травм до оказания помощи онкологическим больным. Ну, об этом мне уже говорил Володька Кирьянов, когда я попросила его узнать, какому учреждению принадлежит телефонный номер, по которому звонил Григорий Трубников. Однако, изучив список врачей, которые работали в центре, я обнаружила, что определенная их часть – и, кстати, немаленькая – имела специализацию по наркологическому профилю.

Хм, интересно. Некоторые из врачей даже имели степени кандидатов медицинских наук. Остальные, без степеней, тем не менее имели довольно внушительный стаж работы именно в наркологических диспансерах. И это без учета младшего медицинского звена, то есть медицинских сестер. Но надо полагать, что и медсестры так или иначе тоже имели опыт обращения с такими пациентами.

Получается, что в Консультационно-лечебном центре доминирует специализация по наркомании и алкоголизму. А как же тогда пластическая хирургия, посттравматическая реабилитация и онкология? Все это, что же, для отвода глаз? Конечно, существует вероятность, что сначала все эти услуги в центре действительно оказывались в нужном объеме, а затем произошло перепрофилирование именно в сторону наркологии. Или же здесь что-то еще?

К кому бы мне обратиться по этому вопросу? Я еще раз посмотрела на список врачей – специалистов по наркологическому профилю. Так, здесь имеются данные по последнему их месту работы, перед тем как они перешли на работу в центр. Большая часть медиков ранее трудилась в Научно-исследовательском центре при кафедре психиатрии Тарасовского медицинского университета. Нужно туда наведаться.

Я завела мотор и поехала. Припарковавшись недалеко от Научно-исследовательского центра, я поднялась по ступенькам и открыла дверь вестибюля. Подойдя к вахтеру-охраннику, немолодому седовласому мужчине, я спросила, где находится кабинет руководителя учреждения.

– Пройдите по коридору до конца, там увидите дверь с табличкой «Красильников А.К». Вам, девушка, к нему.

– Красильников А. К. – повторила я. – А можно расшифровать эти А.К? Как имя и отчество вашего руководителя?

– Арсений Константинович, – сообщил мужчина.

Я кивнула и пошла по коридору. Дойдя до нужной двери, я постучала.

– Войдите, – пригласил мужской голос.

Я открыла входную дверь и увидела худощавого мужчину лет пятидесяти – пятидесяти пяти. Он сидел в кресле за столом и что-то изучал в компьютере.

– Вы ко мне? – спросил Красильников, оторвавшись от своего занятия.

– Если вы Арсений Константинович, руководитель этого центра, то тогда я к вам, – сказала я.

– Присаживайтесь, – пригласил Красильников и кивком указал на стул.

– Арсений Константинович, мне необходимо с вами поговорить, – начала я, сев за стол перед мужчиной. – Я частный детектив, Татьяна Александровна Иванова, в настоящее время провожу расследование. Мне необходимо в связи с этим прояснить ситуацию с увольнением из вашего исследовательского центра ряда врачей.

С этими словами я положила перед Красильниковым список врачей, которые перешли в Консультационно-лечебный центр, и свою лицензию частного детектива.

Красильников водрузил на переносицу массивные роговые очки, которые лежали на столе рядом с компьютером, и взял в руки лицензию и лист со списком врачей.

– Ну что же, Татьяна Александровна, – начал мужчина, отложив лист и лицензию в сторону, – Вы интересуетесь, по какой причине эти люди уволились из нашего исследовательского центра и перешли в частную клинику, которая только что открылась? Причина очень простая: их переманил Аркадий Битников. Работал у нас такой врач, достаточно профессионально работал, был на хорошем счету. А потом вдруг пришел ко мне в кабинет, сюда, и положил на вот этот стол заявление на увольнение. Так мало этого, он еще и двух других врачей с собой увел и одну медсестру, представляете? Одновременно мы потеряли трех врачей, включая этого самого Битникова и медсестру. А ведь это были очень квалифицированные и ответственные люди, профессионалы. Медсестра Оксана никогда не отказывалась от просьб кого-то подменить или еще чего-то в этом роде. Отпуск, например, передвинуть, да мало ли что еще. Наш исследовательский центр числится на хорошем счету… Так вот, я не сразу подписал заявление Битникова. Решил поговорить с ним, выяснить причину. Но Аркадий сначала отмалчивался и только потом, перед самым уходом, признался, что в этой клинике, где он собирался работать, ему пообещали блестящее будущее, какие-то нереально заманчивые перспективы.

– А этот Аркадий Битников сказал, что же именно ему предложили? – спросила я.

– Нет, конкретно он ничего не сказал. Но насколько я понял, то, чем его завлекли, заманили, относилось к дальнейшему продвижению в науке. Диссертацию он собирался написать и защитить, естественно. Хотя он мог и у нас этим заниматься, препятствий никто ему не чинил.

– Может быть, на новом месте он мог более успешно собрать материал для своей научной работы? – высказала я предположение.

– Ой, я вас умоляю, – усмехнулся Красильников, – какой материал он мог там собрать? Там ведь находятся пациенты с неоперабельной формой онкологии. Да, они получают наркотические препараты в качестве обезболивающих, но этих людей нельзя считать подходящим материалом для научных исследований. Это совсем другая категория.

– Значит, Аркадий Битников был заинтересован в научной карьере. А медсестра? – задала я вопрос. – Вряд ли она стала бы писать диссертацию.

– Я так думаю, что Оксане предложили оплату, которую у нас она не смогла бы получить. Ведь не секрет, что труд медсестры оплачивается совсем не так, как труд врача. Ну что тут скажешь? Девушку нельзя осуждать за то, что она перешла на более высокооплачиваемую работу.

– Арсений Константинович, вот вы сказали, что Аркадий Битников увел врачей и медсестру, ну то есть поспособствовал тому, что эти ваши сотрудники тоже перешли в частную клинику. То есть они устроились на новую работу по рекомендации Битникова, так? – спросила я.

– Ну, прямо об этом они мне не сказали, но я на сто процентов уверен, что сами бы они не поменяли место работы на новое.

– А сам Аркадий Битников?

– А что вы имеете в виду? – Красильников недоуменно посмотрел на меня.

– Самого Битникова ведь тоже кто-то пригласил? Так? Очевидно, что это было личное приглашение. Что вы думаете по этому поводу? – спросила я.

– Я не знаю, кто именно пригласил Аркадия, но вы правы. Все говорит о том, что это было личное приглашение и предложение, – ответил мужчина.

– А чем занимался Аркадий Битников в вашем учреждении? – задала я следующий вопрос.

– Ну, у Аркадия было широкое поле деятельности. Он проводил и индивидуальное лечение наркозависимых, и групповое. У него было