– Что с вами? – Миша поддержал Сергея, подвел его к удачно попавшейся грубо сколоченной деревянной табуретке рядом с одной из палаток и усадил.

– Ничего-ничего, просто слабость неожиданно накатила, когда увидел книжку. О прошлом мне напомнила.

В руке врач все еще держал фотографию, которую Миша быстро выхватил и упрятал снова в книжку. Но мимолетного взгляда было достаточно, чтобы понять, кто изображен на ней. На фото были запечатлены двое: девушка обернулась, смотрит через плечо и улыбается, держит за руку мужчину на фоне дома с адресной табличкой. Мужчина стоит спиной, виден только затылок. Но невозможно не узнать… А может, совпадение? Может, фото попало к парню случайно? Сергей попытался придать голосу спокойствия, стараясь не выдать охватившего его волнения:

– Эта пара на фото… Кто они?

– Мои родители, – с грустью ответил Миша. – Мама пропала, когда мне было семь лет, а папу я совсем не видел, но мама рассказывала о нем много хорошего.

Спустя почти двадцать лет произошла невероятная встреча. Сергей вглядывался в лицо парня, стараясь отыскать в нем свои черты: то ему начинало казаться, что они очень похожи, то – что не имеют ничего общего. Казалось, он сидел так вечность, разглядывая Мишу, хотя на самом деле прошло не более десяти минут. Может ли он быть его сыном, или Иван прав – сын не его? Как теперь выяснить правду? Должен ли он рассказать обо всем Мише? Слишком много вопросов для одного дня.

Сергей решил повременить и молчать до поры до времени. Занять выжидательную позицию. Он не мог понять, какие чувства обуревают его в этот момент. Волнение и удивление от всего случившегося сегодня? Безусловно. Злость, ненависть, ярость? Да, конечно. Есть ли посреди всего этого любовь к обретенному сыну? Чувство родства? Сергей искал, прислушивался к себе, заново пролистывал страницы души и не находил. Лишь желание не проиграть Ивану в этой схватке, которая, скорее всего, окажется последней для кого-то из них.

После визита к станционной медсестре Сергей снова, сославшись на то, что ему надо отдохнуть, отправился в гостевую палатку. Миша проводил его до входа и, помявшись, ретировался. Сергей остался один на один с мучившими его вопросами и неожиданным открытием. «Слишком много потрясений, а ведь день еще не закончился. Что же будет дальше?»

Подготовка заняла неделю – с проработкой маршрута, набором рекрутов-добровольцев и томительным ожиданием.

День перед рейдом группы Немова на поверхность не задался для Миши с самого утра. Сначала его выбил из колеи сон, приснившийся под самое утро, когда парень, наконец, смог заснуть, переборов волнение перед предстоящим походом. Ему снилась пустынная поверхность Братеево, по которой ветер носил какие-то сухие травы, сбившиеся в комки и имевшие форму шара. Под ногами хрустело крошево прежней жизни, и Миша не без содрогания медленно ступал по этому огромному кладбищу, похоронившему в себе многие жизни. Он вглядывался во тьму, силясь разглядеть что-то впереди, но в свете звезд и нависавшей над одиноким путником луны ничего не было видно. Было холодно, и Мише без противорадиационного комбеза и противогаза было неуютно – в одной футболке и штанах. Он не мог вспомнить, как, наплевав на безопасность, оказался здесь, наверху.

Кожа покрылась мурашками, ноги и руки дрожали, а зубы выстукивали дробь. Мише казалось, что за ним неотступно кто-то наблюдает, но всякий раз, когда он резко оглядывался назад, что-то или кто-то успевало уйти за границы обзора, будто насмехаясь над неспособностью Миши разглядеть преследователя. Оружия у парня с собой не оказалось, а вокруг не было ничего, что могло бы послужить хоть каким-то средством защиты. «Что же, черт возьми, происходит? Зачем я здесь?» Мысль пронеслась в голове Миши и увязла глубоко в подсознании, медленно растворяясь в волнах страха. Справа послышался шорох, и парень резко развернулся, холодея от ужаса и готовый к любому повороту событий, но это оказался очередной сухой клубок, цепляющийся за бетонное крошево и ведомый ветром.

Внезапно Миша налетел головой на что-то твердое и тут же в страхе отскочил назад, втягивая голову в плечи и выставив перед собой руки. Но впереди ничего не было. «Хотя нет, постойте-ка». Всмотревшись внимательнее, парень увидел темное продолговатое пятно, не пропускающее свет. Очертания странного объекта стали четче, постепенно проступая в холодной ночи. «А оно выше, чем мне показалось в первый раз». Задрав голову, Миша не смог разглядеть верхушку. Она терялась где-то высоко, за границами зрения, к тому же темнота вокруг не способствовала тому, чтобы разглядеть получше. И тут в голове зазвучал голос – чужой, лишенный человеческих ноток, без эмоций и интонации.

«Времени мало. Ты должен торопиться. Иначе скоро человечество окончательно сгинет».

– Кто ты? – крикнул в темноту Миша. – Зачем тебе я?

«Можешь считать меня аномалией. Так тебе будет проще. На самом деле я – память. Человеческая. Я здесь, чтобы не забыть. Но границы сужаются. Мне тесно. Ты должен разрушить оболочку, ты и все оставшиеся в живых».

– Но как? – Миша поискал глазами вокруг – нет даже более или менее сносного камня, только труха, пыль и мелкие осколки.

«Все определяют поступки людей. Ты должен следовать своему разуму. Должен пытаться изменить условия, начать действовать. Если вы выберете правильный путь, то еще есть шанс».

Неожиданно присутствие чего-то чужеродного в голове исчезло, пропала и аномалия. Впереди и вокруг опять простиралась пустошь с перекатывающимися клубками сухой травы.

Миша проснулся. На лбу выступили холодные капли пота. Он и правда замерз – ночи на станции были прохладными, а ветхое одеяло валялось рядом, скомканное и сброшенное во сне. Сон казался настолько реальным, что Мише понадобилось время, чтобы прийти в себя и согнать оцепенение. Стены самодельной палатки немного приглушали шум, доносившийся со станции – начинался новый день, люди просыпались и собирались на работу на фермы, общественные ремонтные работы и в дозоры.

Однако, несмотря на кажущуюся реальность, сон быстро выветрился из головы – предстояло немало дел.

* * *

С раннего утра в комендантской царило оживление: Немову с командой надо было обсудить предстоящий выход, наметить план и провести необходимый инструктаж.

По последним данным, в поход отправлялись семь человек: Немов во главе, с ним верные ему Томилин и Данилов, Сергей должен был стать проводником группы. Напросился и Вано, дозорный с Домодедовской, чье желание пойти с отрядом вызвало удивление у Немова, хотя тот и постарался не подать виду. Еще собирались Борис Михайлович, начальник полиции станции Домодедовская, и Андрей, опытный в выходах на поверхность мужик средних лет, живший в одиночестве через две палатки от Миши. Семьи он лишился в первые годы после Катаклизма – неотвратимая тень смерти мало кого обошла стороной.

В тесной комнатушке Немов с бойцами и присоединившийся к ним Василий Петрович склонились над картой района, разложенной на столе – бывшей школьной парте, командир что-то помечал карандашом и слушал объяснения Сергея об опасностях, подстерегающих в пути.