— Согласен. Действуйте, — распорядился Фаулер.

Это произошло немедленно.

— Господин президент, говорит командующий стратегической авиацией, — послышался голос генерала Питера Фремонта. В нем были не только деловые интонации.

— Может быть, вы скажете мне, что происходит, черт побери?

— Нет, сэр, мы этого не знаем, но некоторые шаги следует осуществить без промедления.

— Продолжайте.

— Предлагаю, сэр, перевести все войска стратегического назначения на более высокий уровень боевой готовности, а именно готовность номер два. Если мы имеем дело с ядерным нападением, нужно объявить высшую боевую готовность. Это позволит нанести ответный удар с наибольшей эффективностью, кроме того, даст возможность тому, кто предпринял нападение, задуматься над тем, стоит ли ему продолжать (если мы дадим ему такой шанс) дальнейшие действия или воздержаться от них.

Если позволите добавить, сэр, нам следует привести в повышенную боевую готовность все наши вооруженные силы. Это будет полезным хотя бы по той причине, что воинские части будут готовы оказать помощь мирному населению и предупредить возможную панику среди гражданских лиц. Для воинских частей, не относящихся к войскам стратегического назначения, я предложил бы боевую готовность номер три.

— Это лучше осуществить избирательно, Роберт, — заметила Лиз Эллиот.

— Я слышал это — кто это сказал? — донесся вопрос Борштейна.

— Советник по национальной безопасности, — произнесла Лиз, может быть, чуть громче, чем требовалось. Ее лицо было бледным, как одетая на ней белая шелковая блузка. Фаулер все еще держал себя в руках. Эллиот постаралась последовать его примеру.

— Нам не довелось встречаться, доктор Эллиот. К сожалению, наша система командования и контроля за выполнением приказов не позволяет нам делать это избирательно — по крайней мере с достаточной быстротой. Если мы сейчас же отдадим распоряжение о приведении войск в повышенную боевую готовность, то мы повысим готовность всех воинских частей и уже потом сможем выбрать те части, которые требуются нам для достижения наших целей. Таким образом, мы сэкономим не меньше часа.

— Поддерживаю такое предложение, — тут же раздался голос генерала Фремонта.

— Отлично, выполняйте, — согласился Фаулер. Это звучало достаточно разумно.

* * *

Связь осуществлялась по раздельным каналам. Командующий стратегической авиацией взял на себя силы стратегического назначения. Первое сообщение, касающееся объявления боевой готовности, было произнесено тем же механическим голосом робота, который уже послал в воздух дежурные авиакрылья стратегических бомбардировщиков. Хотя на базах стратегической авиации было известно о том, что объявлена тревога, официальное сообщение подтвердило это известие и сделало атмосферу куда более напряженной. Такой же приказ был передан по наземному кабелю из световодов и поступил на радиостанцию Военно-морского флота, ведущую передачи на исключительно низких частотах (ИНЧ); расположенную в районе Аппер-Пенинсьюла, штат Мичиган. Такая передача может быть послана лишь сигналами Морзе. Сама природа этой радиосистемы была такова, что сообщения могли передаваться очень медленно, со скоростью неумелой машинистки, и их назначением являлось всего лишь предупредить подводные лодки о необходимости подняться на поверхность и принять более подробную информацию, передаваемую через систему космической связи.

В Кингс-Бэй, Джорджия, Чарлстоне, Южная Каролина, Гротоне, Коннектикут, и на трех других военно-морских базах на Тихоокеанском побережье сообщения, переданные по линии наземной связи и через спутники, были приняты вахтенными офицерами соединений подводных ракетоносцев, большинство которых находилось на кораблях-базах. Из тридцати шести подводных ракетоносцев, находящихся в строю ВМС США, девятнадцать исполняло свои обязанности в море, в качестве, как их называли, «патрулей сдерживания». Два ракетоносца ремонтировались на верфях и нести боевую службу были не в состоянии. Остальные были пришвартованы к плавучим базам, за исключением «Огайо», находящегося в бетонном доке в Бангоре. На всех ракетоносцах, стоящих в гаванях, на борту несли вахту уменьшенные экипажи, и ни на одном из них в этот воскресный вечер не было командира. Впрочем, это не имело значения. У каждого подводного ракетоносца были две команды, и потому один из командиров всегда находился на расстоянии, не превышающем тридцати минут езды от своей подлодки. У всех были с собой сигнальные устройства, которые загудели одновременно. Вахты на каждом ракетоносце начали подготовку к немедленному выходу в море. Вахтенные офицеры всех ракетоносцев назначались на самостоятельную вахту лишь после того, как успешно выдерживали серьезные экзамены на самостоятельное управление подлодкой. Каждый из них помнил четкий приказ: после объявления боевой тревоги следовало принять все меры, чтобы выйти в море как можно быстрее. Большинство офицеров сочли тревогу учебной, однако учебная тревога для стратегических сил — дело очень серьезное. Буксиры уже прогревали свои дизельные установки, чтобы оттащить огромные серые корпуса от плавучих баз. Палубные команды убирали швартовы и отключали линии наземного снабжения, а личный состав, находившийся в этот момент на плавучих базах, торопливо спускался по трапам на свои лодки. На борту ракетоносцев командиры боевых частей проверяли по спискам, кто успел вернуться на корабль, а кого не было. Предусмотрительность военно-морских сил проявлялась и в том, что все ракетоносцы, подобно остальным боевым судам, имели экипажи с избыточным личным составом. При необходимости они могли выйти в море и выполнять поставленные задачи с половиной экипажа на борту. Боевая готовность номер два означала, что такая необходимость возникла.

Капитан первого ранга Росселли и остальные офицеры Национального военного командного центра занимались в это время обычными войсками, перед которыми не стояли стратегические задачи. Заранее подготовленные приказы поступили непосредственно в каждую воинскую часть. Это означало в армии уровень дивизии, в ВВС — авиакрыло, а в ВМС — соединение. Обычные войска переводились на боевую готовность номер три. Капитан первого ранга Росселли и подполковник Барнс передавали поступившие приказы устно на более высокие командные уровни. Даже когда им приходилось говорить с генералами, у которых на погонах красовалось по три звезды, а за спиной было более двадцати пяти лет службы, они были вынуждены повторять каждому из них: «Нет, сэр, это не учебная, повторяю, не учебная тревога».

Все американские воинские части в разных частях земного шара были немедленно приведены в боевую готовность. Как и следовало ожидать, те подразделения, которые и в обычной ситуации поддерживали высокий уровень готовности, отреагировали быстрее всех. Одним из таких подразделений была Берлинская бригада.

— Капитан, поступило срочное сообщение на ИНЧ.

— Что? — спросил Рикс, поворачиваясь от прокладочного стола.

— Срочное сообщение, капитан. — Связист протянул командиру листок с небольшой группой кодированных цифр.