Катя взяла с тележки чайник.

– Я хотела, сказала: «Сейчас расскажу, как до полета…», а толстячок перебил: «Я буду спрашивать, а вы отвечайте, попусту болтать не надо!»

– Дегтярев всегда отличался удивительной деликатностью, – усмехнулась я, взяв чашку.

Самолет начал подрагивать.

– Зона турбулентности, – отметила Катя и ушла.

Я застегнула ремень. Если Людмилу-Луизу встречали, то вот она, тоненькая ниточка к человеку, который знает Бритвину-Маковецкую. Осталась сущая ерунда: найти его. Впрочем, отыскать таинственную личность не составит труда, во всех помещениях аэропорта установлены камеры, записи сохраняются, их можно просмотреть. Что я предполагаю там увидеть? Перед выходом в зал прилетевших пассажиров всегда стоит толпа встречающих, она редеет по мере того, как иссякает поток прибывших. Тот, кто высматривал Луизу-Людмилу, должен был остаться последним и забеспокоиться. Поставьте себя на его место. Вам позвонили из самолета, сообщили, что через минуту отправляются в Москву, и вот лайнер прилетел, все вышли, а приятеля нет. Куда он подевался? Самолет не электричка, остановок у каждого куста не делает. Правда, пассажир мог не успеть на пересадку. Один раз я потерялась в аэропорту Доха и пропустила свой стыковочный рейс. Но перелет Париж – Москва прямой! Ну и как поступит встречающий, увидев, что к нему никто не вышел? Он занервничает, засуетится, пойдет в справочную, решит, что проглядел приятеля в толпе, попросит сделать объявление по радио. На записи будет видно взволнованного человека, растерянно топчущегося у выхода из зоны прилета, а спустя минут десять он же окажется в поле видимости камеры, установленной у справочного окошка. Одна незадача: никто мне видеоматериалы не предоставит, а вот Дегтярев получит их, не успев глазом моргнуть. Но я на что угодно готова спорить, что толстяк не подумал о встречавших. Если я расскажу о своем предположении Александру Михайловичу, тот мигом ухватится за него, получит необходимую информацию, а затем с недовольным видом процедит сквозь зубы: «Дарья, оставь расследование профессионалам, ступай в сад, полежи на раскладушке, почитай свою Смолякову». Ну уж нет! Сама найду человека, который ждал Бритвину-Маковецкую. Как? Да очень просто!

Прилетев в Москву, я сбегала на стоянку, положила кофр и сумку в машину, вернулась в здание аэропорта и поспешила в зону прилета. Отлично помню, что позавчера выходила через двери номер семь.

Остановившись у ленты ограждения, я призадумалась. Итак, я встречаю Людмилу-Луизу, а ее нет. Все вышли, Маковецкая-Бритвина отсутствует. Мои действия? Сначала я просто топчусь на месте, затем решаю пойти в справочную. И где она?

Я огляделась, увидела указатели «Туалет», «Выход», наткнулась глазами на ларек с газетами-журналами и поспешила к продавщице.

– Справа все свежее, – предупредила она, – слева старое, но оно наполовину дешевле.

Я посмотрела на бейджик на груди торговки.

– Здравствуйте, Анна.

– Ну… привет, – настороженно ответила та.

Вот интересно, почему россияне, когда с ними здороваются незнакомые, сразу пугаются, подозревают подвох и принимают оборонительную позу?

– Чего вы хотите? – занервничала продавщица.

– Журнальчики, – ответила я, – самые новые. Давайте вон тот, про моду, затем «Караван истории», «Семь дней», очень их люблю, там всегда есть интересные статьи.

Поняв, что к ней зарулила выгодная покупательница, продавщица резко подобрела и начала выкладывать на прилавок глянцевые издания. В конце концов прессы набралось на внушительную сумму. Я достала из бумажника крупную купюру и сказала:

– Если ответите на один мой вопрос, то сдачи не надо.

По лицу Анны скользнула тень тревоги, но алчность победила все остальные чувства.

– Чего вы хотите?

– Позавчера после посадки рейса из Парижа в пятнадцать двадцать к вам подходил кто-нибудь очень взволнованный с вопросом: где справочная?

Продавщица изумилась до крайности:

– Да! Как вы догадались?

– Кто это был? Как он выглядел? – начала я сыпать вопросами.

Анна молча спрятала купюру и выжидающе посмотрела на меня. Я опять раскрыла кошелек. В распоряжении Дегтярева хорошо обученные сотрудники, криминалистическая лаборатория, техотдел с компьютерами и удостоверение, которым Александр Михайлович размахивает, чтобы выудить из свидетеля информацию. Но полковник не может заплатить человеку за откровенность. Вернее, чтобы вручить информатору некую сумму, Александру Михайловичу нужно оформить кучу бумаг, отдать их в бухгалтерию, и скорее всего ему скажут: бюджет не позволяет выделить средства. У меня же нет ничего, кроме звонкой монеты, но путь через портмоне часто оказывается самым коротким.

– Она, – поправила Анна. – Женщина нервничала, не мужик. Сначала у седьмого выхода стояла, ждала кого-то, затем головой завертела и ко мне с вопросом про справочную. Видите табличку на кассе? «Информацию даю только покупателям». Это не потому, что я злая или вредная. Народ у нас наглый, глупый, ну посмотри по сторонам, указатели почитай. Нет! Они ко мне, и всем одно надо: «Где туалет?» Про справочную меня вообще никто никогда не спрашивал, всем сортир нужен. А я что, служба вопросов и ответов? Мне за бла-бла не платят. Нехай идут к тем, кто за непыльный труд деньги получает. К покупателям же другое отношение, я и коляску с ребенком для них посторожить могу, и за чемоданами приглядеть. Но той тетке я сразу объяснила, куда ей топать надо, хоть она даже старую газету не взяла.

– Почему? – улыбнулась я. – Очень приятная особа? Или потому, что она была единственной с вопросом про справочную?

– «Скорая помощь», – объяснила Анна. – Врачам помогать надо, у меня дочь в поликлинике терапевтом работает, я знаю, сколько у медиков за маленькую зарплату геморроя.

– И как вы поняли, что она врач? – не успокаивалась я.

– Каждый дурак сообразит, если к нему человек в голубой форме, в ветровке с надписью «Клиника» подойдет, – хмыкнула Анна. – Стетоскоп на шее у бабы еще висел, в руке чемоданчик был, в таком лекарства держат. Видать, кому-то плохо на борту стало, и вызвали коммерческую медицину.

– Странно, что не муниципальную службу, – пробормотала я, – и не вашего врача из аэропорта.

Анна скривилась:

– Да что он может? Давление померяет и начнет ноль три набирать. Сейчас многие за деньги лечатся, пилот мог попросить землю в зону прилета любого специалиста позвать. Я сказала тетке: «Справочная вам не нужна, идите в дверь «А», она между выходами «один» и «два» расположена, туда всех, кому плохо, привозят».

– И врач поспешила туда? – обрадовалась я.

– Наверное, – пожала плечами Анна. – Я покупательницей занялась, по сторонам не глазела.

– На куртке у нее была надпись «Клиника», – повторила я. – Просто «Клиника», без названия?

Анна наморщила лоб: