Однако Сюэ Чжэнъюн не спешил расслабляться. Он приказал ученикам Пика Сышэн охранять гробы, пока остальные отправились прямиком в поместье Чэнь. Мо Жань также не стал терять времени и, подняв на руки ледяное тело Чу Ваньнина, направился туда же.

К тому времени, когда они прибыли, древо, поймавшее Ло Сяньсянь, обратилось в самый настоящий гроб, в котором лежала мертвая девушка. Выражение ее лица постоянно менялось: свирепость превращалась в печаль, печаль в ненависть, ненависть в скорбь.

Слова, что произносили ее губы, также словно принадлежали двум разным личностям.

Безумный и яростный голос кричал:

– Зачем вы держите меня! Отпустите! Вы должны сдохнуть! Вы все должны сдохнуть! Проклятье!

Другой, мягкий и беспомощный, просил:

– Старший брат, это ты... Это же ты? Пожалуйста. Спаси меня! Я не хочу причинять людям боль. Умоляю...

После этого в гробу надолго стало тихо.

К этому времени духовная сила Чу Ваньнина достигла предела, и он больше не мог помочь ей, однако все равно подошел к гробу и, коснувшись лба девушки, спросил:

– Кто ты?

Она медленно открыла глаза, в которых все еще сиял алый демонический огонь.

– Плохо дело, – беззвучно произнес Ли Усинь, но когда он собрался атаковать, удар золотой молнии преградил ему путь.

– Чу Ваньнин, вы..!

Чу Ваньнин игнорировал его, не сводя глаз с хрупкой девушки, которая медленно поднялась и села в гробу.

Хотя ее глаза все еще были кроваво-красными, в них больше не было жажды убийства:

– Я – наложница Ло Сяньсянь, – тихо сказала она.

Услышав такой ответ, Чу Ваньнин, наконец, вздохнул с облегчением. Он смежил веки, и его душа растворилась в воздухе.

Через какое-то время мужчина в руках Мо Жаня пошевелился. Юноша выпустил его из крепких объятий, помог прислониться к колонне, а сам опустился на колено перед ним:

– Учитель, вы вернулись?

На какое-то время Чу Ваньнин потерял ориентацию в пространстве. Потребовалось время, чтобы он смог сфокусировать взгляд на Мо Жане.

Душа без тела расходует духовную энергию намного быстрее, а его духовное ядро было слишком хрупким и слабым, чтобы он мог быстро восстановить силы. Поэтому, вернувшись в тело, Чу Ваньнин выглядел даже хуже, чем в то время, когда был призраком.

– Хм... – Чу Ваньнин вздохнул, затем, опираясь на колонну, с трудом встал и сделал шаг к Ло Сяньсянь.

Ло Сяньсянь, открыв рот, ошеломленно посмотрела на него снизу вверх и спросила:

– Старший брат, почему я здесь? Что случилось?

– Не нужно лишних слов, – хотя Чу Ваньнин был слаб, он сразу перешел к делу. – Скажи мне, кто создал для тебя это тело? Это очень важно, ты помнишь?

– Я...

Чу Ваньнин ждал, напряженно впившись пальцами в камень колонны и не сводя с нее пристального взгляда.

– Не очень ясно... Только смутный образ... это человек... он....

– Подумай еще раз! – вмешался взволнованный Сюэ Мэн.

 – В то время я была не в себе и не могла ясно видеть его лицо, но слышала его голос с северным акцентом. Кажется, что... кажется... Ах! – вдруг испуганно вскрикнула она. – Теперь я вспомнила! Это был он! Это он! Мандарины! Он украл мандарины!

– Какие еще, к черту, мандарины? Бред какой-то… – пробормотал Сюэ Мэн.

Но Чу Ваньнин сразу все понял. Она говорила о сумасшедшем, срубившем мандариновое дерево, которого Ло Сяньсянь встретила в детстве!

«В Линьи есть великий герой, в двадцать сердцем уже мертвец...»

О ком он говорил?... Подразумевался ли под Линьи орден Жуфэн?

– Это...

Вдруг небеса расколол удар грома, и клетки на доске для вэйци, в которую превратился город Цайде, окрасились алым.

Сюэ Чжэнъюн закричал:

– Дело плохо! Посмотрите на гробы. Кажется, эта доска для Вэйци Чжэньлун пытается помочь трупам вырваться!

На город Цайде обрушилась песчаная буря, которая наполнила воздух камнями, дымом и пылью. Заклинатели встали в круг так, чтобы прикрывать спины друг друга, и ощетинились мечами.

Чу Ваньнин помрачнел и повернулся к Ло Сяньсянь:

– Иди! В твоем теле белый камень, который оставил тот человек. Я лишил его возможности контролировать твое тело, но тебе нужно спешить. Немедленно уходи! Скорее покинь этот смертный мир и отправляйся на реинкарнацию. Не задерживайся в Призрачном Царстве, сразу же входи в круг перерождений.

С этим словами он приложил светящуюся золотым светом руку к сердцу Ло Сяньсянь.

Возможно потому, что его духовная сила была очень слаба, он не смог нащупать белый камень Вэйци Чжэньлун.

Чу Ваньнин вдруг почувствовал, как по спине пробежал холодок. Почти инстинктивно он ощутил приближающуюся опасность и крикнул Ло Сяньсянь:

– Уходи!

Но было уже слишком поздно.

– Ах! – пронзительно закричала Ло Сяньсянь, когда кроваво-алая молния, вырвавшаяся из центра шахматной доски Вэйци Чжэньлун, расколола ее тело, созданное из ивовой лозы.

С грохотом пламя взметнулось в небеса.

– Ло Сяньсянь!

Девушка растаяла в море огня. Ее душа поднялась в небо в клубах пламени и вонючего дыма.

Дым от сожженных сердец и ее душа какое-то время кружились в воздухе, сгущаясь все больше, а затем из того места, где сгорело новое тело Ло Сяньсянь, в небо поднялся световой столб изумрудного цвета...

– Древесный дух?

Чу Ваньнин побледнел до восковой белизны, его глаза налились кровью. Он ошибался... Ошибался с самого начала! Похоже, Ло Сяньсянь при жизни обладала очень сильными древесными духовными корнями. Тот, кто стоял за всем этим, собрал «золото», «воду», «землю» и «огонь» не для того, чтобы поддержать ее перерождение в древесный дух. Он ждал, пока обида наполнит тело Ло Сяньсянь, чтобы в кульминационный момент уничтожить ее, использовав в качестве древесного элемента, который дополнит остальные четыре.

Дерево, Металл, Вода, Огонь, Земля. Пять элементов.

Что он сделает сейчас, когда собрал их?..

Чу Ваньнин посмотрел на небо. Листья шелестели на ветру. На мгновение стало пугающе тихо.

А потом... внезапно... земля задрожала!!!

Все происходило почти так же, как в древнем городе Линьань, который они видели в иллюзорном мире Персикового Источника.

Над городом Цайде небеса расколола огромная пурпурно-черная трещина. Она была похожа на медленно открывающийся огромный демонический глаз, истекающий кровавым дождем и пахнущим мертвечиной черными ветром.

Ли Усинь указал на трещину и закричал срывающимся от ужаса голосом:

– Это врата в Ад*... Граница Последнего круга Ада разрушена! Она разрушена!

[*无间地狱 будд. ад беспрерывных мучений (Avīci); обр. последний круг ада, апогей мучений].

– Небеса над городом Цайде раскололись! Дверь в Призрачное Царство открыта!

Автору