— Я смотрю, ты не так уж крут, — немного задыхаясь от стремительных движений, констатировал Бинго. — Да ты вообще меня не впечатляешь.

— Рявк! — отозвался Биорн. — Я сейчас разорву тебя медвежьими зубами.

— Да, да, рассказывай, — ответил Бинго.

Это была самая утонченная насмешка, которую он мог придумать в тот момент. Соддит побежал к двери и что есть силы потянул за элегантно вырезанную ручку.

— Почувствуй ярость великого и косматого... — бросаясь на Бинго, рявкнул Биорн.

Вероятно, он хотел закончить эту фразу словами «медведя» или «оборотня». Или даже «животного». Мы можем лишь делать гипотетические предположения насчет этой фразы, потому что Биорн вдруг радикально перевел сентенцию в новое русло и завершил ее пугающим на слух «ууааии!» (модулированным от «у» до «и»). Бинго снова юркнул между его ног, и вместо того, чтобы схватить маленького соддита, Биорн вылетел через открытую дверь и проехал лицом по холодным каменным плитам порога. Все это сопровождалось глухим шлепком, за которым последовал еще один, когда блондин погрузился в грязную лужу, находившуюся как раз за порогом.

Бинго налег всем весом на дверь и захлопнул ее. Шесть гномов тут же пришли в движение и помогли ему задвинуть засов, сделанный из крепкого песочного дерева. Затем все семеро в изнеможении сели на пол. Им потребовалась минута, чтобы восстановить дыхание.

— Отлично, — похвалил их Гэндеф. — С учетом нашей ситуации все идет великолепно.

Он начал раскуривать трубку.

Из-за двери раздался приглушенный голос:

— Прошу прощения за беспокойство. Вы, что, закрыли дверь на засов?

— Не слушайте его, — сказал Мори, сердито разглаживая складки на одежде.

— Эй? — продолжил голос. — Эгей! Вы не могли бы открыть дверь? Я вас очень прошу.

— Проваливай, — ответил Бинго.

— Снаружи очень холодно, — пожаловался Биорн.

— Тогда найди себе пещеру для спячки, — мрачно отозвался Мори.

— Прошу вас прекратить эту шуточки, — захныкал Биорн. — Мне холодно. Если вы впустите меня в дом, я обещаю оставаться в человеческой форме всю ночь.

— Ты чокнутый псих, — громко ответил Мори.

— Не обращайте на него внимания, — посоветовал Бинго. — Послушайте, Гэндеф. Не отключайте ваши чары слуха. Мне хочется обсудить с вами один вопрос.

К тому времени чары были уже в руке колдуна. Он нехотя вставил их обратно в ухо.

— А? Что такое?

— Вы говорили нам, что он действительно оборотень, — с укором сказал соддит. — Все эти истории об оторванных руках и кучах дрожащей плоти... Зачем вы запугивали нас?

— Просто я часто слышал такие рассказы о нем, — пожевав мундштук, ответил Гэндеф. — И повторил их вам.

— Вы слышали рассказы? Мне казалось, что вы знали Биорна.

— Нет-нет! Мы с ним никогда не встречались прежде.

— Но вы так приветствовали его...

— Обычная стратегия для того, чтобы получить кров и немного пищи. Как видишь, она не подвела. Он принял меня за Краснорожего Фуфела — моего коллегу-колдуна. В конечном счете все обошлось, и мы научились критически относиться к неподтвержденным историям о метаморфозах оборотней.

— Эй! — донесся снаружи голос Биорна. — У меня уже зуб на зуб не попадает. Я прошу прощения! Эй!

* * *

Они спокойно проспали ночь, а утром разговелись сладкими коржами и медовым напитком. Отдохнув и собравшись в дорогу, путешественники открыли дверь. Биорн лежал под спешно собранной кучей листьев. Он свернулся калачиком, и его голые конечности посинели от холода. Гофур мрачно сидел на пороге.

— Я провел всю ночь в туалете, — пожаловался он. — На завтрак что-нибудь осталось?

Пока Гофур наполнял желудок и собирал для себя припасы, Биорн встал, отряхнул с обнаженного тела сырые листья и извинился за свое поведение.

— Ночью было очень холодно, — сказал он. — Заморозки, иней! Я дрожал, как осиновый листок. Мурашки покрыли все тело. Мне можно войти в дом?

Бинго отступил от порога, и крупный мужчина быстро юркнул через дверь.

— Спасибо за гостеприимство, — крикнул соддит, когда Гофур присоединился к отряду.

Карманы его куртки были набиты пирогами.

Они покидали дом Биорна в прекрасном настроении. Белокурый лжеоборотень замкнулся в себе и был мрачнее тучи из-за девяти крепких пони и нескольких курочек, заимствованных отрядом. Он угрюмо сидел в углу, стыдясь своего вчерашнего поведения.

— Ну, пока! — сказали ему гномы, отправляясь в дорогу. — Прощай!

Биорн даже не ответил.

После хорошего сна под теплыми и толстыми одеялами путники чувствовали себя великолепно. Путешествие на откормленных пони казалось им легкой прогулкой. Через некоторое время они подъехали к берегу великой реки М. На другой стороне водной глади, напоминавшей большое зеркало, виднелся край огромного леса. Небо над головами делилось поровну на полуденную синеву и металлическую серость — что, соответственно, демонстрировало перспективу и возможности мира. Воздух был чистым будто родниковая вода.

— Как мы переберемся на тот берег? — спросил соддит.

— На жестянках, естественно, — ответил Мори, снимая нагрудную пластину. — А где твоя?

— У меня такой нет, — признался Бинго. — Я не ношу броню.

— Понятно, — сказал Тори, пощупав плисовый жилет[29] соддита. — Интересно, как ты собираешься сделать его водонепроницаемым?

— Он вообще не предназначен для пребывания в воде, — объяснил Бинго. — Кроме тех случаев, когда его стирают.

Этот жилет давно уже не стирали.

— Так ты говоришь, что он не предназначен для вхождения в воду? — спросил гном. — Отлично. А зачем он тогда нужен?

— Чтобы согревать мое тело.

— Поверю тебе на слово, — с усмешкой сказал Тори. — Пусть будет по-твоему. Но каково его вторичное предназначение?

— Он служит только для обогревания.

Гномы пошептались между собой и решили, что глупо носить одежду, не имеющую вторичного предназначения. Сняв поклажу с пони, они закрепили тюки на спинах, перенесли нагрудные пластины к воде, проворно забрались в эти импровизированные «суденышки» и поплыли через реку. Их короткие мускулистые руки с успехом заменяли весла. Течение снесло гномов вниз на большое расстояние, но переправа прошла успешно. Оставшись наедине с колдуном и пони, Бинго почувствовал себя покинутым.

— Эй! — закричал он. — А как же мы? Эгей!