Белоснежка встала и поспешно покинула парадный зал.

Королева вздохнула и подумала о тяжести материнства. Попутно в памяти всплыли слова няни:

«Не верь лживым речам своего отца, моя девочка. Он не видит тебя такой, какая ты есть на самом деле, и я боюсь, как бы его тьма не проникла в твое сердце. Ты красавица, моя дорогая, настоящая красавица. Никогда не забывай об этом, даже если меня не будет рядом, чтобы напомнить».

Она всегда была прекрасна, и теперь ее отец, чью душу заточили в зеркало, был обязан говорить ей только правду. Понимание этого наделяло Королеву невиданной силой. Она поднялась из-за стола, через арочный проход вышла в коридор и остановилась у гобелена с изображением огромной цветущей яблони, на ветках которой сидело множество черных дроздов. Ей вспомнилась история, которую она рассказала Белоснежке много лет назад, про женщину, что могла превращаться в дракона. Сейчас Королева во многом ощущала себя героиней той сказки, такая же отстраненная и одинокая и отличающаяся от всех, кого она знала. Она отвела гобелен в сторону, и под ним открылся вход в подземелье.

Спускаясь по лестнице, Королева одной рукой касалась стены. Камни под пальцами были холодными и шершавыми, и ей нравилось их прикосновение. Она открыла окна, чтобы впустить немного свежего воздуха, и увидела на карнизе большого черного ворона.

По сравнению с первыми днями, когда она только-только обнаружила книги и заклинания и новизна всего захватила ее, она уже не так много времени проводила в подземелье. Но все же большую часть полуденных и вечерних часов Королева пребывала здесь. Со временем она неплохо изучила оставленные сестрами книги и содержащиеся в них заклинания. Многие из них сохраняли молодость и красоту. Но в последнее время она экспериментировала с магией немного иного рода. Она уже обладала красотой и властью, и ей хотелось большего.

Книги заклинаний завораживали и пугали, когда она только начала в них погружаться. Их пыльные кожаные переплеты, иногда украшенные серебряными черепами, словно сами за себя говорили о том, какой именно магии они посвящены. Но теперь они уже не казались зловещими, скорее красивыми.

Королева вспомнила, сколь неуклюжи были ее первые попытки колдовать. Сейчас же все эти книги стали знакомыми и понятными, словно старые добрые друзья.

— И волшебные черные дрозды кружили в небе, сообщая ей вести из внешнего мира, — задумчиво произнесла Королева, припоминая сказку, рассказанную Белоснежке много лет назад, тем памятным дождливым вечером.

Черный ворон в окне подпрыгнул, словно услышал ее, и посмотрел на нее желтыми глазами. Она решила не прогонять его, пусть составит ей компанию, пока она будет читать книги, подаренные сестрами.

И вдруг сверху донесся голос:

— Прощу прощения! Моя Королева, вы там, внизу? Это очень важно!

Королева моментально разозлилась на себя за то, что когда-то сказала Тилли, где проводит дни. Да, это подземелье находилось в отдалении от главных коридоров, но это вовсе не гарантировало отсутствие нежелательных гостей. Ей стоит немедленно приказать слугам установить мощную дверь с толстым запором, чтобы закрываться от всех.

— Да, Тилли, я уже иду.

Королева погладила ворона по голове и поднялась по ступенькам, чтобы узнать, из-за чего такой шум.

Тилли выглядела непривычно встревоженной.

— Что случилось? — спросила Королева.

Но фрейлина просто тряслась всем телом, не в силах вымолвить ни слова.

— Ну же, говори!

Наконец девушка совладала с голосом:

— Белоснежка помогала мне поднимать воду из колодца, и потом… я не знаю, как это вышло… она упала в него!

Королева стрелой пронеслась по коридорам и выбежала во двор, где увидела лежащую на земле Белоснежку, насквозь промокшую и без сознания. Над ней склонился испуганный юноша, тот самый, которого Королева заметила утром верхом. Теперь, разглядев его лучше, она признала в нем молодого принца из соседних земель.

Королева переключила внимание на неподвижное тело дочери, и ее сердце замерло. Ее мать, муж, а теперь и дочь — мертвы. Королеву парализовали ужас и горе. И тут Белоснежка закашляла. Из ее красных, как рубины, губ полилась вода, и она открыла глаза.

— Слава богам! — вскрикнула Королева, прижав ладони к груди, а затем бросилась обнимать дочь.

На лице Принца разлилось облегчение. Он нежно прижал ладонь к щеке девушки и сказал:

— Хвала всевышнему, ты жива.

Белоснежка посмотрела на него глазами отца — своего великого и доброго отца — и ответила:

— Спасибо.

Без сомнения, она была сражена этим юношей.

Королева поспешила вмешаться:

— Благодарю вас, сударь, но позвольте теперь нам позаботиться о ней.

— Разумеется, миледи. Надеюсь, вы будете не против, если я вернусь завтра днем, чтобы проведать прекрасную девушку?

Королева ясно видела зарождающееся в нем любовное чувство.

— Если она сама этого захочет. Тилли проводит вас в заднюю часть двора, где вы сможете освежиться перед отъездом. Спасибо за помощь.

После чего Королева крепко схватила Белоснежку за руку и увела ее в замок.

Прошло несколько месяцев с того дня, когда Принц спас Белоснежку, и в течение этого времени он не раз приезжал ее навестить. Однажды утром, пока Белоснежка помогала Тилли в саду, Принц потребовал у Королевы аудиенции. Королева ясно понимала, что он собирается попросить у нее руку дочери. Ей нужно было пресечь дальнейшие его визиты в замок, пока он не успел ясно высказать свое намерение, а потому Королева решила положить конец этой истории раз и навсегда.

— Я стараюсь уберечь ваши чувства, молодой человек, но вы ставите меня в неловкое положение, и я вынуждена прибегнуть к горькой правде. Белоснежка не любит вас, а я не позволю моей дочери выйти замуж за нелюбимого, — сказала она.

Принц выглядел как громом пораженный.

— Я вижу ваши намерения, и мне жаль, дорогой Принц. Думаю, она не хотела расстраивать вас, но, полагаю, ей стоило быть с вами честной, — добавила Королева.

Принц покинул замок, не сказав ни слова. Белоснежке же Королева сказала, что Принц оставил записку, в которой говорилось, что он не любит ее и желает прекратить ухаживания, дабы Белоснежка не решила, что его чувства к ней глубже, чем они есть на самом деле. Королева чувствовала, что поступила правильно, пусть даже и солгав им обоим. Да, она разбила им сердца, но это не шло ни в какое сравнение с потерей любимого человека в результате трагедии, предательства или смерти. Но все же собственный поступок казался ей ужасным. И это пугало и одновременно ободряло ее.

Где-то в глубине души она понимала, что завидует. Завидовала Белоснежке, что ее полюбили, тогда как сама Королева этого лишена. Что же ей оставалось, стоять в сторонке и смотреть, как эти голубки воркуют, и оплакивать свою навечно потерянную любовь?