– Да ну? И откуда же? – сказал он.

– Я знаю, что чувствовал мой отец, когда одно из его растений погибло после того, как он долго ухаживал за ним. Помню, каким ты становился, когда папа рассказывал, как ухаживать за растениями. И я знаю, что потеря всего этого больше, чем просто потеря коммерческого дела…

– Хватит! – вскрикнул он и, повернувшись к ней спиной, начал подбирать с пола ее одежду.

Подняв глаза, она увидела, что он украдкой наблюдает за ней. Его глаза зло блестели, а на губах играла сардоническая ухмылка. Возбуждение, как удар молнии, пронзило все ее тело.

Она опять закрыла руками грудь, ужасаясь своему порочному желанию прижаться к нему и поцеловать его.

– Мне… нужно полотенце… пожалуйста, – запинаясь, попросила Мэдди.

Дэкс вышел и через секунду вернулся с полотенцем. Она вылезла из ванны, пытаясь прикрыть себя, и он бросил ей полотенце.

Он вновь наполнил ванну, и их взгляды встретились. Медленными движениями Мэдди вытирала свое тело. Под взглядом Дэкстера она чувствовала, что ее желание быть с ним все возрастает.

Дэнс расстегнул ремень и снял брюки. Мэдди не отвернулась. Ее сердце сжалось от сладкого предчувствия, когда он шагнул и опустился в ванну.

Он хотел ее. Это было более чем очевидно.

– Ты не потрешь мне спину? – спросил он хрипло.

Она завернулась в полотенце и присела у ванны.

Его спина, треугольник крепких мускулов, сужающаяся к узкой талии и бедрам, была прекрасна. Ее руки с любовью поглаживали его плечи, и она восхищалась его мощными бицепсами.

Он протянул руку к ее лицу и погладил его. Затем его губы коснулись ее губ.

– Дэкс! – прошептала она.

Его нежные и властные пальцы искусно находили самые чувствительные уголки ее тела, они скользили там, где ей больше всего хотелось, и она стонала от наслаждения.

Лаская Мэдди, Дэкс бормотал проклятия, затем поднял ее и понес в спальню…

Очнувшись, он подумал, что все это было ужасной ошибкой. Он должен был вести себя безразлично и отчужденно.

Она нежно поглаживала его лицо, и он, глупец, хотел, чтобы это длилось вечно. Притворяется, что она не шлюха, которая готовилась отдать себя за деньги, а заботливая, нежная и любящая.

Он сжал зубы. Кого она дурачит? Он перевернулся и посмотрел на нее, пытаясь подавить свои чувства.

– Что же скажет дедушка? – спросил Дэкс со злостью, намеренно растягивая слова. – Секс без замужества, – поддразнил он ее. – Боюсь, твой план не сработал, Мэдди.

Но он не мог справиться со своим желанием поцеловать ее. Этот чувственно припухший рот соблазнял его своей бархатной влажностью.

– Ты ошибаешься, мой план сработал, – грустно прошептала Мэдди.

– Неужели? – проговорил он, высвобождаясь. – Вот мы и поженились.

– Дэкс. – Она беспокойно вздохнула. – Ты не понимаешь… – Она задыхалась.

– У нас был секс. И больше ничего. – Дэкс встал с постели и обернул полотенце вокруг талии.

Мэдди глубоко вздохнула, в ее глазах отразилась боль. На мгновение ей показалось, что они пережили что-то особенное. Как же она ошиблась!

Ей стало тошно оттого, что ему так легко удалось ее соблазнить. Он думает о ней как о легкодоступной женщине.

Ее лицо пылало от оскорбления, она была готова заплакать.

– Я не понимаю, почему ты так злишься, прошептала она, опуская ноги на пол. – Ты использовал меня…

Он перебил ее:

– Да, почему бы и нет? Это ты намеревалась использовать меня! Я нужен был тебе только из-за денег.

Его слова вонзились в нее как меч. Что ж, она сама этого добилась своими глупыми выходками. Он взял, что хотел, и не испытывал по этому поводу угрызений совести.

– А ты хотел секса!

– Естественно. Это было предложением, не так ли? – сказал он насмешливо.

Ее губы дрожали. Впервые в жизни она почувствовала, что такое настоящее, идеальное счастье. А для него это была всего лишь похоть, извращение человеческой любви.

Мэдди убежала в свою комнату, умылась холодной водой из кувшина, оделась, бросила чемодан на постель и начала собирать вещи.

В джинсах и футболке Дэкс вошел в комнату, в его руках был бокал вина. У нее кольнуло сердце, и ей надо было приложить усилия, чтобы не броситься в его объятия: снова почувствовать его, прикоснуться к нему, вновь быть рядом с ним.

– Значит, ты собираешься, – сказал он ледяным тоном.

Ее голова кружилась от безнадежной тоски. Она отвернулась, чтобы скрыть свою боль.

Не падать духом, сказала она себе. У нее было приключение, и какие-то моменты были забавными. Пора уже поставить точку, спросить кое о чем и уехать.

Мэдди вздрогнула. Ее тревожило, что мысль о тесной квартире и постоянных упреках деда была крайне неприятна. Однако у нее не было выбора. Жила же она так раньше, будет жить и сейчас. Но она изменилась.

– Какая наблюдательность, – ответила Мэдди с несвойственной ей едкостью.

– Придержи язык. Он у тебя острый как лезвие бритвы.

– Я хочу позвонить дедушке, – сказала она холодно.

– Этому корыстному старику! – Его черные брови тяжелой линией нависли над неподвижными глазами, он хмуро смотрел на нее. – Ты знала, что я никогда не собирался на тебе жениться, Мэдди?

Она замерла. На его лице появилось странное выражение, будто он пожалел о сказанном.

– Значит, это была всего лишь похоть, – прошептала она.

Его губы насмешливо изогнулись.

– Дедушка будет очень разочарован.

– У него не будет для этого повода. Я могу сказать ему, что ты и твоя бабушка вовсе и не намеревались соглашаться на сделку. Ты бы не женился на мне, даже если бы я была привлекательной красоткой с десятью миллионами в банке. Знаешь, что я думаю? Что вы оба хотели оскорбить меня и дедушку. Только не могу понять, за что.

– Нет. Это неправда. – Дэкс поставил бокал с вином и решительно скрестил руки, прислонившись к косяку двери. – Бабушка хотела, чтобы мы поженились. Она… у нее были причины, чтобы чувствовать вину за то, что с вами случилось. Она искренне сожалела, что он так болен.

– Нам не нужна ваша жалость! – вспыхнула Мэдди.

– Тем не менее вас очень жаль. – Дэкс впился в нее глазами. – Мне жаль, что у вас была такая тяжелая жизнь. Но это не значит, что я позволю поймать себя в ловушку. Я не хотел жениться на тебе. Я вообще не хочу жениться.

– Твоя жалость не помешала тебе волочиться за мной с первой же минуты, – начала она возмущенно.

– Это тоже не так. По крайней мере я не хотел быть вовлеченным во все это.