class="p1">Прошло мгновение и он почувствовал, как Олига схватила его за полу куртки. Беззвучно хмыкнув, Мет шагнул из летательного аппарата.

Поверхность, видимо какой-то планеты, на которую ступил Мет с сыном на руках, представляла собой твёрдый камень, покрытый налётом серо-белой пыли и скорее всего это был скальный грунт. Олига вышла следом, продолжая держаться за полу куртки Мета. Покрутив головой, Мет, повернулся к Олиге и протянул ей сына.

— Возьми!

Отпустив полу куртки, Олига взяла сына и прижала его к себе. Аттонар тут же обнял её за шею.

— Солнышко! — прошептала Олига, целуя его в щёчку.

Мет покрутил головой и сориентировавшись на вход в скале, достал из кармана раппер, убедился, что его батарея заряжена полностью и сняв оружие с предохранителя, направился в сторону входа в скале. Олига, прижимая к себе сына, шла следом.

Чем ближе Мет был ко входу, тем сильнее его сердце сжималось в тревоге, но странным образом из отверстия в скале никто не выходил, хотя в нём начали наблюдаться странные красные блики, отчего рука Мета всё сильнее и сильнее сжимала рукоять оружия. Олига видимо старалась не отставать, хотя ей, скорее всего, было тяжело нести сына, так как Мет слышал её шумное дыхание у себя за спиной.

Наконец, подойдя ко входу Мет остановился и попытался прислушаться. Но видимо не ожидая, что он остановится, Олига сильно ткнулась ему в спину, заставив невольно сделать пару шагов и Мет вошёл в пещеру.

* * *

Внутри никого из людей не было и даже в какой-то степени было светло от горящего посреди пещеры небольшого костра, хотя костёр горел как-то странно: раскалены были камни, из которых он состоял и пламя практически не поднималось над ним. Ещё один костёр будто был вделан в стену пещеры, но он едва тлел. Рядом с этим костром стояло странное сооружение из палок и скорее всего шкуры какого-то животного. Перед костром стояло ещё одно сооружение, напоминающее постамент.

Мета вдруг будто пронзила молния: он вспомнил своё приключение в цивилизации шхертов на странной планете Аракса, где он, при портации на эту планету, оказался около кузницы и обстановка в пещере очень напоминала её.

Он подошёл к постаменту и осмотрел его. На нём лежал предмет, напоминающий большой молоток; рядом, на полу лежали несколько предметов напоминающих большие щипцы чёрного цвета и ещё пара молотков меньшего размера, чем тот, который лежал на постаменте. Рядом с постаментом стояло большое, скорее всего каменное ведро, наполненное какой-то жидкостью из которого торчал какой-то плоский предмет, формой напоминающий катран.

Сунув раппер в карман куртки, Мет шагнул к каменному ведру и взявшись за предмет вытащил его из ведра. Его губы вытянулись в широкой улыбке — это был такой же обоюдоострый катран тёмного цвета, примерно в три четверти метра, и тогда выходило, что этот катран тоже нужно было наполнить энергией.

«Меч!» — всплыло у него земное название катрана.

Вернув меч в каменное ведро, Мет покрутил головой, осматривая пещеру и тут же направился к одной из её стен, на которой висели ещё несколько мечей, видимо уже наполненных энергией, только не синего цвета, а серебристого. Подойдя к ним, Мет поднёс к одному из них руку — никакого покалывания не ощущалось. Тогда он провёл пальцем по лезвию меча и тут же вздрогнув от резкой боли в пальце, отдёрнул его от меча и поднёс к лицу — на пальце алела большая капля крови.

— Чёрт! — невольно вырвалось у него.

— Где мы? Долго будем стоять? Тон уже отвертел мне руки, — раздался громкий голос Олиги.

— Поставь его. Только к костру не пускай. Обожжётся! — произнёс Мет, поворачиваясь к сторону Олиги и слизывая с пальца каплю крови.

— Это твоя квартира, в которой ты предлагал нам жить? — Олига поставила сына на пол пещеры, но продолжала его придерживать за плечи.

— Нет! — Мет мотнул головой. — Я не знаю куда мы попали…

Он умолк, уставившись в сторону входа — в пещеру входили несколько человек. Первым шёл огромный гуманоид, одетый скорее всего в шкуру какого-то животного. Даже в полумраке пещеры его лицо выглядело достаточно свирепо: выпирающий лоб; по безволосой голове тянулся какой-то гребень; глубокопосаженные совершенно невидимые глаза; большой загнутый к низу нос; большие, вытянутые вдоль головы уши; толстые губы и мощные подбородок и шея, говорили о большой физической силе человека. За ним шли ещё двое таких же колоритных людей, тоже одетых в шкуры животных и с такой же формой головы. Идущий первым человек, будто не видя, что в пещере кто-то находится, направился в сторону стены, где висели мечи.

Мет невольно попятился в сторону. Схватив сына, Олига побежала с ним в сторону Мета, но она явно не успевала и должна была столкнуться с идущим первым человеком. Сердце Мета сжалось в тревоге, забыв об оружии, он уставился в происходящее событие: вот они поравнялись и прошли друг сквозь друга, вызвав у Мета оторопь. Подбежав к Мету, Олига стала за него, прижав лицо сына к себе, видимо боясь, что он закричит, а таким образом она сможет заглушить его крик.

Идущий первым человек подошёл к стене с мечами и сняв один из них, провёл по нему пальцем, (Мет вдруг заметил, что у него всего три пальца, хотя очень толстых и длинных) и подняв голову, посмотрел в сторону одного из своих спутников. В пещере раздался громкий скрипучий голос человека. Его спутник ответил таким же голосом. Человек протянул спутнику меч и отвернувшись, снял со стены ещё два меча и протянув один из них второму своему спутнику, что-то произнёс тем же голосом и дождавшись, когда тот возьмёт меч, сжимая в руке оставшийся у него меч, направился к выходу. Его спутники, развернувшись, направились за ним.

Не давая себе отчёта, Мет вдруг шагнул к ближнему к себе человеку и вытянув руку, попытался схватить его за одежду, но его рука, пройдя сквозь человека, схватила лишь воздух.

Люди ушли. Мет продолжал стоять на месте, будто окаменел.

— Что произошло? Кто они? — явно дрожащим голосом произнесла Олига.

— Не знаю! — Мет мотнул головой и повернул голову в сторону стены, на которой висели мечи: на ней остался висеть лишь один из них.

Мет подошёл к стене и попытался снять меч: тот снялся без проблем, но оказался достаточно тяжёл. Мет попытался взяться за его рукоять, она вдруг оказалась не широкой, но толстой и держать в руке меч оказалось неудобно. Он тут же вспомнил руку приходившего большого человека и глубоко вздохнув,