Лекса резко остановилась, поставив руки на бока, недовольным взглядом всматриваясь в замершего рядом друга.

— Эй! — театрально взмахнув руками, воскликнула девушка. — Для чего тебе я, мой друг? Помнишь, я говорила, что устроилась официанткой в бар без ведома родителей? Конечно, платят там не слишком много, но моя зарплата увеличивается с каждым месяцем. Знаешь, это местечко открылось совсем недавно, поэтому они берут туда всех, кому не лень. Могу замолвить за тебя словечко. Станешь барменом.

— Лекса, ты с ума сошла? Я даже никогда не видел напитки, которые они делают! — ужаснулся Оливер.

— Ой, перестань, — закатила глаза девушка. — Я же тебе сказала: это новое заведение! Всему научат. Олли, ты струсил? Это совсем не трудно.

Расмуссен тяжело вздохнул, прекрасно понимая, что у него нет других вариантов. Он не в том положении, чтобы выбирать и воротить нос от предлагаемой работы.

— А как это происходит? И… и когда?

— Олли, когда открываются все бары и клубы? — недовольно протянула Лекса. — Вечером, конечно! По выходным, так что школу не проспишь, заучка. Единственное, что может тебя смутить — это алкоголь, который ты будешь продавать взрослым дяденькам, — девушка хитро прищурилась. — Вероятнее всего, это та работа, которой тебе не стоит хвастаться папе. Вероятнее всего, мальчику Олли придется уходить из дома без разрешения.

Расмуссен громко проглотил образовавшийся в горле ком. Парень привык рассказывать своему отцу практически всё, никогда не укрывая от него никаких серьёзных вещей. А тут Оливеру придётся врать и прятать много тайн. А ещё юноше придется сильно рисковать, потому что бар по своему определению — место, не славящееся репутацией сказочного домика. Вероятнее всего, у Олли возникнет много проблем. Но он ведь делает это всё на благо семьи, верно?

— А если… у меня не получится…

— Слушай, мальчик! — возмущённо прикрикнула Лекса. — Ты общаешься с профессионалом! Мои родители до сих пор не знают и половины всех моих гениальных деяний, а они страшные люди. Так что с твоим отцом у нас вообще проблем не возникнет. Я всё придумаю и со всем разберусь, — девушка гордо задрала нос. — Ой, кстати, для посетителей, работников и начальства я — Салли Смит. Ну знаешь, чтобы никто ничего не заподозрил.

— Хорошо, я запомню, мисс Салли Смит, — усмехнулся Оливер.

— Тебе я тоже предлагаю «поменять» имя. Знаешь, чем меньше они о нас знают, тем нам с тобой лучше.

— Как скажешь.

Мог ли Оливер когда-нибудь подумать, что станет добровольно работать барменом в недавно открывшемся баре для отчаянных разбойников и отчаявшихся мужчин и женщин? Что бы сказала бабушка, если бы узнала, во что ввязался её дорогой и любимый внук? О, вероятнее всего, она бы обвинила во всём Йоханесса, потому что у отца с его матерью были напряжённые отношения. В любом случае, это было решение Оливера, взрослое и точное, так что теперь он в ответе за свои поступки.

— Тебя сегодня забирают на машине? — спросил Расмуссен, открыв школьные ворота и пропустив Лексу вперёд.

— Да, доверие матери ко мне уменьшилось. Она боится, что я куда-нибудь опять убегу. Или что меня до дома проводит какой-нибудь парень, — надулась девушка. — Я бы попросила Роберта довезти и тебя, но ты знаешь, что этот придурок каждое моё действие докладывает прямиком наверх, родителям.

— Да, знаю. Ничего страшного, — Оливер подбадривающе улыбнулся. — Я рад, что ты есть.

— Убери в сторону эти телячьи нежности, мальчишка! — вскрикнула Лекса, эмоционально взмахнув руками. — И катись, катись, пока на тебя не обрушился гнев богов за твоё омерзительное поведение!

Расмуссен искренне рассмеялся и действительно бросился прочь, в сторону остановки общественного транспорта, чтобы добраться оттуда до дома.

— Беги быстрее, любая девчонка может тебя обогнать! — продолжала кричать подруга где-то вдалеке. — Но я тоже рада, что ты есть, — шёпотом продолжила девушка, когда Оливер уже почти скрылся за горизонтом.

•••

Panic! At The Disco — Nicotine

Вставать ночью от настырной трели телефона — это, скажем так, не самое любимое занятие Йоханесса. Изначально мужчина страстно желал проигнорировать звонок, но человек на том конце провода продолжал настаивать на своем. После семи минут мучений Ольсен не выдержал и сдался, кое-как разлепив глаза и включив лампу. Он мучительными шагами добрался до несчастного разрывающегося телефона и поднял трубку, лениво поднеся её к уху.

— Соберись и выйди на улицу. К твоему дому подъедет чёрный Chevrolet. Садись туда и подчиняйся всему, что тебе приказывают, — прошипел кто-то Йенсу, после чего резко прервал телефонный звонок.

Спустя несколько минут замешательства Ольсен понял, что оно началось. Да-да, мафия уже запустила чёртов механизм отмщения за невозможность закрыть долг. Это конец, теперь бежать некуда. Если Йенс воспротивится, то гангстеры ворвутся в дом и возьмут его силой, а Ольсен всё ещё лелеял надежду, что сможет хоть как-то уберечь Оливера от всего этого кошмара.

И всё-таки, пусть жертвой будет Йоханесс. Он не особо держался за эту жизнь, во всяком случае, был готов отдать её ради близких людей. Если потом Эрика (или Кристиан?) угомонится и не будет трогать Гловера, Эльфриду и Олли, то всё произойдёт не зря. Расмуссен не останется один, потому что Йенс до последнего надеялся, что дядя не бросит своего племянника. Хотя, наверное, Ольсена бы не стали вывозить подальше от дома, чтобы банально убить его. Кто знает, что творится в голове Ричардсон? Может быть, мужчина нужен ей для других целей?

Йенс быстро оделся, написал сыну записку, где соврал о срочном вызове на работу, после чего вылетел на улицу, где под окнами уже стоял чёрный автомобиль. Ольсен неуверенными шагами двинулся вперед, пытаясь растянуть минуты между жизнью и смертью.

— Быстрее! — раздался громкий голос из машины.

— Не указывай мне!

Однако Йоханесс всё-таки решил повиноваться и быстро залез в машину на заднее сиденье. С правой стороны на диване сидел гангстер, который тут же потянулся к мужчине, держа в руках чёрную ленточку.

— Наклонись, — приказал мафиози, после чего завязал Ольсену глаза, перед этим стащив с мужчины очки.

— Зачем это? — недовольно спросил Йенс, не сопротивляясь.

— Я бы с удовольствием заклеил тебе ещё и рот, однако босс просила не злоупотреблять твоей беспомощностью, — гаденько усмехнулся в ответ незнакомец.

— Твой босс учил тебя вежливости, мудак? Я не разрешал тебе обращаться ко мне на «ты», — язвительно прошипел Йоханесс.

— Уж не знаю, нахуя ты так понадобился боссу, но я бы пристрелил тебя с большим удовольствием, — прошипел гангстер, вытащив свою пушку и приставив ее к лицу мужчины. — Босс приказал не убивать тебя, но она ничего не говорил про легкие ранения. Ещё одно слово — и