– Да не стой ты, разиня, спускайся!

Это белоголовый на меня рявкнул, а после в спину подтолкнул, я – ах! – и уже в погребке. Тут же и красавчик спрыгнул, без лестницы обошелся. И как вовремя! Наверху затрещало – мужики дверь вынесли и в каморку ворвались. Белоголовый едва успел крышку лаза захлопнуть. Щеколдой – клац! Сошел к нам по ступенькам, лампу на перекладину поставил и снова себя по щеке – хр-руп! И скорлупу колотую выплюнул.

Догадалась я: орехи кедровые грызет. На упыря не похож ничуточки – ладный, наружностью леп, бровьми союзен. Инда позавиднее моего красавчика будет, хоть и немолод уже – годков пятьдесят ему, а то и поболе. А голова белая, потому что седая.

– Теперь они вас не достанут, – говорит. – Добро пожаловать в мои хоромы.

Хр-руп!

Глава V

ответственность за которую возлагается на инженера Тимофея Цорна

Гостей я не ждал. И окружающий мир меня занимал постольку-поскольку. Приведу сравнение: вообразите себе человека, для которого время замедлилось в тысячи раз. Иными словами, все процессы, происходящие вокруг, убыстрились, слились в единое целое и исчезли. Я для них – изваяние, застывший египетский сфинкс, а они для меня – ветер, обдувающий мои бока, но в целом совершенно меня не беспокоящий. Я их не замечаю, как не заметил бы цветов на радужном диске, который, если его раскрутить, теряет все свои оттенки и превращается в белый.

Довольно метафор. Я не лирик, я сторонник точных знаний. И предпочитаю не вмешиваться в дела, которые напрямую со мной не связаны. Но как прикажете поступить, когда над вашей головой раздается женское блеяние, а потом мужицкий мат-перемат и при этом кто-то ломает двери с намерениями явно недружелюбными? Я приоткрыл крышку люка и в свете лампы увидел двоих, стоявших в обнимку. Ни дать ни взять Ромео и Джульетта, которых застигла родня, не желающая их союза. Ромео выглядел странновато – на бедрах у него болталось подобине шотландского килта. Но я отстал от современной моды. Может, так сейчас носят?

А дверь бывшей заводской кладовой уже слетала с петель, и в просвет лезли кулачищи с молотками, гвоздодерами и прочим инструментарием. Если бы можно было рассчитывать, что все закончится банальной трепкой, я бы не стал встревать. Но пахло кровавой расправой, поэтому я сделал то, что велела совесть, – дал парочке возможность укрыться. Наверное, дурака свалял, но теперь поздно терзаться.

Едва я запер люк, как наверху заходили, принялись долбить в стены и шарить в сорняках. Спасенные опасливо задрали головы, а я, чтобы вселить в них спокойствие, достал из кармана горстку кедровых орешков – моя слабость.

– Хотите?

Они отказались, я не навязывал.

– Хр-руп! Расслабьтесь, вы в безопасности. Главное, не кричать и не привлекать внимания. Потопчутся и уйдут.

Ромео с похвальной быстротой одолел волнение, в его глазах зажглось любопытство.

– Что это у вас за зиндан? Сами выкопали?

– Вы слишком высокого мнения о моих способностях. Это подпольщики постарались, еще в начале века. Первую русскую революцию помните? Хотя нет… вам тогда совсем мало лет было… хр-руп! На заводе, еще действующем, появились пропагандисты, организовали боевую группу, собирались принять участие в восстании. Кладовщик был с ними заодно, подсказал, где лучше всего вырыть яму, чтобы прятать в ней оружие и листовки. Но у тогдашних полицейских мозгов побольше было, чем у этих мокрожуев, которые там сейчас стенки ломами крушат. – Я показал на потолок. – Кстати, кто они?

– Братья мои, – пискнула Джульетта. И прибавила: – По вере.

– А, это те, что из секты «механиков»? Знаю, сталкивался… Твердолобые ребята, переговоры с ними вести бесполезно. Чем же вы им насолили?

Ромео сжато пояснил, что влюбился в девушку из сектантской общины (при этой сентенции Джульетта покраснела и потупилась) и похитил ее прямо с молебной поляны. История душераздирающая, но я не настолько наивен, чтобы в нее поверить. При желании можно было сразу указать ему на нестыковки, однако я решил не спешить. Спросил только, как его величать.

– Вадим Сергеевич. А вас?

– А меня Тимофей Ильич. Фамилия – Цорн. Предки были из Пруссии… Вы ловелас, а я геолог. Правильнее сказать, горный инженер, но с некоторых пор, по причине нехватки специалистов, занимаюсь еще и геологоразведкой. Командирован из Свердловска.

Он мне тоже не поверил – я безошибочно прочитал это по его взгляду.

– И что же вы р-разведывали в этом конспиративном подземелье: золото, алмазы?

– Вы не поверите, но золото в Пермском крае тоже присутствует. Эта область вообще очень богата полезными ископаемыми. Минеральные соли, хромитовые руды, бурый железняк… Я уже не говорю про газ и торф. Настоящий кладезь природных ресурсов… хр-руп!

– Но вряд ли все эти р-россыпи можно обнаружить в погребе.

– Сразу видно, что вы не в ладах с геологией. Я использую любые естественные и рукотворные углубления, это позволяет брать образцы пород ниже уровня почвы без каких-либо дополнительных усилий. Ходить и самому бурить скважины, знаете ли, трудоемкое занятие. А помощников мне не дали, все приходится делать одному.

Он смотрел на меня, как следователь на задержанного, чья вина наполовину доказана. Но мне в свое время доводилось выдерживать и не такие психологические натиски, так что эффект получился явно не тот, на какой он рассчитывал. Я как бы невзначай повернул лампу, стоявшую на перекладине лестницы, и свет ударил ему в глаза. Теперь вместо меня он видел черное пятно. Прием простейший, но действенный. А потом я отвлек его внимание, кивнув на закрытый люк.

– Как я и предсказывал, они ушли.

– Не совсем. – Ромео протянул руку и развернул лампу боком, чтобы она светила в угол. – Они еще в корпусе, за печью. Я слышу их шаги и р-ругань.

Меня подивила чуткость его ушей. Здесь, в трех дюймах под уровнем пола, я слышал только то, что происходило в кладовой, а она уже опустела.

– Это не беда… хр-руп! К рассвету их точно не будет, и вы сможете беспрепятственно дойти до села. Только… гм… советую вам килт свой снять, не то население черт-те за кого вас примет…

Он покраснел