— Тоже из партии новеньких принцесс! Это так здорово!

— Простите?

— В этом году вас только двое. Ну, с другими ты познакомишься завтра в большом доме.

В это время к гостинице подкатила большая машина. Она остановилась, но наружу пока никто не выходил. Эффи послышалось, что внутри кто-то кричит и плачет. Наконец дверца открылась и из неё выбралась девочка, ровесница Эффи. Выглядела она неважно. Незнакомка была высокой, неправдоподобно худой, в кремовом атласном платье, похожем на наряд балерины. Волосы стянуты на затылке в высокий конский хвост и перевязаны бежевой ленточкой. К лицу девочка прижимала белый носовой платочек.

— Пожалуйста, — говорила она, — я не хочу…

Кто-то изнутри машины выставил ей чемодан.

— Пожалуйста, — повторила она. Но автомобиль уже отъехал задним ходом, а потом развернулся и умчался.

— Ох, бедняжечка, — вздохнула Лиззи. — Куда это годится?

— Что с ней? — спросила Эффи.

— Вот накормим её чернозлаковыми бисквитиками, и все наладится, — ответила Лиззи. — Да ведь вы будете жить вместе, так что, может быть, ты сумеешь её развеселить. Можешь напомнить, что это большая честь — попасть на собеседование в школу Принцесс…

— Школа Принцесс? — изумилась Эффи, но Лиззи уже скрылась за дверью, унося чемоданы обеих девочек и бормоча под нос странное:

— Конечно, не мускулы нужны… И не худоба.

— Ты в порядке? — обратилась Эффи к девочке.

Та тряхнула конским хвостиком на затылке — словно муху отгоняла.

— Вот ты, похоже, в порядке, — ответила она. — Ну и ладно, и я тоже, — она промокнула глаза. — Давай завалим это дело.

Эффи понятия не имела, о чем она говорит.

— Кстати, я Эффи, — представилась она девочке, которая тем временем накинула на платье балерины кожаную курточку и выглядела ещё ослепительнее прежнего — если бы не красные, заплаканные глаза.

— Кресченция, — ответила девочка. — Хотела бы сказать, что я рада тебя видеть, только я вообще ничему здесь не рада. Знаешь, я никогда не хотела быть хорошенькой.

Эффи не успела спросить, как это понимать, потому что их позвали пить чай. Девочек провели в похожую на пещеру столовую, где деревянные столы блестели так, словно их полировали не одну тысячу лет. Краешек одного из столов был сервирован для чаепития. Там лежали бутерброды, кексы и большой бисквитный торт. Но вот что странно: все, чему полагалось быть белым или хотя бы светло-коричневым — хлеб, сдобные булочки, кексы и воздушный бисквит, — было черным. Выглядело очень необычно. Бутерброды были из черного хлеба, а булочки — как будто из самого темного шоколада. Правда, на вкус они оказались вовсе не шоколадными, а самыми обыкновенными, разве что гораздо более вкусными.

— Мне ничего не хочется, — заявила Кресченция.

— Ну-ну, девонька, — принялась уговаривать её Лиззи. — Чернозлак пойдет тебе на пользу. И давай смотреть правде в лицо, с завтрашнего дня ты нечасто будешь есть бисквиты.

Кресченция взяла крошечный ломтик бисквита и одну булочку. Эффи заметила, что на тарелке она стала ломать булочку на маленькие кусочки, пока от нее не остались одни крошки. И в рот ничего не взяла. Бисквит только ковырнула ложечкой и стала возить остальное по тарелке, пока не размазала в кашу.

Эффи взялась было за третью сдобную булочку, но тут Лиззи вышла на кухню за новой чашкой чая. Девочка, разделавшись с четырьмя бутербродами и кремовой булочкой, положила себе порцию бисквита и с нетерпением занесла над ним ложку.

— Ты что, не знаешь, что в нем наркотик? — спросила Кресченция.

— Что? — не поняла Эффи.

— В бисквите. Я узнала вкус.

— Зачем в бисквите наркотик?

— Чтобы мы не сбежали. Хотя бежать тут особо некуда.

— Кресченция, — взмолилась Эффи, — объясни, пожалуйста, что происходит? Честное слово, я не понимаю, зачем я здесь. Думала, это дедушка устроил мне путешествие в необычное место, потому что… ну, он умер и оставил мне книжку, она называется «Драконий луг», и я должна была спасти другие его книги, а потом за мной приехали, чтобы отвезти меня на Драконий луг, вот я и подумала, что тут должно случиться что-то важное. Он перед смертью сказал мне, чтобы я добралась сюда, на Драконий луг, но зачем, я не знаю.

— Поразительно, — покачала головой Кресченция. — Значит, твои даже не сказали тебе, куда ты едешь. Хорошенькое дело! Мои меня готовили с самого рождения, как только увидели, какая я хорошенькая. Я раз пробовала сбежать, но меня нашли. Тогда я стала толстеть, чтобы меня не взяли. Но оказалось, иногда берут и толстушек на случай, если дракону захочется жирного.

— Какому ещё дракону?

— Что значит «какому дракону»?

— Не знаю. В смысле, ты же не про настоящего дракона?

— Ты что, с луны свалилась?

— Ну…

— Ты серьезно совсем не знаешь, зачем ты здесь?

— Честное слово! И буду тебе очень признательна, если ты объяснишь мне, что тут происходит.

— Ладно, — вздохнула Кресченция. — Слушай: когда это кончится, мы отпросимся погулять. Я здесь раз уже бывала с сестрой, так что места знаю. Скажем Лиззи, что хотим посмотреть на дракона. Это незабываемое зрелище. Тогда и поговорим как следует. Извини, что так ужасно себя вела.

— Ничего, — ответила Эффи. — И совсем не ужасно. Ты просто выглядела расстроенной.

После чая Лиззи провела их в номер. Это была крошечная чердачная каморка с двумя кроватями и маленьким платяным шкафом.

— Одежду для собеседования повесьте в шкаф, — посоветовала Лиззи. — Нечего ей мяться в чемодане. И умывальные наборы к утру приготовьте. Выезжаем рано. В семь утра за вами придет машина.

— Одежда для собеседования? — тихо переспросила Эффи. Ей до смерти надоело задавать вопросы, так что она просто повторяла все вслед за Кресченцией. Более или менее.

Открыв чемодан, она глазам своим не поверила. Вся одежда была от знаменитых дизайнеров, о которых Эффи была наслышана. Там лежало серебристое вечернее платье, пара штанов из мягкой черной кожи, пара босоножек с блестками на низком каблучке, кремовая шелковая блуза с галстуком-бантом, кашемировая шаль и ещё несколько дорогих нарядов из шелка, кашемира и тончайшей кожи.

— Что скажешь? — обратилась к ней Кресченция. Она держала в руках два платья: одно походило на то, которое было на ней сейчас, только бледно-розового цвета. Другое черное, из мягкой замши, очень дорогое на вид.

— Черное немножко коротковато, — сказала Эффи. — Но мне оно нравится.

— Может, надеть его с леггинсами? Я слышала, что там предпочитают сочетание классики и современности. Не то чтобы вся такая изнеженная, такая принцесса-принцесса, но утонченная. И чтобы по моде. Как заграничная красавица, собравшаяся в ночной клуб или на богемную вечеринку.