Нет, артефакты здесь были. Но их было немного. Стояло всего два стеллажа по обеим сторонам от входа. На противоположной стене выбит в камне родовой герб. А на стеллажах… Около десятка колец, четыре браслета, какое-то колье. Это на одном. В сравнении с размером стеллажа выглядит от «богатство» откровенно убого, занимая всего одну полку. На другом стеллаже лежит два кинжала и стоит чашка. Одна. И все. Но самое главное — ни под одним артефактом нет никакого описания. И даже пергамента с описанием нигде не лежит. И в библиотеке ничего подобного нет, я ее всю просмотрел, когда книги листал. И как мне определить — какой артефакт для чего нужен? Может какие-то из них и трогать-то нельзя, иначе проклятье схватишь. Засада прямо.

— Нет, сам я тут точно не разберусь, — пришел я к выводу.

Единственный человек, который хотя бы теоретически мне мог помочь — Катя. Но и она лишь пожала плечами, когда я привел ее в сокровищницу. Про слуг и говорить нечего. Им сюда просто доступа не было. Почесав озадаченно щетину на подбородке, машинально отметив, что нужно побриться, я сходил за шкатулкой да сгреб несколько колец в нее. Заберу в Москву, попробую там найти человека, который сможет определить их свойства.

Когда вернулся Василий, я снова его озадачил. На этот раз покупкой билетов до Москвы. О чем и сообщил на ужине Кате.

— Завтра мы уезжаем, — после моих слов она удивленно подняла голову от салата.

А вот Евгения чуть вздрогнула грустно. После чего неосознанным движением погладила живот.

— Так быстро? Но Гриш, а как же учеба «великолепной семерки», как ты парней называешь. Они же еще не до конца этикет освоили! Вон, Роман до сих пор вилку не в той руке держит!

— Роман левша, ему так удобнее, — покачал я головой. — А учебу они продолжат в Москве.

— Но я же не смогу там с ними заниматься. У меня самой уроки будут. Да и жить буду при гимназии.

— Тебе так понравилось с ними возиться? — улыбнулся я, от чего Катя смутилась. — Не переживай за них. У них будут репетиторы для этого. Так что как поешь, иди в свою комнату и собирай вещи.

— Хорошо, — буркнула сестренка. — Тиран, — добавила она еще чуть тише.

Я лишь головой покачал.

— Господин, — ворвалась тут в столовую Любава. — Там соседи вас требуют. Чем-то недовольны. Сильно.

Я заметил, как при ее словах мои алеуты пониже склонили головы к тарелкам. Та-а-ак. Ну ни на минуту их нельзя оставить! Лишь сутки пристально за ними не следил, да тренировки не устраивал, и уже что-то учудили.

— Скажи, что я скоро буду, — вздохнул я и, когда девушка вышла, повернулся к ним. — Сами расскажете, или мне от соседей узнавать?

— Сами, — понуро вздохнул Роман.

— Ну так что произошло?

— Подрались.

— Да какая это драка? — махнул рукой Феофан. — Он и бить-то не умеет. Даже толком по мне не попал ни разу.

Сказал и тут же вжал голову в плечи под моим тяжелым взглядом.

— Подрались, значит? Подняли руку на аристократа? — я медленно стал закипать. — Вы понимаете, чем вам это грозит⁈

— Не на аристократа, — вскинулся Роман. — Со слугой их дрались.

— Поясни, — чуть успокоился я.

Если они морду не дворянам, а лишь слугам набили, то как бы это для последних не было обидно, однако это не так страшно. Для нас. Но что там произошло то?

— Мы тренироваться вышли. Во двор. Хоть и холодно, но тело надо закалять. Так нам еще в общине часто говорили. Ну, размялись для начала. Потом Любава вышла, да попросила дров наколоть. А нам что? Тоже тренировка. Принялись за это дело по очереди. Как вы учили — упражнение должен выполнять каждый. А тут от соседей на нас мужик смотрит, да потом смеяться начал. Мол, взрослые лбы, а неумехи полные. И задирать стал, мол с одним делом лишь всемером можем справиться. Ну и… — тут он замялся, покосился на Катю с Женей, но закончил. — Сказал, что и с женщинами нам тогда тоже надо… того… всемером. Иначе не сдюжим. Тут уж мы не выдержали. Потребовали, чтобы он назвался. Кто таков. Он и представился. Конюх это оказался. Роду Патрушевых служит. Мы ему и сказали, что для того, чтобы намять ему бока, нас семерых не потребуется. Один Феофан самый младший справится. Он и справился. Пусть вы нас ударам еще не учили, но ловкость то с силой мы уже тренируем. Ему и того хватило.

— А своему господину он наверно иначе сказал, — покивал я, глянув на Феофана. — Стыдно стало, что недоросль его отделал. Ладно, пойду, поговорю с ними. По-соседски.

У ворот поместья стоял мрачный пузатый мужик в пальто. Рядом с ним мялся видимо тот самый конюх. Не сказать, чтобы он был здоровяком, но ростом он мне не уступал, да и в плечах не маленький. Правда увалень. По тому, как он переминался, виновато поглядывая на своего господина, это было видно.

— Григорий Мстиславович, — кивком поприветствовал меня пузан. — Дмитрий Алексеевич Патрушев, если вы не помните.

— Здравствуйте, Дмитрий Алексеевич. Чем обязан?

— К сожалению, дело у меня к вам в высшей степени неприятное. Я требую с вас штраф за избиение моего слуги вашими слугами.

— Это кем же? — вскинул я бровь.

— Вам не рассказали? Не далее как три часа назад привезенные вами дикари избили Павлушу, — махнул он рукой на мужика, стоящего рядом с ним. — Он мой конюх. Без причин. Или настолько дикие, или просто решили покуражиться.

Я покосился на «Павлушу». Синяк под глазом вижу. Раз Патрушев пришел ко мне только сейчас, до этого мужику было стыдно признаться или не видел его господин. А тут заметил и всю душу вытряс. Всю, да не всю. Правду тот так и не сказал. Придется его огорчить.

— Мой вам совет — тщательнее подбирайте слуг.

— Это уже не ваше дело… — начал закипать Патрушев, но я его перебил.

— Да, не мое. Вот только ваш слуга вас обманул. Причем дважды. Первое — привезенные мной алеуты не слуги, а мои подопечные. Чувствуете разницу?

На этих словах пузан поджал губы, но крыть