Огромная тварь, сосредоточившись на мне, совершенно забыла про бера, что было крайне опрометчиво с её стороны. Сварг, разогнавшись до приличной скорости, всей своей немаленькой тушей врезался куда-то в бок паучихе, от чего та сильно пошатнулась. Жвалы соскочили со щита, углубившись в землю на добрый локоть, при этом разорвав броню на левом предплечье и повредив руку. Стиснув зубы до хруста от обжигающей боли, раскаленным металом окатившей рану, я, развеяв щит и сформировав клинок, по рукоять вогнал его в один из четырёх глаз, расположенных по левой стороне уродливой головы.

Рвущий душу на части визг буквально парализовал меня. Рывок башки твари отшвырнул мое тело вместе с дёрном и ошметками земли далеко в сторону. В миг соприкосновения с землёй я от удара на несколько секунд потерял сознание. А вернувшись в себя, я понял, что не могу пошевелиться, даже лицо убрать от сухой, колючей травы, впившейся в щеку.

Неживой разум «Стража» услужливо проявил перед взором поясняющую надпись:

И следом, едва я успел прочесть первую, появилась вторая:

Умирать не хотелось, ведь тогда придется начинать путь почти заново. Но и сделать я ничего не мог, лишь наблюдать открытыми глазами за наползающей на меня тенью, которую отбрасывала паучиха.

Внезапно перед глазами мелькнула быстрая крупная тень, а следом раздался звук столкновения чего-то тяжёлого, массивного. Наползающая тень тут же остановилась. Мгновение, а затем тишину нарушил громогласный рёв паучихи. В ответ прозвучал не столь громкий, но не менее яростный рык Росского бера.

Не знаю, что на меня повлияло больше. То, что моего питомца сейчас размажет какая-то нечисть, или то, что мой боевой друг, защищая меня, в одиночку противостоит противнику, в несколько раз сильнее его самого.

Волна ярости буквально смыла оцепенение, вернув мне подвижность. Одним глотком выпив фиал с зельем лечения, я стал подниматься, чувствуя боль в каждой клеточке тела и радуясь этому. Беглый взгляд подтвердил мою догадку.

Сварг, встав на задние лапы, передними ухватился за жвала паучихи и недавал ей приблизиться ко мне. Тварь же пыталась сдвинуть бера с места, давя всей своей огромной тушей, но ей это не удавалось. Только так не могло продолжаться слишком долго.

Пока поднимался на ноги, второй фиал с зельем лечения полностью восстановил мое здоровье. Подхватил клинок, на ходу изменив его на копьё и, набирая скорость, рванул к сражающимся. Семь шагов, шесть, пять…

Острый, листовидный наконечник, скользнув над плечом Сварга, со всеми доступными мне усилениями, помноженными на ярость к нечисти, вошёл аккурат между жвал прямо в пасть «Прядильщице», погрузившись на пару локтей. Поворот древка и сильный рывок назад, с отскоком. Бер, быстро сообразивший, что к чему, тоже резво отскочил назад, отпустив замершую на мгновение паучиху.

Мой последний удар что-то нарушил в голове твари, потому что она, постояв мгновение, резко клюнула мордой в землю. Оставшиеся целыми лапы стали двигаться, толкая «Прядильщицу» в перёд, от чего в разные стороны полетели комья почвы, взрытые острыми жвалами.

В этот момент мы с питомцем, не сговариваясь, одновременно рванули вперёд. Два сильнейших удара, один молотом на длинной рукояти, второй сдвоенный, могучими лапами, вооруженными стальными когтями, буквально вбили башку твари в землю. Пару мгновений для замаха и новый удар, затем ещё один. Били до тех пор, пока паучиха не перестала трепыхаться, окончательно замерев.

Едва мы осознали, что противник повержен, как у обоих подкосились ноги и мы, на одной силе воли сделав пару шагов от туши поверженной «Прядильщицы», в повалку рухнули на землю.

Вновь нужно распределять очки характеристик, нечего их накапливать. Поразмыслив, девять очков вбухал в ловкость, приблизив её показания к духу, а оставшиеся три добавил в телосложение, на будущее отметив, что количество очков жизни не мешало бы и поднять как следует.

Вновь ощутил резкий прирост в скорости реакции из-за поднятия ловкости. Глянул на Сварга и улыбнулся. Мой боевой друг тоже подрос в уровнях, что сильно отразилось на его внешности. Лапы стали более массивные, да и в росте он слегка прибавил.

Едва поднялся на ноги, сразу направился к туше гигантской паучихи. Помня, как собирать всякие полезности, именуемые лутом, с игровых тварей, я погрузил руку в потерявшее плотность тело «Прядильщицы».

Тело монстра развеялось, а на земле остались лежать жвала, яйцо и три скляницы, золото с тихим звоном переместилось в Подпространственный инвентарь.

— Ну вот и все, можно двигаться дальше, — произнес я, с трудом запихивая яйцо в заплечный мешок. Заметив, как смотрит на оставшиеся ингредиенты богиня, спросил, — Великая охотница, думаю, тебе пригодятся эти жвалы и скляницы с ядом.

— Я найду им применение, — ответила дочь Перуна, забирая алхимические ингредиенты. Посмотрев на солнце, она произнесла, — до темноты не успеем добраться до гор, придётся заночевать в степи.

Так и случилось. Правда, ночевали не под открытым небом, а в хижине, расположенной в маленькой рощице и давно заброшенной хозяевами. Сложенная из толстых ветвей, обмазанных глиной, смешанной с сеном, она не являлась надёжным укрытием, но все же от простых хищников оберегала.

Девана, отлучившись на пол часа, вернулась уже с добычей, крупной косулей, а я к тому времени насобирал сушняка и развёл костёр в обложенном камнями костровище.