– Гурон, Гурон! Мы сами не дети! Ну, черт с ней с антенной, давай попробуем проскочить мимо неё. Вон они ворота, рукой подать.

– Док предупреждал, близко к излучателю не подходить!

– Ну, какой же ты душный, Стрелок! Во что, давай сделаем так, я попробую проскочить в ворота, а ты наблюдай. Если я пробегу, то ты и подавно – ты же Шустрый.

– Гад, ты, Матис! Змей искуситель! Ладно, давай!

Матис скинул рюкзак и припрятал его в бетонном кольце. Подышав полной грудью, он бросился вдоль стены склада к воротам на Рыжий лес. Его слегка пошатывало, но он всё же проскочил ворота. Вот мерзавец, теперь и мне придется бежать!

Я повторил маневр Матиса. Проскочив ворота, я пробежал еще метров пятьдесят. Голова мая кружилась, перед глазами всё плыло. Осмотрелся. Матис стоял на четвереньках, его рвало – так ему и надо! Матис поднялся, подошел ко мне.

– А ты боялась …. Видишь, всё получилось!

– Всё получилось, возвращаться то, придется этим же путем!

– Не ной, Стрелок. Пошли за мной. Теперь потихонечку, от дерева к дереву. Второй раз меня обстреляли в лесу в метрах ста отсюда.

Нам удалось продвинуться метров на пятьсот, когда мы увидели впереди это. «Это» – представляло из себя, нечто вроде двухметрового овального зеркала. Поверхность зеркала мелко пульсировала, как будто и не зеркало это, а жидкая ртуть. Края зеркала были скрыты туманом.

– Матис, что это?

– Не знаю. Я такого раньше никогда не видел.

– Матис, эта штука меня пугает, больше чем пси-излучатель. Пошли отсюда!

– Пошли, – неожиданно легко согласился Матис.

Мы стали пятиться. Вдруг поверхность зеркала прорвалась, и из него выпрыгнул военный. А за ни ещё и ещё. Военные рассыпались веером и занимали позиции для стрельбы.

– Стрелок, я знаю, что это такое – это портал. Вот оказывается, какой секрет прятали военные. Беги, Стрелок, я тебя прикрою!

– А как же ты?

– Да, беги ты, чёрт! Стрелок, постарайся выжить, пожалуйста!

Раздались автоматные очереди, Матис застрочил в ответ. Я бросился к воротам на Янтарь, петляя между деревьями как заяц. До ворот оставалось наверно метров двадцать. Голова кружилась, в глазах плавали звездочки. Пули чиркнули мне плечо и правую ногу. Я упал, перекувырнулся пару раз, поднялся и снова попытался бежать. Я перестал слышать звук выстрелов, только стук крови в висках. В глазах всё померкло, и я отключился.

Ненадолго вернулись сознание – похоже, от удара ботинком под ребра.

– Сержант, посмотрите, а этот кажется живой.

– Так перевяжи его, заберем с собой.

Переждав выброс в старой заброшенной церкви, мы с Матисом, согласно ранее обговоренного плана, разделились. Матис пошел на встречу со Стрелком, а я двинул вглубь болот. Меня подрядил сходить на болота Бармен. Формально я должен был передать посылку начальнику базы группировки «Чистое небо» Лебедеву. На самом же деле, Бармен поручил мне приглядеться к профессору Каланче, к нему самому и к его оборудованию. Когда я спросил, к чему такой интерес, Бармен мне ответил, мол, деньги и еще раз деньги. Этот профессор финансируется какой-то международной неправительственной организацией, значит, у него водятся хрусты, зеленые американские президенты. Ну, раз Бармена интересует профессор, то меня и тем более.

– О, Гурон, рад тебя видеть, давненько у нас не был, – Лебедев встретил меня радушно, обнял и похлопал меня по плечу.

– Вот, посылочку от Бармена принес. Хорошо тут у вас, благостно. Можно тут недельку перекантоваться на ваших курортах? Знаешь, устал я от зоны, – взгляд мой лениво скользил по избам хутора, отмечая новшества.

– Вот спасибо! Чувствуй себя как дома. Любой матрас в моей штабной избе к твоим услугам. Живи, сколько хочешь. Только я вас сталкеров знаю, больше трех суток спокойной жизни вы не выдерживаете.

– Что ты! Трое суток я буду только отсыпаться, но с начала я хорошенько напьюсь.

– Скажи буфетчику, что выпивка за мой счет. Ты мой персональный гость.

Я сидел перед стойкой и надирался самогонкой, которая тут проходила под названием – виски «Queen marsh». Буфетчик болтал безумолку, а я кивал головой и даже вставлял уместные возгласы. Мозг автоматически запоминал и сортировал новости. Подсознательно я переживал за Стрелка – правильно ли я поступил, дав тому задание прикрывать Матиса. Стрелок сталкер опытный, в зоне уже пять лет. Критический срок, сколько опытных сталкеров гробонулось, именно на пятом году пребывания в зоне, когда они начинают думать, что знают зону как свои пять пальцев. Матис – это другое дело. Собственно, за самого Матиса я сильно не беспокоился. Ему, Призраку, одной смертью больше, одной меньше – всё по хрену. Но вот объединившись, эта парочка могла наворотить глупостей. Успокаивал себя тем, что Матис и Стрелок должны были безвылазно сидеть у Матиса в бункере и дожидаться моего возвращения.

Кроме того, меня занимал вопрос – как подъехать к профессору? Профессор подошел ко мне сам.

– Позвольте представиться. Профессор Каланча, эколог. Вас считают одним из старожилов зоны, и что болота вы знаете как свои пять пальцев.

– Что вы, профессор? Болота мало знать – их надо чувствовать.

– Вот-вот, мне и нужен проводник, что бы уточнить радиационную карту болот.

– Профессор, послезавтра я к вашим услугам. Боюсь, что завтра, вот от этого божественного сивушного напитка у меня будет жестокое похмелье.

– Хорошо, до послезавтра. А, позвольте спросить, откуда такая индейская кличка – Гурон.

– Для сталкеров новой волны я и есть индеец, абориген.

– Тогда уж лучше – Могиканин.

– Нет, профессор, Могикане были слишком доверчивы, поэтому их переселенцы и истребили. А гуроны в Америке с их жестокостью и коварством живут и здравствуют, по сей день.

– Ну, хорошо. До послезавтра, Гурон.

Я махнул рукой, слова мне уже было трудно выговаривать, но мозг, по привычке, отметил приметы профессора – рост, цвет глаз и волос, расположение ушей и прочее, и прочее. Завтра, когда просплюсь, с ноутбука Лебедева отправлю запрос в центр, пусть там покапают, кто это и откуда эта Каланча. Заодно отправлю в журнал статью о «Пси-аномалии» зоны от имени аспиранта Стрельцова М.С. с фотографией Стрелка, и проплачу, пусть поместят в ближайший номер.

Трое суток мы вышагиваем по болотам. Экспедиция проходит нормально, мелкие стычки со слепыми псами и кабанами не в счет. Профессор делает замеры, берет пробы воды. С каждым днем профессор делается все мрачнее и молчаливее, наверно его удручают результаты замеров. И вот вечером у костра профессор выдал.