Диана стала замечать, что Камилла буквально вездесуща, и начала задумываться над ролью этой женщины в жизни Чарльза. «К тому времени я уже понимала, что есть кто-то еще, – вспоминала Диана период тайной помолвки. – Мне много времени приходилось проводить в Боулхайде [резиденции Паркер-Боулзов], и я не понимала, почему она [Камилла] твердила мне: „Не заставляй его делать это, не заставляй его делать то“. Она слишком много знала о его личной жизни в Бродлендсе… Я не сразу поняла, что это значит. [Бродлендс ныне принадлежит внуку Маунтбаттена, Нортону Натчбуллу, лорду Ромси, близкому другу Чарльза и Камиллы.] Разумеется, я начала задумываться и нашла доказательства. Да и люди мне многое рассказывали»[98].

Тем не менее сияющая от счастья Диана улетела в Австралию и провела три недели у матери, готовясь к свадьбе. Фрэнсис считала, что перед свадьбой Диане нужно отдохнуть в полном покое. Хотя журналисты буквально осадили ранчо Шэнд Киддов в Яссе, Питер Шэнд Кидд объявил им, что Диана находится на другом континенте. Фрэнсис и Диана в это время жили в арендованном пляжном домике в Моллимуке, в двухстах километрах к югу от Сиднея. Диана наслаждалась полным инкогнито. Она плавала и занималась серфингом на великолепном пляже, но сопровождать мать в походах по магазинам не могла, боялась, как бы ее не узнали. Во время отдыха в Моллимуке она, по ее собственным словам, «последний раз имела возможность прогуляться в одиночестве». Позднее она с обидой вспоминала, что Чарльз ни разу не позвонил ей в Австралию, а когда звонила она, его никогда не было на месте, и потом он не перезванивал. Впрочем, Диана, вероятно, как всегда, несколько драматизировала ситуацию.

По словам Барри, Диана с Чарльзом «постоянно разговаривали по телефону, но очень сдержанно». В телевизионном интервью Чарльз рассказывал, что в первый раз, когда он позвонил в дом Шэнд Киддов, они так боялись журналистов, что даже не позволили ему поговорить с Дианой. Ему было нелегко доказать, что это действительно он, а не хитроумный репортер. Когда Диана вернулась в Англию, Чарльз ее не встречал: Майкл Колборн послал сержанта Льюиса с «огромным-преогромным букетом душистых цветов». «Я знала, что цветы не от Чарльза, – с горечью вспоминала Диана, – потому что там не было записки. Просто в секретариате оказался по-настоящему тактичный человек».

24 февраля о помолвке принца Уэльского и леди Дианы Спенсер было объявлено официально. Будущие супруги дали интервью в парке Букингемского дворца на фоне королевской резиденции. Диана казалась очень юной. Ей сделали неудачную укладку и подобрали довольно неуклюжий, старомодный синий костюм, и все равно она выглядела более спокойной и уверенной, чем Чарльз, который терпеть не мог отвечать на личные вопросы в телевизионных интервью. Обстановка казалась скорее неловкой, чем счастливой. «Какими словами вы описали бы свои сегодняшние чувства?» – спросил интервьюер. «Трудно подобрать нужные слова, – ответил Чарльз, взглянув на Диану (она кивнула). – Мы просто рады и счастливы. Я поражен тем, что она оказалась настолько смелой, чтобы выйти за меня».

«Полагаю, вы влюблены?» – продолжал репортер. Диана мгновенно отозвалась: «Конечно» – и по-девичьи хихикнула. Что же ответил принц? «Что бы ни значило это слово – „влюблен“…» Во всем мире люди, смотревшие это интервью, затаили дыхание. Слова принца показались плохим знаком. Через четыре дня после интервью Диана своим круглым детским почерком писала ответы на поздравительные письма. «Я читала все эти письма, и меня поражало то, сколько людей твердили мне, что жизнь в браке – это настоящее счастье. Интересно, а что сама я скажу через двадцать лет?»[99]

В день официального объявления о помолвке Диана переехала в лондонский дом королевы-матери Кларенс-хаус, чтобы укрыться от журналистов. Коулхерн-Корт более не подходил для невесты принца. Полицейский из Скотленд-Ярда сказал ей: «Это последняя ночь свободы в вашей жизни». Диана, по-прежнему склонная к драматизму, позже говорила, что эти слова «кинжалом вонзились ей в сердце». В своей спальне на постели она нашла письмо от Камиллы с поздравлениями и приглашением вместе пообедать. (Совместный обед состоялся немного позже, когда Чарльз уехал в Австралию и Новую Зеландию. Камилла бесцеремонно и настойчиво выспрашивала, собирается ли Диана охотиться с принцем. Ей хотелось понять, сможет ли она по-прежнему встречаться с Чарльзом на охоте – например в Бофоре.)

Но что бы она ни говорила позже, в тот вечер у Дианы голова кружилась от счастья. На ужине присутствовали пожилые дамы – королева-мать и Рут Фермой, а также личный секретарь и большой друг королевы-матери, сэр Мартин Гиллиат. Когда все отправились спать, Диана заглянула к пажу королевы-матери Уильяму Тэллону, нашла у него складной велосипед, собрала его и целый вечер каталась по комнате, распевая: «Я выхожу замуж за принца Уэльского! Я выхожу замуж за принца Уэльского!»[100]

Ветеран королевского дворца Хьюго Викерс воспринимал все произошедшее по-другому: «Принц Чарльз – слабый человек, который сам не знает, чего хочет. Неудивительно, что он предпочитает общество замужних дам старше себя. Это почти что королевская болезнь. Долгое время его держала в руках леди Трайон… Но главное его увлечение – Камилла Паркер-Боулз.

Можно только представлять, в какой угол принц сам себя загнал. Несомненно, значительную роль в этом выборе сыграл его отец. Именно он приказал принцу принять решение и жениться. Но на ком? Если принц предпочитает зрелых женщин, он оказывается в ловушке. Он не может жениться на женщине с прошлым. Это не означает, что он не может иметь с ними отношений. Но это очень печально, если он по-настоящему любит миссис П-Б.

…Принц почувствовал давление и понял, что должен жениться. Миссис П-Б полагает, что она без труда обведет леди Диану вокруг пальца, в результате чего мы получим принцессу Уэльскую, а она продолжит владеть принцем Уэльским… Мне не раз говорили, что задержка с помолвкой была вызвана тем, что миссис П-Б никак не могла решиться „передать“ кому бы то ни было принца.

А леди Диана… Что ж, она этого хотела… Она, несомненно, все знает и настолько влюблена в него, что преисполнена решимости завоевать его сердце. Судя по всему, они еще не спали друг с другом. („Не до свадьбы, помни“, – таким был совет миссис П-Б.) Но по справедливости нужно сказать, что все за этот брак, потому что она – хорошая девушка, и я не сомневаюсь, что она сделает его счастливым»[101].

«Я была совсем юной и абсолютно неопытной, – вспоминала Диана. – Мне казалось, он страстно влюблен в меня, и так оно и было. Но у него постоянно был какой-то озадаченный вид, словно он никак не может поверить в произошедшее: „Откуда взялась эта удивительная девушка?“ Впрочем, он тоже мало что понимал, потому что, как и я, был очень незрел в этом отношении»[102].