София. Я не могу передать все смешные разговоры, какими обменялись Мом и Бедность: он поглумился над нею вволю, она не меньше – над ним. Наконец Юпитер заявил, что Бедность получит преимущества и прерогативы, каких нет у Богатства здесь внизу.

Саулин. В чем дело?

София. «Хочу, – сказал Отец, – прежде всего, чтобы ты, Бедность, была зрячей и умела легко возвращаться туда, откуда ты на время ушла, и прогонять Богатство с большей силой, чем оно тебя, а ему быть вечно слепым. Затем хочу, чтобы ты, Бедность, была крылатой, ловкой, с быстрыми, как у орла или коршуна, крыльями, но с ногами, как у старого быка, что еле тащит тяжелый плуг, глубоко забирающий землю; Богатство, наоборот, с медленными и тяжелыми, как у лебедя или гуся, крыльями, но с ногами, как у самого быстрого оленя. Так что, если Богатство побежит откуда на своих быстрых ногах, ты, взмахнув крыльями, явишься туда; а откуда ты умчишься на крыльях, туда явится вслед быстроногое Богатство, так что ты будешь гнаться и преследовать его с той быстротой, с какой оно станет гнаться и преследовать тебя».

Саулин. Почему же не одарил обоих хорошими крыльями и ногами? Тогда ничуть не хуже сумели бы они преследовать и убегать друг от друга, то медленно, то быстро.

София. Богатство всегда перегружено: того гляди, оно сломало бы крылья под своею ношею, а Бедность – вечно босая – легко могла бы разбить себе ноги по скверным дорогам. Вот почему тому совсем ни к чему быстрые крылья, а этой – быстрые пятки.

Саулин. Я доволен таким решением. Продолжай.

София. Далее воля Юпитера: Бедности постоянно преследовать Богатство, а Богатству убегать от нее в земных дворцах и в тех палатах, где царствует Фортуна; но всякий раз, как Богатство владеет тем, что высоко и далеко от ярости времени и слепой Фортуны, Бедности не нападать тогда со всей силой и пылом, стремясь прогнать и отнять его место. Да не уходит Богатство так легко оттуда, куда оно добралось с такими трудностями и честью. «И наоборот, ты, Бедность, имей постоянство в низшем, как Богатство в высшем. Даже, – прибавил Юпитер, – хочу, чтоб у вас в некотором роде было известное согласие, не только немаловажное, но весьма существенное. Так что не думай, будто изгнанием с небес ты тем самым сблизилась с адом, а изведением из ада ты возносишься на небо, и, таким образом, положение Богатства, о котором говорено, неизмеримо лучше твоего. Нисколько не желая, чтобы вы изгоняли друг друга со своих мест, я, напротив, хочу, чтобы вы взаимно поддерживали и питали друг друга, чтобы между вами были теснейшая дружба и родство».

Саулин. Объясни мне скорей, как это может быть.

София. Юпитер прибавил к уже сказанному следующее:

70. – Ты, Бедность, когда станешь Бедностью низшими вещами, можешь сходиться и объединяться с Богатством высшими вещами, и настолько, насколько это будет вовсе недоступно твоей противнице – Богатству низшими вещами. Ясно для всякого мудрого и жаждущего знания, что с ним не достичь и не сделать великого, так как Богатство – помеха философии, а Бедность проторяет ей верный и надежный путь. Нельзя углубляться в размышления там, где повсюду толчется множество рабов, где надоедливая толпа верителей и должников, счета купцов, разговоры арендаторов, жратва для уймы избалованных брюх, пожива для воров, глаза завидующих тиранов, обирательство вероломных приказчиков. Так что никто не может вкусить спокойствия духа, если он не бедняк или близко к тому.

Затем я хочу, чтобы был великим тот, кто в бедности богат, ибо доволен; и да будет презренным рабом тот, кто в богатстве беден, ибо не сыт. Ты, Бедность, будешь спокойной и уверенной, а Богатство – мятежно, искательно, подозрительно и беспокойно; ты будешь величавее и великолепнее Богатства своим презрением к нему, чем оно, находящееся в уважении и почете; чтобы достичь тебя, да будет довольно одной мысли, сделаться только спутником Богатства – мало владеть всем. Да будет в тебе более величия, когда ты отсекаешь желания, чем у него, когда – увеличивает стяжания. Да будут наяву твои друзья, у него скрыты враги. Ты будешь знанием законов природы богата, оно совсем нище при всех своих мещанских промыслах и ремеслах, ибо не тот, у кого мало, но тот, кто многого желает, поистине беден. Для тебя (если затянешь мешок вожделения) необходимого будет много, а малого – достаточно; для него – ничего вдоволь, ибо на все будет кидаться оно с растопыренными руками. Ты, заперев свои желания, сумеешь поспорить в блаженстве с Юпитером; оно, расширяя складки своего вожделения, все более и более станет вязнуть в бездне несчастья.

После того как Юпитер сделал такое напутствие Бедности, она, очень обрадовавшись, попросила позволения уйти, но Богатство знаком попросило дозволения еще раз выступить и внести в совет какое-то новое искательное предложение, но ему не дали более слова.

71. – Прочь, прочь! – закричал Мом. – Разве ты не слышишь, как зовут, кричат тебе, умоляют, умилостивляют, плачут, призывают тебя такими пронзительными мольбами и криками, что порою оглушают всех нас? Чего же ты так медлишь и не торопишься туда? Иди прочь живее сейчас же, если хочешь убраться подобру-поздорову!

72. – Не беспокойся об этом, Мом, – сказал отец Юпитер. – Пусть отправляется отсюда и идет, когда ему угодно и надо.

73. – В самом деле, – спохватился Мом, – по-моему, достойно сожаления и в некоем роде несправедливо по отношению к тому, кто может не заботиться о том, чтобы Богатство всего реже являлось к зовущим и призывающим и всего чаще давалось в руки тем, кто его всего более заслуживает.

– Я, – сказал Юпитер, – полагаюсь на волю судьбы.

Саулин. «Сделайте по-другому», – должен был сказать Мом.

София. «Я хочу, чтобы Богатство было глухо: никогда не отвечало и не шло на зов, но, под руководством судьбы и фортуны, шло слепо и ощупью к первому встречному среди множества».

74. – Значит, – сказал Сатурн, – оно станет попадать всего скорей кому-нибудь из больших мерзавцев и трусов, многочисленных, как песок, чем к обыкновенному хорошему человеку; и скорей всего одному из обычных людей, каких много, чем лучшему, коих так мало; и, может, никогда, даже наверное никогда – самому достойнейшему из всех, единственной личности, которая его заслужила.

Саулин. Что Юпитер – на это?

София. Подобает сему быти. По воле судьбы Бедности, несмотря на страстные призывы очень редких и немногих, – приходить и предаваться весьма и весьма многим. Богатству, наоборот, несмотря на призывы, желания, мольбы, обожания, ожидания почти всех, приходить и отдаваться очень редким и тем, кто его всего менее чтит и ждет. Пусть Богатство совсем оглохнет, да не тронется оно каким бы то ни было большим шумом и криком, но твердое и упорное, как только освободится от крючков и запоров, бежит к своим гонителям. А Бедность – очень чуткая, быстрая и проворная – является по самому малому знаку, призыву из какой угодно дали и всегда будет в доме и за плечами у того, кто ее не только не зовет, но ревностно стремится спрятаться от нее.