- Я могу взять с собой инженеров с прежнего КБ?

Тот, твёрдо:

- Нет. Вам придётся всё начинать с «чистого листа». Руководители групп – по крыльям, кабине, шасси и так далее – будут назначены приказом Наркомата. Вы лишь должны разработать общую концепцию, компоновку, аэродинамику и координировать работы групп.

Внезапно схватив за шею, приблизил своё лицо в упор к его и, глаза в глаза:

- И зарубите себе, Яковлев, на любой части вашего организме: обмануть товарища Сталина ещё раз… Можно! От слова – «попробовать». Но это будет вашей третьей – последней попыткой.

Резко отпустив, достав из кармана и посмотрев на часы:

- Одно, нам пора. Вам – в НИИ-3, где Вас уже заждались. Мне на аэродром в Щелкалово, где тоже уже поди - все глазоньки проглядели… Если ни с кем из бывших коллег прощаться не желаете, то поехали.

Яковлев, естественно ни с кем прощаться не пожелал, а уже на ходу спросил:

- Что будет с моим конструкторским бюро, товарищ Сталин?

Тот, в довольно дружелюбном тоне:

- С ним всё будет хорошо, Александр. Я ж не идиот раскассировать уже давно сложившейся конструкторский коллектив. И даже с вашим истребителем – всё будет хорошо и даже просто замечательно… Слово даю!

Идя обратно к машине вслед за Сталиным и капитаном, беседующими меж собой, Яковлев иногда ловил отрывки их разговора:

- …Как Вы сами видите, товарищ Славин, у такого интенсивного способа получения знаний - как вышеприведённый, есть и серьёзный изъян. Он связан с личностными качествами «учителей», если здесь можно применить это слово. И самый яркий пример тому - плетётся позади нас. Так что читайте лучше книги! А людям – не верьте.

Сзади Яковлева же, зачастили сухие - как хруст валежника под ногами, выстрелы…

И он шёл едва волоча ноги и, по-прежнему чувствуя на своём плече руку Сталина. Но это была уже не знак поддержки и одобрения в во всех начинаниях как прежде, а тяжкий груз ответственности. Который и скинуть то – не скинуть, не распрощавшись с жизнью… Но и нести – не по-человечески тяжело.

КОНЕЦ ИНТЕРЛЮДИИ.

***

На самом деле, конечно, дело совсем не в «ответственности за тех, кого приручил» Реципиент…

Впервые за две мои жизни, меня подвела…

Фантазия!

Не смог я придумать казни, которая бы соответствовала преступлениям Александра Яковлева.

Гитлеру бы – смог, а ему – нет!

Вот такая «парадигма», ребятишки.

А потом я вспомнил одну читаную давным-давно в будущем теорию, согласно которой – вся наша земная жизнь с её мучениями, это расплата за наши грехи в предыдущей жизни.

То есть, это…

АД!!!

Геенна огненная, Преисподняя, Чистилище, Тартар и далее по списку.

И чем мы больше мучаемся в конце её – земной жизни, пред тем как - в очередной раз отдать концы, тем больше грехов с нас списывается… И тем в более лучший мир мы попадаем, при последующем «переселении» сознания.

Вспомнив, что это уже - моё второе переселение (а в прошлой жизни я, отнюдь не был праведником) и, тут же понял:

- Тогда всё сходится! Я В АДУ!!!

И решение по Яковлеву пришло мгновенно:

- Раз мы с тобой в аду, так я тебя отсюда не выпушу! Живи долго и каждый день мучайся - чувствуя на своём плече руку Сталина и, вспоминая сегодняшний разговор у расстрельной ямы.

Ну а сейчас мне пора на аэродром НИИ ВВС в подмосковном Щелкалово, где произойдёт знакомство с новым руководством Наркомата Авиапромышленности, Главного управления ВВС ВС СССР и выбор материальной части авиации…

Глава 23. Элита Вооружённых Сил СССР.

Джулио Дуэ:

«Для защиты от воздушного нападения требуется больше сил, чем для самого нападения, поэтому самолет является идеальным наступательным оружием. Скорость и возможность перелета самолета по любому воздушному пути независимо от географии обеспечивает нападающему столь важную для успешного наступления инициативу. Соединение боевых самолетов может быть быстро сосредоточено на любом участке театра военных действий скрытно от противника, обеспечив внезапность нападения на выбранный пункт атаки.

Противник, исповедующий оборонительную стратегию, находится в затруднительном положении, неспособный организовать противовоздушную оборону необходимой интенсивности для гарантированной защиты на большом пространстве. Атаке подвергается локальная цель, а оборона должна быть рассредоточенной.

Завоевать господство в воздухе — значит победить, а потерпеть поражение в воздухе — значит быть побежденным и вынужденным принять все те условия, какие неприятелю угодно будет поставить».

Командир бомбардировочный группы полковник Фрайхер фон Бойст:

«В начале кампании советские ВВС обладали шести- или восьмикратным численным превосходством. Однако им не удалось идти в ногу со временем в вопросах организации боевой работы, подготовки летных кадров и технического уровня их самолетного парка. Поэтому советские ВВС в целом были большим и громоздким инструментом с малой боевой ценностью, любой элемент которого мог быть уничтожен Люфтваффе в течение нескольких недель после того, как он оказывался в зоне действия советских самолетов. Не будь у Советского Союза такой большой территории, позволявшей осуществлять реорганизацию, обучение и пополнение частей в безопасных районах вне досягаемости Люфтваффе, и не будь таких больших людских и материальных резервов, советская авиация никогда бы не оправилась от удара, нанесенного ей в начале войны».

Фельдмаршал Альберт Кессельринг:

«Все было сделано для того, чтобы сделать германский военно-воздушный флот в отношении его личного состава, боевых качеств самолетов, зенитной артиллерии, службы воздушной связи и т. п. наиболее грозным флотом в мире».

Гюнтер Ралль — третий по числу побед ас в истории, одержал 275 побед (272 — на Восточном фронте):

«Действия русских в воздухе превратились в бесконечные и бесполезные вылеты с очень большим численным перевесом, которые продолжались с раннего рассвета и до поздних сумерек. Не наблюдалось никаких признаков какой-то системы или концентрации усилий. Короче говоря, прослеживалось желание в любое время держать самолеты в воздухе, в постоянных патрульных миссиях над полем боя».

Генерал авиации М.М. Громов:

«Авиация — это такой вид оружия, в котором особенно большую роль играет качество, а не количество. Это относится и к технике, и к выучке людей. Авиация сильна своей подвижностью, способностью к быстрому изменению нацеливания и способов поражения.

У нас важным считалась массовость, в противовес качеству. А это являлось показателем слабости нашей авиационной культуры».

Комбриг Лапчинский:

«Итак, из десятков тысяч обученных летчиков буржуазные страны, столкнувшиеся в мировой войне, могли отобрать лишь 100 с лишним воздушных бойцов, обладавших действительным желанием