Оно стояло, склонив обе головы.

Но я смотрел мимо него, в последний раз проникаясь ужасом перед великим чудовищем из Воргоссоса.

Братство.

Шайенн.

Огромный ствол его тела сдувался, как воздушный шар, как у ужасного глубоководного существа, на которое он отчасти походил. Мне показалось, что я вижу... пробивающуюся сквозь слишком хрупкую плоть форму серебристого металлического яйца, поверхность которого была усеяна оборванными соединениями проводов и шлангов.

Мне и без слов было ясно, что это такое.

Я узнал это.

Это было ядро машины, саркофаг, в который Лорды Мерикани поместили тело больного мальчика по имени Дэниел...

Его огни погасли навсегда.

Я повернулся к нему спиной и полез обратно по грязному склону, а мальчик Сирота - следом за мной.

ГЛАВА 67

БУРНЫЕ ЧУВСТВА

Телеграф снова задребезжал, когда я поднимался по ступенькам, уводя Сироту из долины мертвых и от матери.

Я узнал схему, произнес слово по буквам.

ВЫЗОВ.

Поскольку Кхарн мертв, и Братство тоже, план выполнен, было относительно безопасно снова выйти на связь. Я включил свой терминал, проверил контактный патч за ухом.

"Эдуард?"

Волна наполнилась громким вздохом, звук проник в череп моей головы через контактный патч. "Где, черт возьми, ты был?"

Я посмотрел на Сироту, на монстра, который следовал за мной по пятам, склонив головы-близнецы.

"Долгая история", - отмахнулся я.

"Все сделано, лорд", - сказал Эдуард. "Туннели сильно затопило. Седьмая Бездна находится под водой".

"Возможно, нам придется выбираться на поверхность", - сказал я.

"Милорд..." Голос Эдуарда стал серьезным. "Люди Гарендота… режут туземцев".

Проигнорировав это замечание, я сказал: "Кален Гарендот мертв".

На связи тишина, затем: "Матерь Божья, сохрани нас".

Дааксам еще не успел сообщить ему о том, что произошло во дворце. Эта мысль наполнила меня ужасом, в том числе и страхом за человека-птицу.

"Кхарн Сагара тоже мертв", - произнес я. На высокой орбите Воргоссоса все еще находились защитники, наемники, верные Вечной. Они могут разбежаться, если узнают, что их госпожа мертва.

Может быть.

"Что там произошло наверху?" Спросил Эдуард, и мне пришлось вспомнить, что, хотя пещера и резервуар казались самой глубокой частью подземного комплекса, туннели, в которых находился Эдуард, были еще глубже.

Я снова посмотрел на Сироту. "Это долгая история".

Мы почти добрались до вершины лестницы и места, где у разбитой арки я оставил Кассандру - Кассандру, которая не ответила на мой зов. Битва с Сиротой и крайняя необходимость вытеснили из моего сознания все остальные соображения, но, поднявшись на последнюю ступеньку и обнаружив, что ее нет, я позволил себе испугаться.

"Эдуард, мне нужно идти".

"В чем дело?" - спросил тот. "Что случилось?"

"Пошли людей наверх через дыру, если сможешь! Нам нужно подкрепление".

"В чем дело?" снова спросил А2.

"Кассандра пропала", - ответил я.

Я смотрел на тело мужчины, одного из наших легионеров. Он лежал лицом вниз в луже собственной крови. Капли крови и кровавые следы спускались по ступенькам в руины электростанции.

"Мертв", - произнес Сирота своим замогильным тоном.

"Все мертвы", - согласилась другая голова.

Я бросился по ступенькам, забыв о своей усталости, о разбитом сердце и мучениях того ужасного дня, забыв обо всем - даже о здравом смысле - и закричал: "Кассандра! Кассандра!"

Старые здания Мерикани окружали меня со всех сторон, осыпавшиеся стены были покрыты толстым слоем белого мха.

"Рамантану!" крикнул я.

Могли ли сьельсины предать?

Я почти добрался до того самого здания, где нас с Валкой держали взаперти, - невысокого строения с плоской крышей, расположенного на некотором расстоянии от дамбы. Впереди в куполообразном сооружении располагался один из крупнейших геотермальных источников станции.

Что-то столкнулось со мной и повалило на землю. Я почувствовал, как что-то сильно треснуло по нагруднику, и догадался, что тот, кто это был, пытался пырнуть меня ножом. Я перевернул свою противницу на спину, прижав ее к холодной, твердой земле.

Это была женщина, черноволосая, с золотистым цветом лица, темноглазая и обнаженная, как в день своего рождения.

Это был тот самый день.

"Сагара!" выдохнул я.

Это был один из отпрысков.

Я прижал ее за запястья, отметив нож в правой руке. Тогда она пыталась зарезать меня. Я оседлал ее, зная, что мне придется ее убить.

"Почему ты здесь?"

"Ты убил его", - прорычала она. "Ты убил Братство".

"Что ты задумала?" спросил я, прижимая руки женщины к земле. "Зачем ты здесь?"

Звук ног Сироты приблизился.

Женщина извивалась подо мной. Эффект был тошнотворным. Прежде чем она успела ответить, прежде чем смог спросить снова, Сирота появился в поле зрения.

Глаза демона по имени Кхарн расширились при виде его. "Что ты наделал?" - спросила она. "Что ты наделал?"

Я врезался лбом в ее нос и почувствовал, как он сломался.

Кхарн не закричала от боли.

"Где моя дочь?"

Словно в ответ, из здания впереди раздался выстрел.

Я выпрямился, встал, ударил отпрыска ногой по лицу. Выхватил меч и, прежде чем она успела подняться, пронзил ей сердце.

"Кассандра!"

Я поспешил вверх по склону к куполу. Свет светлячков здесь был тусклым, так далеко от пирса и того, что когда-то было водой.

Раздался еще один выстрел, и послышались крики людей.

"Кассандра!"

Один из сьельсинов боролся с обнаженным мужчиной в широких дверях электростанции. Когда я спешил через двор к ним, ксенобит повалил своего противника на землю и провел скимитаром по обнаженному горлу.

"Отомно!" крикнул я, узнав существо. "Raka Ramanthanu ti-saem gi ne?"

"Vaanan!" - ответил ксенобит, вставая. Внутри.

Его глаза сузились, увидев Сироту, следовавшего за мной, но он не задал ни одного вопроса.

"Зверь со мной", - пояснил я на сьельсинском. "Моя дочь внутри?"

"Yukajjimn сражаются с yukajjimn", - ответил скахари.

Я протиснулся мимо него.

Внутри все было просто. Кольцо внешних помещений окружало внутреннюю камеру, где огромные теплоотводы уходили на много миль в расплавленную мантию планеты. Я бросился прямо через вестибюль, Отомно и Сирота сильно отстали.

"Кассандра!"

Внутри электростанции я увидел сверкание мечей. Бело-голубые полосы мерцали и струились в такт движению в полумраке старинных ламп. Словно молнии, отблески этих клинков плясали на высоких стенах, и воздух наполнился шумом и дымом плазменного огня, когда последние два легионера открыли подавляющий огонь.

А вот и она, сцепившаяся в бою с парой мужчин в окровавленных штанах цвета хаки. Еще несколько человек, одни в изодранной одежде, другие голые, как и сам Сирота, носились по комнате. Группа из трех человек сражалась с Рамантану и Эгазимном, а четверка