– Моя маленькая бедная мученица. Ты думаешь, что я готов развернуться и уйти, если окажется что у тебя будет от меня ребенок. Уйти и забыть тебя. Как ты привыкла к роли жертвы! – Он коснулся губами ее виска. – Очень жаль, что в джунглях нет парочки львов, которым я мог бы бросить тебя на съедение.

– Бо, – на ее глаза навернулись слезы. – Я просто хочу, чтобы ты знал, что я думаю по этому поводу.

– Я прекрасно знаю, что ты думаешь. Ты так привыкла, что с твоими интересами никто не считается, что и от меня ожидаешь того же. – Бо поджал губы. – Но я не собираюсь потакать твоему мазохизму. Я намерен позаботиться о тебе, нравится тебе это или нет. – Он глубоко вздохнул. – Возможно, уже поздно, возможно, ты уже и беременна, но, по крайней мере, я постараюсь не прикасаться к тебе больше на случай, если это еще не произошло.

Кейт испуганно вздрогнула.

– В этом нет необходимости, – быстро произнесла она, – мы ведь заключили сделку...

– Черт бы побрал эту сделку! – грубо перебил ее Бо. – Ты выслушаешь меня наконец? Не было никакой сделки. И вчерашней ночи, и сегодняшнего утра тоже не было. Как только мы выберемся с этого чертова острова, я собираюсь отправить тебя в Соединенные Штаты. Ты будешь жить с моими друзьями в Коннектикуте. Дана и Энтони позаботятся о тебе. – Бо задумчиво нахмурился. – Я найму тебе репетитора, чтобы тебя подготовили к поступлению в колледж. А потом мы выберем университет поближе к дому, чтобы ты могла приезжать на выходные. Тебе понравится в Бриарклифе, Дана позаботится об этом.

– Дана? – переспросила Кейт.

– Дана Малик, моя старая подруга. Я тренировал ее шесть лет, и два года назад она завоевала золото на Олимпиаде в Калгари.

– Так это и есть та старая подруга, о шестилетней связи с которой ты рассказывал мне как-то, – медленно произнесла Кейт, чувствуя болезненные уколы ревности. – Наверное, ты очень любил ее.

– Дана и Энтони, – он выразительно помолчал, подчеркивая последнее слово, – мои лучшие друзья, и они позаботятся о тебе. Несколько месяцев в году они проводят на гастролях с ледовым ревю, а все остальное время живут в Бриарклифе. Тебе нужно именно такое стабильное и размеренное существование.

– Я что-то не совсем понимаю, – перебила его Кейт. – А где же будешь все это время ты?

– Я буду поблизости, – уклончиво ответил Бо. – По крайней мере до тех пор, пока мы не убедимся, что ты...

– Что я не беременна, – закончила за него Кейт. – Какой ты у нас добрый! – Она дрожала от ярости. – Наверное, я должна быть очень благодарна за твою щедрость, но почему-то не испытываю ничего похожего на благодарность. Я не нуждаюсь ни в твоей доброте, ни в твоей щедрости. Мне ничего от тебя не надо! – Кейт прошла через комнату и попыталась обойти Бо на пути к двери. – Теперь, когда мы наконец-то поняли друг друга, мне хотелось бы...

Бо схватил ее за плечи и резко развернул к себе.

– Мы вовсе не поняли друг друга, и ты никуда не уйдешь, пока не поймем. Я видел слишком много таких вот сумасшедших отношений, чтобы позволить вовлечь в них себя, – глаза его сверкали гневом. – Да, я действительно не собираюсь оставаться с тобой в Бриарклифе. Разве ты не понимаешь, как сильно я тебя хочу? Я каждую секунду хочу обнимать, целовать, ласкать тебя, проникать в тебя... Я сказал тебе, что я не мальчик, но сам вел себя как неопытный юнец. Как ты думаешь, легко ли мне будет сопротивляться своим желаниям, находясь рядом с тобой? – Он привлек Кейт к себе и крепко обнимал, пока она не перестала вырываться. – Черт побери, посмотри же на меня. Я только что обещал, что постараюсь не прикасаться к тебе, но достаточно одного кивка твоей очаровательной головки, чтобы я начал с того самого места, на котором мы остановились час назад. Я слишком сильно хочу тебя, чтобы изображать друга, которому достаточно платонических отношений! А все остальное было бы несправедливо по отношению к тебе.

