Для успешной деятельности диверсантов на случай войны в приграничных округах, в первую очередь вдоль западной границы, были оборудованы тайники с вооружением, боеприпасами, продовольствием. На территории Белоруссии было тайно заскладировано 50 тысяч винтовок, тонны взрывчатых веществ. В Украинском военном округе, в партизанских схронах, хранились также винтовки, пулеметы, мины, гранаты, и даже 10 тысяч японских карабинов.

«В 1932 году, – писал в своих воспоминаниях Илья Старинов, – наша оборона на западных границах зиждилась на использовании формирований партизан.

Это было очень хорошо продуманная система не только на случай оккупации части нашей территории. Базы закладывались и вне СССР. Очень важно было то, что готовились маневренные партизанские формирования, способные действовать как на своей, так и на чужой территории.

О размахе подготовки можно судить по следующему факту – работали три партизанские школы. Две – в ГРУ и одна в ОГПУ».

Однако Генеральный штаб еще больше расширял подготовку диверсантов, и 1935 году в приграничных округах разворачиваются диверсионные подразделения, залегендированные под саперно-маскировочные взводы.

Об этих подразделениях и до нынешнего дня почти ничего не известно. Не известно не только широкому кругу общественности, но даже специалистам. И не только специалистам, но непосредственно в Главном разведуправлении. Это утверждение может показаться абсурдным: мол, в ГРУ разворачивали подразделения спецназа и здесь же о них ничего не знали. Не верится? И тем не менее документы подтверждают это.

После Великой Отечественной войны Николаю Патрахальцеву пришлось доказывать, что он формировал и был первым командиром диверсионного подразделения. И доказывал он это своему же руководству.

В спецархиве военной разведки сохранился любопытный документ. Подписан он уже полковником Патрахальцевым. Привожу его дословно, сохраняя авторский стиль и пунктуацию.

«Генерал-майору т. Сафонову

В моем личном деле указано, что в 1935 и 1936 годах, я был по приказу НКО командиром взвода и командиром роты отдельного саперного батальона 51 стрелковой дивизии.

В действительности я не был на этих должностях, а командовал, так называемым, саперно-маскировочным взводом, созданным 4-го управлением РКК (разведуправление). Мое назначение командир взвода, роты, и само название “сапмасквзвод”, являлось прикрытием для выполнения спецзадач 4-го управления РКК и 4-го отдела штаба Киевского особого военного округа.

В 1937 году, в мае месяце я был вызван в ГРУ и направлен в командировку в Испанию. Таким образом, получилось, что моя служба в системе разведуправления засчитали не с 1935 года, а с мая 1937 года.

В подтверждение изложенного можно проверить в архиве 2-го Главного управления.

Так в архивном деле № 2648 “Общие директивы и переписка с Генштабом” листы 38–48, 73 и 81, подробно говориться о создании в 4-ом управлении РККА разведподразделений с целью прикрытия названных “сапмасквзвод”, в которых готовились люди для выполнения особых диверсионных задач.

В архивном деле № 5956 дело № 2 Киевского особого военного округа стр. 105 и 109 имеется приказ о моей работе в “сапмасквзводе”.

Мою работу с мая 1935 года в разведке может подтвердить ныне заместитель начальника академии им. Сталина генерал-лейтенант Туманян Г. Л., который в то время работал в ГРУ и, руководил мною, как в СССР, так и в командировке в Испании.

Мою работу в разведке может подтвердить бывший работник ГРУ, ныне комдив генерал-майор Мамсуров Х-У. Д.

Его адрес: г. Стрый, Дрогобычская обл., в/ч 37795

Начальник отдела

полковник Патрахальцев».

Вот такая служебная записка нашего героя. К тому времени действительно не было в разведке ни Гая Туманяна, ни Хаджи-Умара Мамсурова, которые стояли у истоков создания этой службы. Так и пришлось Патрахальцеву отстаивать истину перед новым начальством. Чему же тут удивляться, что нынешние исследователи военной разведки и не подозревают об этих самых «саперно-маскировочных взводах». К счастью, в архиве ГРУ сохранился этот документ, проливающий свет на историю создания диверсионной службы.

Что это были за взводы? О них известно не многое. Во всяком случае, доподлинно выяснено, что первым командиром такого «сапмасквзвода» в 1935 году в Киевском особом военном округе, а конкретно в Одессе, стал Николай Патрахальцев.

За два года службы в пехотном полку он показал себя с самой лучшей стороны. Он прекрасно владел оружием. И не только пулеметом (поскольку был командиром пулеметного взвода), но и винтовкой, наганом.

Занимался спортом. Физически крепкий, сильный от природы Николай в армии время не терял, увлекался гимнастикой, гиревыми упражнениями, любил рукопашный бой.

Его интересовало подрывное дело. Он с интересом изучал мины, способы их закладки, применения, разминирования.

Интересы пулеметного комвзвода Патрахальцева выходили далеко за пределы его служебных обязанностей. Никто специально не готовил из него диверсанта. Да и задачи такой не ставилось. Но когда возникла потребность возглавить подобное подразделение, из всех молодых взводных и ротных командиров дивизии выбрали именно его, Николая Патрахальцева. Оказалось, он больше других подходил для этой роли. Хотя роль эту, откровенно говоря, представлял себе весьма смутно.

Самое грустное, что помощь ему во всем родном соединении мало кто мог оказать. Разве что дивизионный инженер – спец по подрывному делу, да прибывший то ли из штаба округа, то ли из самой Москвы майор Досик.

Имя этого офицера случайно сохранил в своих коротких записках Николай Кириллович Патрахальцев. Он передал их мне незадолго до своей кончины. Там было всего несколько страничек, написанных неразборчивым почерком больного, старого человека.

«В 1935 году, – писал Патрахальцев, – меня пригласил к себе начальник штаба дивизии и приказал срочно передать взвод другому командиру. Мне была поставлена задача из лучших старослужащих солдат дивизии сформировать команду в составе 44 человек.

Начштаб объяснил, что я выхожу из подчинения не только полкового, но и дивизионного командования и буду действовать по распоряжениям из Москвы. Мне предстоит готовить свою команду самостоятельно, по специальной программе, присланной из ГРУ.

Через несколько дней в Одессу, в наш полк приехал офицер по фамилии Досик и объявил мне, что моя команда будет легендироваться под названием “саперно-маскировочного взвода”. На самом же деле я обязан готовить разведывательно-диверсионное подразделение для действий в тылу противника».

Вскоре из Москвы на мое имя пришла программа подготовки подразделения. На ней стоял гриф «Секретно».

Так летом 1935 года родилось одно из первых разведывательно-диверсионных подразделений ГРУ во главе с Николаем Патрахальцевым.