из праздного любопытства интересуюсь. Ваш отец мне не чужой человек, да и с вашей мамой я знаком, не раз и не два она меня домой на обед приглашала, борщом домашним кормила, пирожками.

Фёдор осатанел.

— Про отца я, допустим, соглашусь. Он стоит первым руководителем вашей диссертации. Я читал ваш труд. А вот по поводу моей матери вы безбожно врёте. Если бы она согласилась на обед с вами, то происходило бы это не дома, а в ресторане. Мама не умеет готовить и никогда не заморачивалась по этому поводу. У неё другие приоритеты. Она до сих пор кафедрой усовершенствования врачей заведует. Так что не надо предо мной создавать из неё образ милой домохозяйки. Вы лжёте, а мне смешно. Авторитет в коллективе не так зарабатывают. А самое обидное то, что у вас есть всё для того, чтобы вас уважали. Заявление подпишите, да я к главному сбегаю, пока тихо.

Коробов поставил в верхнем углу листка «Не возражаю», и Фёдор отправился к Виталию Михайловичу оформлять отпуск.

(От автора: Я, так же, как и другие авторы, очень люблю лайки и комментарии)

Часть 15

Часть 15

После работы Лара с Леной, перехватившей её на выходе из Центра, зашли в кафе. Идти домой, а потом опять возвращаться, чтобы забрать дочку из школы, смысла не было, готовить ужин в отсутствие Фёдора не хотелось. В холодильнике стоял суп, которым они с Алисой будут ужинать уже третий вечер подряд. Лара думала зайти в магазин купить продуктов, чтобы приготовить чего-нибудь свеженького, но тут подвернулась подруга с острым желанием пообщаться. Лариса сдуру ляпнула, что Фёдор уехал в Москву в отпуск, и не успевала отвечать на Ленкины вопросы. Она уже десять раз пожалела, что согласилась поболтать с ней.

— Федя звал тебя с собой? — в который раз спрашивала подруга.

— Звал.

— И ты не поехала?! — До Лены никак не доходило, как можно было упустить такой шанс засветиться в Москве.

— Как видишь. Лен, ну оно мне надо? Траурные мероприятия по давно умершему человеку и неделя в доме свекрови, это же чистое самоубийство. Федя тоже ехать не хотел, но мать настояла, вернее, почти обиделась, а он ради неё всё, что угодно, сделает. Но это она ему мать, а мне — свекровь. Чувствуешь разницу? К тому же Мария Андреевна человек умный, с жизненным опытом, она увидит, просчитает и поймёт всё о наших отношениях с её сыном, а о многом ей знать не надобно.

Лена звонко рассмеялась.

— Лар, ты её боишься! Неужели есть на свете человек, перед которым ты, такая вся в себе уверенная, просто трепещешь? Никогда бы не подумала, что такое возможно.

— Если бы ты её знала, то не хохотала бы сейчас. Хотя Федя считает мать мягкой и доброй, да и Алиска в бабушке души не чает.

— Короче, не свекровь, а Баба Яга какая-то.

Лариса тяжело вздохнула.

— Нет, Лена. Мария Андреевна очень интересная внешне, можно даже сказать, красивая женщина.

— А внутренне — крокодил? — Подруга засмеялась, видимо, посчитала шутку удачной.

— Ну что за глупости! — Лариса повысила голос, потому что рассердилась. — Я просто волновать её не хочу. Такую причину не ожидала услышать? Пусть мамой не называю, но уважаю, а её, уж поверь, есть за что уважать.

— Не ожидала… — Лена хотела сказать ещё что-то, но тут у Лары зазвонил телефон.

Она жестом показала подруге, что звонок важный и той стоит помолчать.

— Да, папа. Привет.

— Лара, — услышала она голос отца, — приезжай! Если у тебя нет денег, я сам вам с Алиской куплю билеты. Некрасиво получается, — сердито ворчал он в трубку, — Фёдор не должен быть на мероприятии один, без вас.

Лариса тяжело вздохнула и закатила глаза, радуясь, что отец этого не видит.

— Папа, у Алиски в школе конец четверти, у неё итоговые контрольные одна за одной. Я не стану срывать ребёнка и везти неизвестно куда. Она всё равно не поймёт, что вы там праздновать собрались. И на мероприятии Фёдор будет не один, а с матерью, отцом и с тобой, в конце концов. Ты, будь добр, пригляди за ним.

— Ладно, разбирайтесь сами, — произнёс отец и отключился.

У Лары внутри всё клокотало от возмущения. Ну почему так?! Они с Федей всё решили и договорились, никто ни на кого не в обиде, а тут подруга, не имеющая к их семье никакого отношения, лезет, указывает, как надо жить, и даёт советы, в которых ни Лариса, ни Фёдор не нуждаются. Отец вот тоже, но ему-то можно…

Хотя что отец… У него давно своя жизнь, своя семья, в которой Лара чужеродный элемент. Да, они звонят друг другу раз в месяц, а видятся и того реже. Его жена считает Алиску слишком избалованной и распущенной. Открыто говорит об этом в присутствии ребёнка, делает замечания и утверждает, что если бы она была на месте Лары, то ходила бы Алиса битая. Но Лара никому дочь обижать не позволит и клеветать на неё тоже. Ребёнок должен расти счастливым. Счастливым, и точка! Так почему не дать единственной дочери всё, что они с Фёдором могут? Разве это баловство, чувствовать, как сильно тебя любят родители?

Лара не приветствовала в своё время женитьбу отца. Но слова против не сказала, потому что считала, что не имеет права вмешиваться. Родитель и так посвятил ей жизнь, вырастил её, образование дал, да и оформил он отношения со своей давней любовницей, только когда у Ларисы с Фёдором Алиска родилась. Объяснил, что коротать старость лучше вдвоём, а навязываться дочери со своими охами да ахами, стонами, жалобами и повышенным давлением — последнее дело.

Ей не нравилась мачеха, но Лара понимала, что это участь любой женщины, на которой бы собрался жениться отец. Это её отец, и принадлежать он должен был ей одной. Лара сумела наступить на горло собственному эгоизму, потому что, по большому счёту, отец был прав.

— Ты где витаешь, подруга? — вывел её из задумчивости голос Лены. — Я тут распинаюсь, а ты хоть слышишь?

— Извини, задумалась. Ты о чём?

Лариса действительно не слышала ни слова.

— Так об Аэлите, или тебе совсем не интересно? — надула губки Лена.

— А что Аэлита? Знаешь, пока она меня не трогает, меня её дела не касаются.

— И тебе не завидно и не обидно? — В голосе Лены сквозило недоверие.

— Чему мне завидовать? Аэлите разве что посочувствовать можно. Семьи нет, любовник старый, да ещё и жмот. Чему завидовать?

— Она беременная!