вертолет приземлился, первой сошла на землю Светлана Гусарова. Она была очень взволнована и, отчаянно жестикулируя, попросила нашего «доктора» подняться на борт. Тако быстро залез в вертолет и увидел там тяжелораненого парня, которого Светлана забрала с полярной станции на мысе Желания, где несколько дней назад случился большой пожар. Парнишка получил обширные ожоги на лице и обеих руках, но возможность его эвакуировать представилась только сегодня, когда нашлось горючее для нашего вспомогательного борта. Всё это время ему давали водку в качестве обезболивающего, но необходимой при ожогах помощи не оказывали вообще никакой. Я заметил у него на руках гигантские волдыри размером с куриное яйцо, некоторые из которых уже лопнули и подсохли. Тако и Дирк обработали как могли самые серьезные раны. Во время этой процедуры парень и бровью не повел: он начал протестовать только тогда, когда Тако захотел разрезать рукав его тренировочного костюма, чтобы сделать перевязку. Возможно, это была его единственная одежда. Наконец они ухитрились извлечь его руку из рукава. Потом Тако поставил ему капельницу, чтобы компенсировать потерю жидкости. Хенри и Юрий грели пакеты с внутривенным физраствором у костра. Дров не хватало, и, чтобы поддерживать огонь, мы подбрасывали в костер остатки досок и теса из Благохранимого дома.

Светлана привезла 100 литров минеральной воды, немного рыбы, взятый в аренду генератор, который почти сразу вышел из строя, несколько десятков литров «первоклассного» бензина (или того, который считается таковым) и два аккумулятора, которые оказались незаряженными. Светлана осталась с нами. Новый спутниковый телефон работает отлично. Рене весь вечер передавал снимки для субботнего издания газеты, которое выходит в цвете.

ИЗ ГАЗЕТЫ UTRECHT NIEUWSBLOED, 27 АВГУСТА 1993 ГОДА

ЭКСПЕДИЦИЯ НА НОВУЮ ЗЕМЛЮ СПАСАЕТ ТЯЖЕЛОРАНЕНОГО РУССКОГО

В грузовом отсеке вертолета лежал русский парень, на вид ему около двадцати. Он один из членов экипажа полярной станции «Мыс Желания» – самой северной полярной станции на Новой Земле и одного из самых безлюдных мест в мире, куда продукты и топливо доставляют только на вертолете. Уступив уговорам Светланы Гусаровой, пилоты согласились взять его на борт. Она умоляла нас оказать медицинскую помощь молодому человеку, и мы, конечно, сразу же согласились. Пожар случился два дня назад, и молодой механик пострадал от огня. Лишенный медицинской помощи, он просто лежал в постели с большими волдырями и открытыми ранами. На этой странной полярной станции, очевидно, не нашлось даже аптечки первой помощи. На борту вертолета ее тоже не оказалось, и инфицированные раны было просто нечем перевязать. У него обожжено около 20 % тела, главным образом лицо и руки. Пламя опалило часть волос. Хотя он держится стойко, на его мертвенно-бледном лице ясно читается боль. Судя по внешнему виду, он в состоянии шока или на грани: у него температура, пульс редкий, нерегулярный. Я спросил, как его зовут, и он тихо произнес: «Саша».

Надо было действовать быстро. Хотя Саша был слаб, он рассказал нам через Светлану как переводчицу, что случилось два дня назад. На полярной станции была примитивная сауна, и по непонятным причинам бойлер взорвался, выплеснув кипяток ему на руки, и сразу же вспыхнул пожар. Нам потребовалось два часа, чтобы перевязать Сашины раны и ввести ему 500 мл физраствора. Перед полетом я удалил внутривенную иглу, но дал ему с собой пакет физраствора со стерильным инфузионным комплектом, болеутоляющие, антибиотики и специальные противоожоговые бинты. Когда вертолет медленно поднялся в воздух и стремительно исчез в холодной мгле, мне вдруг стало грустно. Прощаясь, Саша без конца благодарил нас и в знак признательности оставил нам две пачки русских сигарет. Я вспомнил, что это тот самый парнишка, который во время нашей поездки на мыс Желания пытался пообщаться со мной при помощи пары-тройки немецких слов. Наверное, ему было очень одиноко. Уже тогда он подарил мне пачку этого ни на что не годного курева в обмен на западные сигареты, но это было абсолютно от чистого сердца. Я искренне надеюсь, что в условиях экономической анархии, которой сейчас охвачена Россия, он получит необходимую медицинскую помощь.

Тако Слахтер

ДОПОЛНЕНИЕ

ИЗ КНИГИ: МИЛОРАДОВИЧ Б. В. ПОСЕЩЕНИЕ ЗИМОВКИ В. БАРЕНЦА В ЛЕДЯНОЙ ГАВАНИ НА НОВОЙ ЗЕМЛЕ. 1934 Г.

18 августа 1933 года, взобравшись на береговой уступ мыса Спорый Наволок, я увидел невдалеке остатки какого-то жилья. Они представляли собой небольшое количество бревен и досок, часть которых, по-видимому, сохранила свое первоначальное положение в виде остатков сруба, имеющего длину около 9 метров и ширину 6 метров.

Вдоль северной и западной стенок этого сруба валялось несколько полусгнивших досок – по-видимому, остатки нар и обшивки избы. Исследование развалин было произведено мною совместно с участником экспедиции Е. К. Сычуговой. Прежде всего мы тщательно осмотрели все брёвна и доски, так как на них могли быть какие-либо надписи. В этих досках и в части бревен торчали крупные кованые железные гвозди (по-видимому, корабельные). Изолированно от досок была найдена железная кованая дверная петля. Внутри сруба избы в двух местах были сконцентрированы довольно крупные камни, несущие на себе следы обжига огнем и, по-видимому, являющиеся остатками очага. Вне избы, около ее северной стенки, было небольшое возвышение – по-видимому, остатки помойки зимовщиков…

Около южной стороны избы лежали остатки бочки – клепка, днище и крупные кованые железные обручи. Шагах в восьми от бочки на земле был разлит пек, хорошо сохранившийся, но растекшийся очень тонким слоем по поверхности земли. Тут же валялось донышко от кувшинчика, в котором находилась какая-то тягучая, дурно пахнувшая желтая масса. Вблизи избушки был найден кованый, старинного фасона, железный ключ. Между избушкой и берегом лежало несколько кусков довольно крупных и толстых восьмигранных пробковых пластин…

У подножия уступа, на расстоянии 100–160 метров от берега, в той зоне, где нет еще плавника, обнаружил несколько досок и два полусгнивших шпангоута от небольшой лодки. Здесь же лежал обломок грубо сделанного весла…

Все находки по возвращении экспедиции были переданы в музей Всесоюзного арктического института.

Глава 4

Погружение в XVI век

ДНЕВНИК ПИТЕРА ФЛОРЕ

27 августа 1993 года, пятница

Боже, как холодно! Ветра нет, но очень сыро, стоит густой туман. Не знаю почему, но каждое утреннее пробуждение похоже на выход из комы. У меня уходит полчаса на то, чтобы прийти в чувство и одеться. До сегодняшнего дня я надеялся, что