— Гонка закончилась давным-давно, на древней Земле, хотя тебе это и тяжело слышать. — Говоря по правде, ему и самому эти слова не доставляли радости.

— Невероятно! Выходит, ты действительно узнаешь о будущем из собственных снов, как будто оно уже в прошлом.

— Я тебе об этом уже сколько времени толкую!

— Долго ты там был? Что еще расскажешь?

— Ну… Часов пять, может быть…

— Спал ты только полчаса. Что еще узнал?

— Ничего. Кроме штамма Рейзон, о котором уже рассказал.

Они молча уставились друг на друга. Потом Кара вцепилась в газету, с шумом вороша ее листы.

— Что ты еще узнал о штамме Рейзон? — спросила она, пробегая глазами статью о французской фармацевтической фирме.

— Ничего. Я о нем и не спрашивал.

— А стоило бы! Если уж отважился спросить о какой-то лошади, то о вирусе, который сотрет с лица Земли миллиарды людей, мог бы тоже отважиться спросить.

— Ага, начинаешь шевелить мозгами, наконец, — сказал Том, опуская ноги на пол и ощущая, что сознание его проясняется, а в теле появляется сила. Он огляделся, потрогал повязку над правым ухом, сдернул ее с головы и ощупал рану. То есть место, где она была… Раны на месте не оказалось. Странно…

— Кара!

— Фармацевтическая фирма «Рейзон» работает в районе Бангкока, где находится их новая фабрика. Основатель, Жак де Рейзон, руководит этой фабрикой. Его дочь, Моника де Рейзон, отвечающая за исследования и новые разработки, в среду должна выступить в Бангкоке с представлением.

— Кара!

Она оторвала взгляд от газеты.

— Что?

— Глянь-ка. — Он подошел к ней. — Это как?

— Что — как?

— Где? Куда делось? Я ничего не чувствую.

Кара оттолкнула его пальцы, сунула в его волосы свою пятерню и отступила, внезапно побледнев.

— Что это?

Она не могла шевельнуть языком от волнения.

— Пропало. Бесследно. Восемь часов назад здесь была открытая рана, а сейчас даже шрама нет. Как это может быть?

— Этого не может быть никак, — разъяснила Кара деревянным голосом.

Звучало это, надо признать, несколько странно.

— Я говорю тебе, Кара, все это реально!

Пальцы ее задрожали.

— Ладно. — Он потер руками лоб. Бандюги из Нью-Йорка все еще оставались реальной угрозой, но штамм Рейзон куда опаснее, не так ли? Почему именно ему довелось узнать эту важнейшую для всего населения планеты информацию — вопрос открытый. Почему ему, бродяге, закинутому судьбой из Филиппин в Штаты, арендатору жалкой кофейни, жалкому актеришке жалкого любительского кружка, писателишке-неудачнику?

Непонятно… Но значение того, что он знает… У него закружилась голова.

— Ладно, — повторил он, опуская руку. — Может быть, мы сможем это остановить.

— Остановить? Мне поверить-то в это трудно…

— Я имею в виду Бангкок, — пояснил Том.

— И что же ты собираешься предпринять в Бангкоке, скажи на милость? Штурмовать фабрику?

— Нет. Но нельзя, обладая этой информацией, сидеть сложа руки.

Она отшвырнула газету и нервно зашагала по комнате.

— Надо кому-то сообщить!

— Кому?

— В Центр контроля заболеваний в Атланте, например.

— И что ты им скажешь? Что мохнатая летучая мышь сообщила по секрету твоему брату, что штамм Рейзон уничтожит планету?

— Скажу, что вакцина Рейзон мутирует и убьет нас всех, как крыс. Звучит, конечно, нелепо, но что поделаешь?

Он почесал макушку.

— Да, наверное, ты права.

Она подняла взгляд к его виску, недавно еще обезображенному, разорванному, развороченному. Замерла на мгновение и повернулась к телефону.

— Надо звонить!

Хорошо хоть, что она перенесла свое возмущение с него на другую цель, на ситуацию с вирусом.

— Ну, позвонишь ты какому-нибудь протирателю штанов в этом заразном центре, — скептически заметил Том. — И он сразу примет тебя за «ку-ку», сбежавшую из дурдома.

— А кому тогда звонить? Шерифу, что ли?

Она просмотрела список, который когда-то вложила в начало телефонной книги, нашла номер, набрала. Том потянул книгу к себе и принялся ее листать. Руши упоминали вирус Рейзон в связи с каким-то «обманом».

— Предположим, что я узнал это потому, что призван предотвратить опасность. Но кто в силах ее предотвратить? Этот твой центр? Скорее ФБР или ЦРУ. Или Госдепартамент.

— А в Госдепартаменте, думаешь, меня иначе воспримут?.. Да, здравствуйте, Мелисса, это Кара Хантер из Денвера, Колорадо. Я медсестра. Хочу сообщить о возможном возникновении… э-э… очага заболевания. — Она прервалась. — Нет, я не от больницы. Я лишь хочу сообщить сведения, вызывающие беспокойство. — Снова пауза. — Да, заразное. Кто? Спасибо, я жду.

Кара повернулась к Тому.

— Ну, и что я ему скажу?

— Я думаю, что…

Она подняла руку.

— Да, здравствуйте, Марк. — Кара набрала в легкие воздуха и, стараясь изъясняться кратко и доходчиво, на одном дыхании выложила все, что знала. И тут же встретилась с недоверием.

— Я не могу вам сказать точно, почему у меня такие подозрения. Я хочу лишь, чтобы вы проверили вакцину. Вы получили информацию из заслуживающего доверия источника. Теперь следует ее проверить.

Она заморгала и опустила трубку.

— Что? Даже слушать не стал?

— Он сказал: «Информация зафиксирована» и повесил трубку.

— Я ж тебе говорил.

Том взял у нее телефон и набрал номер в Вашингтоне, округ Колумбия. Еще три набора и семь внутренних переключений — и на проводе заместитель начальника Бюро по борьбе с наркотиками, а сам начальник вроде бы подотчетен заместителю госсекретаря. Неизвестно, что это означало, но важнее было другое: Глория Стивенсон показалась Тому разумной личностью. Она, во всяком случае, не удивилась тому, что некий Том Хантер владеет информацией, важной для безопасности Соединенных Штатов, и что он желает эту информацию немедля довести до сведения компетентного лица.

— О'кей, минуту, мистер Хантер. Я попытаюсь соединить вас напрямую.

— Жду. — Куда-то он сейчас попадет? Три гудка — и трубку сняли.

— Боб Маклрой.

— Очень приятно, Боб. Вы кто?

— Офис бюро по борьбе с наркотиками. Вас слушает заведующей.

Ага, крупная шишка! Сам. Отлично!

— Доброе утро, мистер Маклрой. Меня зовут Томас Хантер, у меня информация о серьезной угрозе, которую я хочу предоставить как можно более точно по адресу.