– Я это знаю, мистер Кранчер, – сказал лейтенант. – Никто и не просит вас работать сверх положенного или делать что-либо предосудительное. – Лейтенант был весь в пыли, лацкан одного из карманов на его униформе оторвался, а во взгляде горел какой-то дикий огонек. И говорил он, пожалуй, слишком быстро. – Чтобы попасть к вам, мы шли через БуРекЦентр, а это было нелегко – там мы потеряли отличных солдат… – Лейтенант сорвался на крик, но тут же – не без труда – взял себя в руки. – Мы были бы рады сотрудничать с вами, если вы согласитесь.

– Не по душе мне ваше предложение. Все это может обернуться большими неприятностями.

Но таких неприятностей никто не ожидал, а те, кто ожидал, ожидали чего-то совсем другого и соответствующим образом составили планы действий и ввели их в компьютер, который выдал им программы, предусмотревшие все возможные варианты предполагаемого исхода событий. Однако у бетельгейзианцев был совершенно иной план; именно поэтому они настолько преуспели в осуществлении задуманного, как им самим, возможно, и не мечталось в самых дерзновенных помыслах. Торговый пункт, который они развернули в кратере Тихо на Луне, был просто торговым пунктом и ничего общего не имел с последующими событиями. Записи о Великом бедствии запутаны, что, возможно, объясняется сложившимися обстоятельствами; число пришельцев, вовлеченных в первый этап вторжения, составляло, несомненно, всего лишь малую часть от тех завышенных цифр, что всячески раздувались возбужденными репортерами или озабоченными военными, которые считали: причинить подобный ущерб должно было именно такое количество атакующих пришельцев. Вероятнее всего, что во вторжении участвовало не более двух – максимум трех – кораблей, что в лучшем случае означало несколько сотен бетельгейзианцев. Всего несколько сотен, чтобы поработить целую планету, – и им едва это не удалось.

– Полковник, это мистер Кранчер, который добровольно вызвался…

– Штатский! Гони его отсюда ко всем чертям, да прежде завяжи ему глаза, болван! Данная штаб-квартира в целях строжайшей безопасности глубоко законспирирована…

– Сэр, в конспирации больше нет смысла. Все наши коммуникации перекрыты, и мы полностью отрезаны от войск.

– Тише ты, идиот! – Полковник воздел сжатые в кулак руки. Лицо его покраснело, глаза загорелись бешеным огнем. Он все еще не хотел верить в то, что произошло; скорее всего, не мог поверить. Лейтенант, офицер запаса, был моложе его, но какая бы буря негодования ни поднималась в его душе по отношению к происшедшим событиям, он мог смело смотреть фактам в лицо.

– Полковник, вы должны поверить мне. Наше положение отчаянно, а отчаянные времена требуют отчаянных решений…

– Сержант! Отведи этого лейтенанта и этого штатского на стрельбище и расстреляй их там за подрывную деятельность во время чрезвычайного положения.

– Но, полковник…

– Это приказ, сержант!

Сержант, которому оставалось служить лишь четыре месяца, о чем свидетельствовал его довольно объемистый живот, переводил взгляд с одного офицера на другого. Он колебался, не зная, на что решиться, да и вообще ему не очень-то хотелось принимать какие-либо решения. И все же надо было что-то делать. Наконец сержант встал и направился в туалет; войдя в него, он запер за собой дверь. Полковник, который, выпучив глаза, молча следил за каждым его движением, вдруг судорожно глотнул воздух и схватился за кобуру на боку. Но только он вытащил оружие, как внезапно издал странный булькающий звук и упал лицом вниз на письменный стол. Затем медленно соскользнул на пол.

– Санитара! – крикнул лейтенант и, подбежав к полковнику, расстегнул на нем воротник.

Подошедший санитар бросил взгляд на распростертое на полу тело и мрачно покачал головой:

– Обширный. И не в первый раз. У него всегда барахлил мотор.

Сержант вышел из туалета и помог лейтенанту накрыть труп защитной накидкой. Джерри Кранчер стоял в стороне и, посасывая трубку, молча наблюдал за происходящим.

– Прошу вас, мистер Кранчер, – умоляюще произнес лейтенант, – вы должны помочь нам. Теперь вы – наша последняя надежда.

Сейчас, когда мы оглядываемся на Черное воскресенье – день начала Великого бедствия, мы уже способны изумляться простоте бетельгейзианского плана и понимать, почему он был так близок к успешному осуществлению. Наши армии и космотанки находились в состоянии полной боевой готовности; все их внимание, все орудия и аппаратура были направлены в сторону массивного здания так называемого торгового пункта, каковым он, в сущности, и являлся. Сложнейшая паутина коммуникационных сетей на Земле связала вместе сонм защитников, многоуровневую сеть радиорелейных и лазерных линий, наземные линии и спрятанные под землей коаксиальные кабели, микроволновые и гелиографические средства связи. Эта паутина была надежно защищена от неумелого с ней обращения и от помех при передачах и вообще являлась совершенной во всех отношениях – за исключением того, что абсолютно вся связь осуществлялась только по трем каналам: через две подстанции и КомЦентр во Всемирной столице. Эти три станции, удивительно продуктивные, отвечали за всю связь с вооруженными силами Земли – на земле, под землей, на Луне и в космосе.

Их вывели из строя. Бетельгейзианские десантно-диверсионные бронеотряды сбросили на каждый из этих трех узлов по одному анти-G. Бой продолжался не более получаса, да иначе и не могло быть. По завершении боя все три коммуникационных узла были захвачены, и война была проиграна прежде, чем началась. Штаб-квартиры оказались отрезаны от войсковых частей, отдельные части – друг от друга, танки – от своих командиров, звездолеты – от баз. Радарная служба на невидимой стороне Луны зафиксировала на экранах отраженные сигналы военно-космических сил вторжения, устремившихся к Земле со стороны Сатурна. Но передать об этом на Землю уже не представлялось возможным.

– Я должен спросить об этом своего шефа, – произнес Джерри Кранчер и важно кивнул при одной только мысли о подобном разговоре. – Ведь у меня сегодня выходной и все такое. К тому же у вас нет допуска на проход в туннели. Не могу сказать, что ему это сильно понравится.

– Мистер Кранчер, – сказал лейтенант, стиснув зубы, – к вашему сведению, сейчас идет война. Вы только что видели человека, который умер из-за этой войны. Вы не можете позвонить своему шефу, потому что в связи с военными действиями гражданская видеофонная сеть перестала действовать.

– Не могу сказать, что мне это нравится.

– И нам тоже. Вот почему мы нуждаемся в вашей помощи. Враждебные нам чужаки захватили наши коммуникационные узлы, и необходимо выбить их оттуда. Через посыльного мы связались с ближайшей войсковой частью, и сейчас она пытается овладеть коммуникационными узлами, но, по правде, эти узлы абсолютно неприступны.

– Неужели? Как же тогда их захватили бетельгейзианцы?

– Ну, сегодня, как вы знаете, воскресенье, минимум персонала, а в восемь ноль ноль как раз уезжали церковные тренеры и ворота были раскрыты…

– А вы, конечно, не успели даже штаны натянуть, как те нагрянули, да? – Джерри Кранчер громко чмокнул трубкой, показывая всему миру свое отношение к такой боеспособности. – Значит, фортуна отвернулась от вас, а вы хотите, чтобы было наоборот. Тогда зачем беспокоить рабочего человека в его законный выходной?