– Ах вот как? – воскликнула Кейт. – А то, что ты предлагаешь, кажется тебе справедливым? Но я ни за что не стану бедной приживалкой, доедающей крошки со стола твоих друзей! Зато я готова дать тебе кое-что в обмен на твои деньги. – Кейт выдавила из себя улыбку, но в глазах ее было столько горечи! – Мы можем заключить еще одну сделку, куда более выгодную, чем первая, – ведь теперь ты видел товар лицом.

Пальцы Бо крепче сжали ее плечи.

– Пожалуйста, успокойся, – внушительно сказал он. – Я не буду делать тебя своей любовницей по выходным только лишь потому, что ты слишком горда, чтобы принять от меня безвозмездную помощь.

– Ты прав, ты не можешь сделать меня своей любовницей, но только лишь потому, что я этого не хочу. И вообще – тебя не касается моя жизнь. – Кейт попыталась освободиться. – Ты распланировал все до последней мелочи – колледж, стабильный образ жизни, твои замечательные друзья! А тебе не пришло в голову посоветоваться со мной? Я очень хотела бы учиться. Так приятно узнавать все больше нового, жить в окружении книг! Но я не так невежественна, как ты думаешь. Может, у меня и нет официального образования, но я много работала, чтобы получить знания самостоятельно.

– Я знаю это, – мрачно произнес Бо. Только сейчас он вдруг понял, что сделал Кейт больно, очень больно, своим предложением. И почему он так плохо умеет облекать мысли в слова? – Ты знаешь куда больше, чем девяносто пять процентов выпускников колледжей, с которыми мне приходилось иметь дело. Но знания – это еще не все. Процесс образования куда многогранней. К тому же колледж – это не только учеба. Есть еще танцы, футбольные матчи, студенческие клубы и... – Бо остановился, понимая, что не в силах подобрать нужные слова. Как ему убедить Кейт, если сам он никогда не придавал значения всей этой кутерьме? Но она должна иметь шанс. Кейт заслужила его. Она должна попробовать, что такое жить в обществе. И его долг – предоставить ей такую возможность. Долг. Боже правый, он ни разу не вспоминал таких слов, как «долг» и «ответственность», с тех пор, как покинул два года назад Дану и Энтони. Странно, но это оказалось не так уж неприятно. Ведь речь шла о Кейт.

Девушка непонимающе смотрела на Бо. Танцы? Футбольные матчи? Он говорил словно на иностранном языке. Какое отношение имеет все это к ней? Она ведь не ребенок, чтобы предлагать ей подобные развлечения. А впрочем, Бо, наверное, считает ее ребенком. Маленькой бродяжкой, которую ему непонятно почему захотелось подобрать. Конечно, страсть играет в его отношении немалую роль, но главное чувство, которое испытывает к ней этот человек, – жалость. Кейт снова почувствовала обиду. Затем пришло негодование. Она приняла бы все, что угодно, но только не жалость!

– Нет, спасибо, – ее голос зазвенел. – Не думаю, что мне понравится подобный образ жизни. Вам придется найти себе другую воспитанницу, мистер Лантри, если вам необходимо кого-то опекать!

Она вырвалась за дверь, и, когда ошеломленный Бо вышел на дощатую платформу, ее и след простыл.

Как и ожидала Кейт, с «Сессной» все было в порядке. Спрятанный на опушке под зелено-бежевым камуфляжем, самолет был незаметен с воздуха. Для того чтобы его найти, надо было прочесать джунгли, а головорезы Деспара, привыкшие орудовать в городе, вряд ли были способны на такое. Кейт проверила, не спущены ли шины на шасси, поправила камуфляж на крыльях и тут услышала вдруг за спиной знакомый веселый голос: