– Тогда решено! – Вежливый собеседник уступил в лице Генри место ловкому поверенному с многолетним опытом. – Автомобиль приедет за тобой через два часа и отвезет на аэродром. Я высылаю за тобой частный самолет. Позвоню графине, чтобы она подготовила все к свадебной церемонии.

– Что ж, тогда я прерываюсь, чтобы следовать вашим указаниям, мистер Хоссельмеер, – в шутливом тоне подвела итог разговора Гленда и положила трубку.

На другом конце провода Генри восхищенно пробормотал:

– Настоящая Стоунбери. – И вызвал секретаршу.

Генри оказался превосходным организатором. Благодаря чему спустя три часа Гленда уже сидела, прильнув к иллюминатору, в салоне небольшого самолета. Правда, ее мало волновали прекрасные пейзажи, проплывающие внизу, подобно картинкам старинного синематографа, для этого она была слишком погружена в собственные мысли. Ее волновало, согласится ли Ричард на этот брак. Что ж, думается, она сможет убедить его в необходимости подобного шага.

А как же Стивен? Добрый, милый Стивен, готовый прийти на помощь в трудную минуту? Она оставила письмо, в котором постаралась все ему объяснить. Он поймет… должен понять.

Она всегда будет испытывать по отношению к нему благодарность, но любит она Ричарда. И теперь, когда он в беде, ей необходимо быть рядом с ним.

Гленда неожиданно ощутила острую потребность коснуться его волос, заглянуть ему в глаза, почувствовать его неповторимый аромат. Если бы это было возможно, она рванулась бы к нему быстрее, чем самолет, который, как ей казалось, застыл на месте.

Хэдли тихонько постучал в спальню хозяина и, не получив ответа, с тяжелым вздохом отправился прочь.

Ричард лежал на кровати, закинув руки за голову, и бесцельно глядел в потолок, на котором в причудливый узор сплетались тени. Почему, думал он, ну почему я разрушаю все прекрасное вокруг себя? Гибель Аманды, бегство Гленды…

Нет, предательство Каролины вовсе не трагедия, это справедливое возмездие за все ошибки, совершенные им раньше. «Время собирать камни» – вспомнилась где-то вычитанная фраза. Наверное, оно наступило…

Тихий, но настойчивый стук в дверь вернул его к действительности, принеся глухое раздражение: почему его не хотят оставить в покое? Стук не прекращался. Тогда Ричард приподнялся на локте и рявкнул:

– Хэдли, если ты не уберешься, я тебя уволю!

– Это не Хэдли, Это я, Гленда… Я хочу поговорить с тобой. Открой дверь, пожалуйста.

Лоб Ричарда покрылся испариной. Господи, неужели у него начался бред? Что означают эти слуховые галлюцинации? Сумасшествие?

Стук меж тем повторился.

– Ричард, открой мне. Слышишь?

И он, поверив в невероятное, кинулся к двери и распахнул ее настежь. Неестественно бледная от волнения, Гленда протянула ему руки, и Ричард, целуя их, упал перед ней на колени.

– Ты вернулась, – шептал он сухими губами. – Вернулась…

Она склонилась к нему, зарываясь лицом в его волосы.

– Я вернулась.

Гленда опустилась рядом с ним и осторожно провела ладонью по шершавой от щетины щеке, с любовью заглянула в глаза, ярко горевшие на осунувшемся лице, и еще раз повторила:

– Я вернулась…

В маленькой замковой часовне было торжественно тихо, когда Гленда шла по узкому проходу к алтарю, у которого ее ожидали священник и Ричард. На ней было кружевное платье, в котором выходили замуж все женщины ее семьи в последнее столетие.

Медленно двигаясь по проходу, Гленда ощущала некую причастность ко всем тем, кто взирал за нее из глубины веков. Два маленьких сына кухарки, одетые в старинные камзолы пажей, несли за ней длинный шлейф под приглушенные восторги замковой челяди. Кроме слуг в часовне находилась старая графиня. Она стояла, опираясь на руку верного Генри Хоссенмеера.

Венчание проходило в полночь, что давало возможность не приглашать на церемонию многочисленную родню и тем самым избежать ненужных расспросов.

Ричард с любовью смотрел, как приближается к нему та, которую он мечтал назвать своей в самых смелых грезах.

– Ричард Август Сесил Стоунбери, – голос старенького священника, дрожащий от волнения, торжественно прозвучал под старинными сводами, – согласен ли ты взять в жены присутствующую здесь девицу Гленду Маргарет Фэншоу в жены?

– Согласен! – Ричард с гордостью взглянул на стоящую рядом с ним девушку.

– Клянешься ли ты, – продолжал священник, – любить ее, быть с нею в горе и радости, в болезни и здравии, в богатстве и бедности до тех пор, пока смерть не разлучит вас?

– Клянусь!

– А ты, Гленда Маргарет Фэншоу, – священник перевел взгляд на невесту, – согласна ли ты…

Гленда словно во сне отвечала на вопросы, обязательные для свадебной церемонии, но до самой последней минуты не осознавала реальности происходящего. Лишь когда священник провозгласил их мужем и женой, графиня Виктория растроганно всхлипнула, а губы Ричарда коснулись ее губ, она поверила в то, что сказки сбываются наяву… и разрыдалась от счастья…

Гленда не помнила, как они оказались в спальне. Время для нее остановилось, действительность замкнулась на одном-единственном человеке, которого она любила, ради которого дышала и которому готова была отдать всю себя. Маленькая искорка, что она бережно хранила в своем сердце, не позволяя ей погаснуть, сейчас дала жизнь жаркому пламени чувств. Подобно одержимой она срывала одежду с любимого, покрывая поцелуями его лицо, плечи, руки и ощущая ответные ласки.

Оставшись без одежды, Ричард отстранился от Гленды.

– Не торопись, у нас будет много времени познать друг друга.

Не стесняясь своей наготы, он подошел к кровати, лег на спину и сказал:

– Как видишь, я готов. Теперь твоя очередь.

Глядя на его напрягшееся мужское естество, окруженное жесткими, отсвечивающими черным волосками, тянущимися узкой полоской по животу и рассыпающимися по мускулистой груди, Гленда облизнула пересохшие от вожделения губы.

– Что ж, ты сам этого хотел. Теперь держись.

Она стала медленно раздеваться, двигаясь в одном лишь ей слышимом ритме – ритме томления и страсти. Вот еле заметно тронула пояс. И тотчас широкая юбка с тихим шелестом, подняв всплеск воланов, упала на пол, открыв взору следящего за ней мужчины красивые бедра и стройные ноги в белоснежных чулках с ажурными подвязками. В следующее мгновение к юбке присоединился корсаж, обнажая полную, упругую грудь.

Ричард глухо застонал и, схватившись руками за спинку кровати над головой, сжал ее с такой силой, что рельефно напряглись мышцы его торса. Пока Гленда намеренно не спеша рассталась с оставшейся частью одежды, он, не в силах сдерживаться, уловил ритм ее движений и вторил ему, приподнимая и опуская бедра.