ком ему жениться, быть ли верным своей супруге или ей изменять, защищать своего ребенка или его обижать? Да, может. Это можно называть по–разному — свободой воли, осмысленным выбором или как‑нибудь еще, но эта воля и этот выбор даны нам Богом и действительно принадлежат нам по праву. Если это не так, наши поступки и сама наша жизнь — просто иллюзия.

МИР УСТРОЕН ТАК, ЧТОБЫ У ЧЕЛОВЕКА БЫЛА ВОЗМОЖНОСТЬ ОСМЫСЛЕННОГО ВЫБОРА

Возможность осмысленного выбора требует причинно–следственной организации мира, при которой поступки рождают их следствия

Я слышал, как люди говорят, будто благой всемогущий Бог должен всякий раз чудесным образом вмешиваться, когда кто‑то хочет совершить зло.

Однако в мире, в котором царит свобода, каждый поступок рождает свое следствие. Для того чтобы выбор был реальным, он должен быть действенным, а для того чтобы он был действенным, он должен обладать определенной структурой и предсказуемостью. Чудеса могут быть исключением из правил, но не самим правилом — в противном случае наш выбор лишится реальных последствий, и я, например, смогу шагнуть с крыши высотного здания или ударить кого‑то бейсбольной битой, не боясь последствий этих поступков, ведь им не даст случиться Бог.

Бог не мог сотворить человека, исключив из его жизни то, что помогает ему взрослеть. Он создал нас невинными, но праведными мы должны стать сами

Мы приходим в этот мир детьми и постепенно растем физически и духовно. Люди не вступают в жизнь сразу двадцатилетними.

Перемотать, как кинопленку, нашу жизнь сразу до нашего прибытия в новый мир означает пренебречь всеми нашими жизненными переживаниями, которые делают нас такими, какие мы есть. Иисус не мог просто щелкнуть пальцами и объявить, что наши грехи искуплены, — Ему пришлось прийти в наш мир, чтобы нас искупить. Даже Адам и Ева, изначально невинные, не обладали мудростью от рождения — они должны были научиться многое понимать.

В Писании говорится о том, что мы способны возродиться к новой жизни. Для того чтобы мы действительно стали хорошими людьми, во время нашей земной жизни с нами должно произойти что‑то значительное. Живя в мире свободного выбора и его следствий, мы должны понять, кто такой на самом деле Бог и какова Его благость. Мы должны увидеть Его силу, любовь, милосердие и терпение, но познать Его благость мы, смертные существа, можем только наблюдая и переживая.

Бог позволил существовать в этом мире злу, чтобы показать, насколько оно уродливо, чтобы мы навсегда усвоили разницу между добром и злом и ценили то благо, которое Он приобрел ценой Своего восхождения на Голгофу. Перспектива пропустить период жизни в проклятом мире и сразу попасть в вечность, не пройдя, будучи изначально праведным человеком, через страдания, кажется весьма заманчивой, однако так мы не достигнем наивысшей цели Бога в отношении нас. Он собирается создать вечный мир, где правит праведность, потому что Он чудесным образом победил зло.

Этот находящийся под проклятием мир постепенно трансформируется в новый мир, а тем временем Бог не только готовит нам в нем место — через развивающие личность страдания Он готовит нас к жизни в этом мире (см.: 2 Пет. 3:11–14).

НЕОБХОДИМОСТЬ ОСМЫСЛЕННОГО ВЫБОРА ЧЕЛОВЕКА

Осмысленный выбор человека должен существовать, чтобы существовала любовь

Осмысленный выбор человека — это добро, которое оправдывает временное существование зла. Утверждать, будто Бог не должен допускать страданий и зла, — значит выступать не только против осмысленного выбора, но и против любви. Другими словами, мир без возможности ненавидеть есть мир и без возможности любить.

Может ли любовь существовать без свободы? Представьте себе, что с помощью угроз или, скажем, гипноза я принудил бы свою жену меня любить. Но тогда ее «любящие» слова и поступки были бы иллюзией, они ничего бы не значили, так как исходили бы от меня, а не от нее. Я не хочу заставлять ее меня любить — я хочу, чтобы она меня любила просто потому, что она сама этого хочет. Я могу вдохновить ее на любовь ко мне или завоевать ее любовь своей преданностью, но я не могу принудить ее к любви и никогда не стал бы этого делать, даже если бы мог. Любовь по принуждению — это не любовь. Любовь подразумевает свободу не любить.

Осмысленный выбор человека влечет за собой ограниченное решение проблемы страданий и зла

Несмотря на то что многие люди считают, будто осмысленный выбор человека — это лучшее решение проблемы страданий и зла, мне отнюдь не кажется, что человеческая свобода, столь необходимая для любви, может перевесить царящие в нашем мире страдания и зло. Довод о ценности великого блага взят непосредственно из Библии (см., например: Рим. 8:18; 2 Кор. 4:17) и кажется мне более убедительным. По сути, работы над собственным характером и попыток приблизиться к Христу может быть вполне достаточно для того, чтобы перевесить страдания и зло, как достаточно благости Бога для Его истории искупления.

Однако может ли великое благо «работать» само по себе, без осмысленного выбора? Есть ли у нас без него доверительные отношения с Богом? Самый главный завет — тот, что мы должны любить Бога всем своим существом (см.: Мф. 22:37). Можем ли мы так Его любить, не имея возможности самостоятельного выбора? Можем ли мы без него оставаться самими собой?

Если бы члены одной семьи и одного прихода могли никогда не отворачиваться друг от друга и не разбивать друг другу сердца, молили бы они на коленях Бога о чуде воссоединения? Ценили бы они в грядущие годы вечную Божью благость? Осмысленный выбор — это дар, у которого есть оборотная сторона, не правда ли?

Тем не менее в разговоре о свободе человеческой воли следует помнить и о верховной власти Бога. Апостол Павел предвидел наш естественный ответ на его аргумент об этой свободе и этой власти:

Ты скажешь мне: «за что же еще обвиняет? Ибо кто противостанет воле Его?» А ты кто, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему его: «зачем ты меня так сделал?» Не властен ли горшечник над глиною, чтобы из той же смеси сделать один сосуд для почетного употребления, а другой — для низкого?

Рим. 9:19–21

Писание говорит о свободе Божьей воли, а не воли человека. И чтобы мы не подумали, будто называть себя горшечником, а не глиной — это игра в Бога, мы должны помнить о том, что Бог не играет в