудь, да зацепился. Переговариваясь и перекрикиваясь между собой, бегали носильщики, дополнительный шум шёл от продавцов готовых закусок, что толкали свои деревянные тележки с лепёшками и пирогами перед собой.

— Привет, Дэвид! — к лорду Дерби подошёл старинный знакомый, — как дела? Прибыл лично? Давно тебя в Константинуполисе не было.

— Жена разрешилась от бремени, не мог оставить её одну, — лорд Дерби очень любил свою супругу, — и ещё ждал, когда особый товар будет полностью готов к перевозке, — забросил он первый крючок.

— Особый? — вскинул одну густую, как щётка для обуви, бровь господин Абу Араш. — Покажешь?

— О нет, — беззлобно хохотнул Дэвид, блестя хитрыми глазами. — Всему своё время, друг мой!

— Вот как, — заинтригованный мужчина покачал головой и добавил, — ты умеешь удивлять, у тебя всегда отыщется что-то необычное. Но так и быть не буду настаивать. Всё равно всё увижу, что там у тебя, никуда ты от меня не денешься, — шутливо добавил Абу.

Солнце только начало своё неуклонное движение по небосклону, а на рынке уже было не протолкнуться.

— Самые лучшие ткани: шёлк, атлас, бархат! — кричали с одной стороны.

— Таких украшений вы больше нигде не найдёте! — надрывались с другой…

Но толпа была глуха к этим призывам, толпа глазела на сверкающую необычную посуду, на стопки белоснежных, перевязанных алыми лентами, бумаг. На красиво разложенный, одуряюще пахнущий, странный на вид — с голубыми прожилками, сыр…

— Весь белый пергамент выкуплю! — выкрикнул кто-то, вверх взметнулась загорелая до черноты рука.

— Нет! Я заберу! — вторил ему бас.

— Я заберу то заморское угощение!

— А я всю прозрачную посуду!

Лорд Дерби огладил свою пушистую бороду, стараясь скрыть довольную улыбку, и жестом заправского фокусника сорвал с ещё одного постамента плотное покрывало.

Люди ахнули как единый организм: на деревянном подобии манекена висело пышное платье в пол, лиф был вышит мелким морским жемчугом невероятного розово-перламутрового оттенка, а полупрозрачные рукава и накидка на юбку щедро украшены странными камушками самых разнообразных форм, переливавшимися всеми цветами радуги в солнечных лучах.

— О Всевышний! Платье, достойное самой императрицы Византии! — не выдержал и громко воскликнул кто-то.

Покупатели и просто зеваки непроизвольно качнулись вперёд, чтобы как можно лучше разглядеть мелкие сверкающие детали.

Тут Дэвид вспомнил свои эмоции, когда впервые увидел стеклярус и бисер… Тогда он также, как все эти горожане, замер, широко раззявив рот и глядя на великолепный наряд. Сколько кропотливого труда было вложено в это платье, даже он боялся представить, а уж цену за это поистине королевское облачение Её Высочество отчего-то поставила совсем небольшую. Он тогда сильно возмущался такому её решению, на что она снисходительно махнула рукой:

— Это просто стекло, друг мой, зачем просить за него больше, чем за настоящие бриллианты? Продайте первому, кто предложит выше цену, и всё.

— Начальная цена — сотня золотых, — с пересохшим от волнения голосом, заявил он. Сам же внутренне сжался, представив, что ничего из его затеи не выйдет и желающих не найдётся. Цена в десять раз превышала ту, что озвучила Её Высочество.

— Сто пятьдесят! — через секунду томительного ожидания, выкрикнули из первого ряда. И что тут началось! Словно прорвало плотину: покупатели кричали, перебивая друг друга, кто-то даже вступил с кем-то в драку, благо спорщиков быстро развели в разные стороны и обошлось без пострадавших.

Стоял невообразимый шум, гвалт и неразбериха! Лорд Дэвид впервые в своей такой долгой купеческой жизни растерялся, не зная, что делать и как вразумить народ.

— Тишина-а! — и следом протрубил рог, возвещая, что на рынке объявилась особа императорской семьи.

— Расступись! — рыкнул высокий стражник, раздвигая народ широченными плечами.

Следом за ним к помосту с товарами из далёкой южной страны подошёл высокий гибкий молодой человек, окружённый многочисленными императорскими гвардейцами:

— Принц Михаил Дука-младший…

— Да, это он…

— Смотри, сынок, это наш младший принц!

— Да славится род Великого императора! — множество глоток подхватили крик и начали скандировать.

Михаил поднял руку в приветственном жесте и замер, принимая ликование толпы и чествование его семьи.

Он вообще просто проезжал мимо главного рынка, двигаясь прочь из столицы, стремясь как можно скорее выбраться из тесных улочек и добраться до загородной императорской резиденции, где его ждал старший брат — Его Высочество Константин и учитель по естественным наукам. Старый учёный обещал ему провести пару опытов, и Михаил был весь в предвкушении.

Но странный шум и активность на рыночной площади заинтересовали любознательного принца, его живой ум требовал узнать, в чём дело?

И он не ошибся, проявив интерес. Капитан его охраны был сильно против столь опрометчивого поступка Его Высочества, но молодой человек, когда это было необходимо, удивлял стальной волей и несгибаемостью — шёл иной раз напролом.

Стоило восхваляющим речам стихнуть, и принц обернулся к разложенному на всеобщее обозрение необычному товару.

— Что тут у вас, уважаемый купец? — спросил Михаил, вопросительно кивая на заморскую продукцию.

— Меня зовут лорд Дэвид Дерби, — почтительно поклонившись, представился аристократ-делец. — Это стеклянная посуда.

— Как интересно, — глаза венценосного парня загорелись жаждой познания: — А из чего она сделана?

— Этого я не скажу, ибо не ведаю, — честно ответил лорд Дэвид. И это была чистая правда, секрет производства вызнать так и не удалось.

— Здесь у меня необычный сыр Рокфор.

— Рокфор? У сыра есть название?

— Да, Ваше Высочество. Изволите попробовать?

— Изволю, отчего же нет? — не боясь отравиться или ещё какой подставы, Михаил-Дука младший принял из рук купца палочку с нанизанным на неё кусочком сыра.

Принц поднёс угощение к носу, понюхал: пахло овечьим молоком и… известью, тут Михаил был совершенно уверен, необычное, даже странное сочетание… Недолго думая, младший принц положил в рот Рокфор и принялся жевать.

С каждым мгновением его карие глаза становились всё больше и восторженнее: консистенция сыра оказалась чуть вяжущей, мягкой и маслянистой, на вкус сладковатый с горчинкой, но через мгновение раскрылся ещё сильнее и вот на языке Михаил отчётливо ощутил привкус дымка, к которому примешалась непередаваемая солёность.

— Я забираю всё, —