— Не делайте этого, леди! — снова крикнул один из пикетчиков.

— Это ваше дитя!

— Подождите, подумайте еще раз!

К деревянной двери клиники вели четыре каменные ступеньки. Она начала подниматься по этой лесенке, Питер шел вплотную за ней.

— Это!..

— Не!..

— Подождите!..

Питер перегнал жену, чтобы открыть дверь.

Они вошли в клинику.

На следующей неделе Питер сделал себе вазэктомию. Супруги ни разу впоследствии не возвращались к этому эпизоду, только иногда, когда их навещали племянницы или когда они встречали на улице какую-нибудь соседку, гуляющую с ребенком, или когда по телевизору показывали детей, Питер становился задумчивым, печальным и сконфуженным, а украдкой взглянув на жену, видел в ее больших голубых глазах ту же смесь эмоций и неуверенности.

Теперь им снова предстояло столкнуться с той же моральной проблемой.

Конечно, не было никакой возможности надеть сканирующий шлем на эмбрион. Но Питеру и не нужно было регистрировать всю электрическую активность мозга нерожденного ребенка — ему было достаточно прибора для обнаружения высокочастотной душеграммы. Пришлось повозиться несколько дней, но в конце концов он сумел смастерить сканер, который можно было положить на живот беременной женщине, чтобы зарегистрировать внутри него душеграмму. В этом приборе использовались некоторые технологические приемы дистанционного наблюдения, взятые из хобсоновского монитора, и датчики с остронаправленной диаграммой чувствительности, чтобы прибор ошибочно не среагировал на душе-грамму матери.

Плод находился глубоко в теле матери, поэтому его душеграмма была значительно слабее материнской. Это как в телескопе: чтобы на фотопластинке возникло изображение слабого источника, нужна длительная выдержка. Питер подозревал, что датчик должен находиться на месте часа четыре, прежде чем можно будет определить, есть ли под ним какая-нибудь душеграмма.

Питер спустился в финансовый отдел своей компании. У одной из его служащих, старшего аналитика этого отдела Виктории Калипедес, только что начался девятый месяц беременности.

— Виктория, — обратился к ней Питер. — Мне нужна твоя помощь.

Она выжидающе посмотрела на него. Питер улыбнулся. Все, что Виктория делала в последнее время, носило выжидающий характер.

— Я изготовил прототип нового датчика, и мне бы хотелось испытать его с твоей помощью, — пояснил он.

Виктория удивилась:

— Это имеет какое-то отношение к моему ребенку?

— Совершенно верно. Я просто положу тебе на живот сеть датчиков. Это не больно и не может никак повредить ребенку. Это, ну, что-то вроде ЭЭГ — регистрирует электрическую активность мозга плода.

— И это точно не может повредить ребенку?

Питер покачал головой:

— Абсолютно.

— Ну, я не знаю…

— Пожалуйста. — Питер сам удивился своей настойчивости.

Виктория подумала.

— Хорошо. Когда я тебе понадоблюсь?

— Прямо сейчас.

— У меня сегодня куча работы — вы же знаете моего начальника.

— Датчик можно надеть всего за несколько минут. Поскольку сигналы очень слабы, придется поносить его до конца рабочего дня, но вы сможете при этом спокойно заниматься работой.

Виктория поднялась на ноги — не очень простая задача при столь позднем сроке беременности — и прошла с Питером в отдельный кабинет.

— Я объясню вам, как его нужно надеть, — сказал Питер, — затем оставлю вас здесь одну, чтобы вы сами это сделали. Он без труда поместится у вас под одеждой.

Виктория выслушала указания Питера, Затем кивнула.

— Спасибо, — поблагодарил Питер, прежде чем выйти, чтобы она могла раздеться. — Огромное вам спасибо.

В конце дня он смог получить результаты. Прибор без труда обнаружил душеграмму плода Виктории, и неудивительно: если бы ребенка извлекли на этой поздней стадии внутриутробного развития, он скорее всего смог бы выжить как вполне самостоятельный организм. Но на какой стадии беременности впервые возникает душеграмма?

Питер пролистал свою компьютеризованную записную книжку и нашел нужный ему номер: Дина Кавасаки, женщина, вместе с которой он прослушал несколько курсов в Торонтском университете, занималась сейчас акушерской практикой в Дон Миллс.

Он с волнением слушал сигналы зуммера, пока компьютер набирал нужный номер. Если Дина сможет убедить некоторых своих пациенток помочь ему, то вскоре у него появится ответ и на этот вопрос.

Внезапно Питер понял, что он боится узнать этот ответ.

Октябрь, 2011

Тридцать две пациентки Дины Кавасаки, ожидавшие рождения ребенка, согласились принять участие в испытании нового сканирующего оборудования, сконструированного Питером. Это было неудивительно: Питер предложил выплатить каждой пациентке пятьсот долларов только за то, чтобы она проносила надетый на ее живот сканер в течение четырех часов. Каждая следующая пациентка имела срок беременности на неделю больший, чем предыдущая.

Питер хотел впоследствии провести обследования нескольких женщин на разных сроках беременности каждой из них, но уже первоначальные данные внесли полную ясность. Душеграмма появлялась где-то между девятой и десятой неделями беременности. До этого ее просто не было. Но для того, чтобы установить, возникает ли она внутри мозга эмбриона или — что, по мнению Питера, менее вероятно, — каким-то образом приходит туда снаружи, нужны были гораздо более сложные исследования.

Питер знал, что это изменит мир почти так же кардинально, как осознание факта, что какая-то форма жизни после смерти действительно существует. Конечно, не все примут такую интерпретацию, но теперь Питер нашел способ достоверно устанавливать, является ли данный плод личностью — то есть будет ли его удаление просто отсасыванием нежелательного нароста или же самым настоящим убийством.

Последствия будут очень серьезны. Ведь если удастся убедить нынешнего Папу, что душеграмма действительно является физическим проявлением бессмертной сущности и что душа действительно появляется в плоде на десятой неделе беременности, то он, возможно, перестанет возражать против контроля рождаемости и ранних абортов. Питер вспомнил, как в 1993 году тогдашний Папа сам грозил проклятием женщинам, изнасилованным солдатами в Боснии и Герцеговине, если они не доносят до конца зачатых ими детей. А нынешний Папа по-прежнему отказывается разрешить контроль рождаемости в пораженных голодом районах мира, хотя дети там заведомо обречены на голодную смерть.

И конечно, женское движение, которое Питер поддерживал, тоже откликнется.

Питер всегда чувствовал себя неловко, когда ему случалось размышлять над проблемой абортов, особенно в промышленно развитых странах. Существовали вполне надежные и необременительные методы контроля рождаемости. Питер всегда умом понимал, что женщина имеет право сделать аборт по своему усмотрению, но находил это неэтичным. Ведь нежелательной беременности всегда можно избежать. И неужели требовать контроля рождаемости от обоих партнеров — значит требовать слишком многого? Зачем профанировать чудо размножения?