– Это точно? Все отвалились? Сразу или в какой-то последовательности?

В памяти Ивора всплыл мысленный шепот уцелевшего существа, обитавшего в глубине шипа:

«Ищи по запаху… никому не…»

Что хотел сказать умирающий организм? Кого следовало искать «по запаху»? И что значит «никому не»? Никому не рассказывай?

Пауза затянулась.

– Что молчишь? – добродушно проговорил Полуянов. – Ты все видел? Шипы отваливались не сразу? Некоторые из них были активными?

– Только один, – пробормотал Ивор.

– Ты с ним… контактировал?

– Н-нет, – ответил Ивор быстро. Слишком быстро.

– Не бойся, – усмехнулся Полуянов. – Никто ничего не узнает. Я друг твоего отца и понимаю кое-что в квистории. Тебе дали информацию о его местонахождении?

– Нет, – более уверенно сказал Ивор. – Я понял только, что он находится в какой-то умирающей Ветви и что ему грозит опасность.

О том, что посланник отца предложил искать его «по запаху», Ивор умолчал.

– В какой именно Ветви, ты не знаешь?

– Не знаю. Честно.

– Верю. – Полуянов задумчиво побарабанил пальцами по изогнутому подлокотнику сиденья, глядя на суету тревожных служб вокруг чужого космолета. – Жаль, что они не успели дать тебе точные координаты команды Жданова. Это помогло бы избежать многих неприятных процедур.

– Каких процедур? – не понял Ивор.

– Информация, которую ты получил, крайне важна, и нам необходимо знать малейшие детали. Придется сканировать твою память… если ты сам не вспомнишь все подробности.

– Вы шутите?! – не поверил Ивор.

– К сожалению, мой мальчик, ты не понимаешь всей серьезности происходящего.

– Но я действительно больше ничего не знаю! Тот, кто со мной разговаривал на пси-волне, был почти мертв и успел сообщить только об опасности, грозящей отцу. Кстати, вы должны знать больше, так как вы сами посылали его в эту экспедицию.

– Ты прав, – кивнул Полуянов. – Я готовил экспедицию и должен был участвовать в ней, если бы не… – Комиссар пожевал губами. – Впрочем, это уже не важно. Однако прошу тебя о нашей беседе ни с кем не говорить, этим ты только усугубишь положение отца… да и свое тоже. Если вспомнишь еще что-нибудь существенное о выпадении посланника – позвони.

– Как вы сказали? О выпадении?

Полуянов покосился на лицо сбитого с толку молодого человека.

– Этот негуманский спейсер выпал из «струны» у Юпитера, облетел все планеты Солнечной системы, а потом прыгнул к Земле. Мне очень хотелось бы знать, почему он объявился здесь, в Мексике, хотя мы ждали его в другом месте, и почему именно ты стал свидетелем его выхода.

– Я н-не знаю…

– Верю. Хорошо, если на этом инцидент и закончится. Прощай пока. Звони, если что.

Ивор включил антиграв, поднялся над галеоном службы безопасности, проводил его взглядом. Галеон устремился к освещенной угрюмой колонне разбившегося негуманского спейсера, затерялся среди множества огней в карусели спецтехники.

Остро захотелось посоветоваться с отцом, рассказать о странных угрозах комиссара, поделиться впечатлениями от контакта с негуманами. Потом пришла мысль: мама тоже в свое время попутешествовала с отцом по мирам Древа и понимает в этом толк. Она может дать хороший совет.

Приняв решение, Ивор облетел кругом «дубину» чужого корабля, вокруг которого уже установили лучевую завесу для обозначения зоны недоступности, встретил возбужденных приятелей, примчавшихся к месту падения корабля, но делиться с ними полученной информацией не стал. Хотя желание повысить свой статус в глазах Альбины было. Но она с подчеркнутым победно-независимым видом держала за руку Костю Ламберта, и Жданов с грустью признал в душе свое поражение.

Выслушав с десяток предположений о причинах случившегося, Ивор тихо, по-английски покинул приятелей, забрал свои личные вещи в лагере и на турфлайте добрался до метро. Через несколько минут он вышел из метро Твери, – здесь царил полдень, – взял пинасс-такси и вскоре выбрался из него на сто сорок третьем ярусе седьмой жилой грозди города. Блок под номером девятнадцать, где жила семья Ждановых, венчал ярус и состоял из четырех комнат с перестраиваемым интерьером: двух спален, гостевого зала и рабочего кабинета с двумя независимыми выходами на Интерпаутину.

Мать была дома – занималась триаксом в компании подруг. Увидев сына, она обрадовалась и удивилась.

– Что-нибудь произошло? – спросила она, оставив подруг в гостиной. – У тебя неприятности?

Ивор понял, что она еще не знает о падении негуманского спейсера в Мексике.

– Неприятности, похоже, у отца, – мрачно проговорил он и поведал маме историю своего контакта с негуманоидом.

Ясена выслушала рассказ сына молча, не перебивая и не ахая, как это обычно делают все матери. Это была уже не та испуганно-решительная красивая девочка, стечением обстоятельств вырванная из родовой ниши на планете Гезем одной из «тупиковых» Ветвей Древа Времен. Став женой Павла, она закончила исторический факультет Московского университета, затем Академию пси-социологии, стала эф-аналитиком ВКС, потом начальником отдела квистории СЭКОНа. Куда бы ни заносила судьба мужа, она всегда была рядом, умудряясь при этом быть классным специалистом своего дела и любящей женой. Хотя в последний поход Жданова она почему-то осталась дома.

– Что будем делать? – тихо спросил Ивор, не дождавшись реакции матери.

Ясена очнулась.

– К Полуянову больше не обращайся, мальчик. Не нравятся мне его странные намеки. Я попробую навести кое-какие справки по своим каналам, а ты поговори со стариком Ромашиным. Думаю, он тебе кое-что объяснит.

– Кто это?

– Игнат Ромашин, бывший глава службы безопасности, теперь просто художник и скульптор. Статую «хронорыцаря» в нашем родном Парке Воспоминаний видел? Его работа.

– Почему ты уверена, что этот старик мне кое-что объяснит? Что именно?

– Поговори с ним, – уклончиво ответила Ясена. – Но больше никому ни слова! Особенно комиссару Полуянову. Обещаешь?

Ивор внимательно посмотрел на мать, и в сорок два года не потерявшую своей привлекательности и красоты.

– Ты от меня что-то скрываешь. Ты знала, что отец ушел в Ствол?

Ясена выдержала взгляд сына.

– Знала, но тебе знать об этом было рано. Разберемся с этим странным посланием негуманов – поговорим.

– Но почему нельзя об отце говорить с дядей Федором? Он же комиссар безопасности и друг отца.

– Есть хорошая пословица на этот счет: никогда не судите о человеке по его друзьям, у Иуды они были безупречны[33]. А теперь займись своими делами, мальчик, мне пора провожать подруг.