– Или можешь оказать нам содействие. Мне достаточно сделать один звонок, и на твой банковский счет за день переведут двести тысяч песо.

– У меня нет банковского счета.

– А надо бы завести. Каждой трудящейся женщине нужен банковский счет.

– А как насчет наличных? – поинтересовалась Ампаро.

– Можем уладить и это.

Агилар не понимал, с какой стати Монтойя разбрасывается подобными обещаниями, даже не посоветовавшись с Эскобаром, но встревать не хотел. Старший фараон разглагольствовал спокойно и уверенно, и Ампаро, похоже, на это купилась.

– И пусть будет двести пятьдесят, – потребовала она.

– А почему не триста? – не смутился Монтойя.

– Почему бы и нет? Триста. Что от меня требуется?

– Насколько часто ты с ним видишься?

– В одно и то же время через день.

– Всегда здесь?

– В разных отелях, но чаще всего в этом.

– Откуда ты знаешь, куда идти?

– Он предлагает, когда звонит утром. Я иду в предложенный им отель и снимаю номер. А он, когда приходит, покрывает расходы. Я могу остаться в комнате до утра или идти домой, как заблагорассудится.

– А дом где? Хетсемани?

Она вздернула подбородок. Хетсемани – район трущоб, запущенный и криминализированный.

– Конечно, нет. Пье де ла Попа.

– Удобно. Отсюда пешком рукой подать. Не надо платить за автобус. У тебя собственный дом?

– Я живу с матерью. Она хворает.

– Значит, еще и медицинские счета?

– Не без того.

– И с ними он тоже не помогает?

– Помогает, – оскорбилась она. – Он о нас заботится. И я работаю.

– Он относится к тебе, как к проститутке. Ты заслуживаешь лучшего.

– Где тебе знать, чего я заслуживаю?

– Я обожаю женщин, – заявил Монтойя. – И чту их. Вы все заслуживаете лучшего.

– Кстати, о работе, мне пора туда возвращаться, – сообщила Ампаро, выхватывая из рук Монтойи блузку в цветочек. – От меня-то вы чего хотите?

– Когда он назначит следующее свидание, мы тоже там будем.

– И что потом?

– А потом ты получишь триста тысяч.

– Вот так запросто?

– Для тебя. Трудная работа достанется нам.

– А откуда вы знаете, что я не позвоню ему, как только вы уйдете, и не расскажу о вашем предложении? Может, он предложит чего получше.

– Ты же заранее знаешь, что нет. Ты будешь получать, что можешь, понемножку раз за разом. Я же сказал, мне это до лампочки. Мы все делаем, что должны. Но он никогда не осыпет тебя деньгами, потому что тогда ты перестанешь с ним видеться. Он хочет закончить, когда сам будет готов, а не когда будешь готова ты. А до той поры он хочет, чтобы ты была в его распоряжении, а если ты получишь то, чего хочешь, с этим будет покончено.

Натягивая блузку и заправляя ее в юбку, Ампаро раздумывала над его требованием. Сунула ноги в сандалии, подняла ноги по очереди, чтобы застегнуть их. Наконец, полностью одевшись, сказала:

– Ладно. Правду говоря, любовничек из него никудышный.

– Парнишкам вроде него это и не требуется, – заметил Монтойя. – Тебе надо как-нибудь попробовать с мужиком вроде меня.

– Может, и попробую, – игриво улыбнулась Ампаро. Направилась было к двери, но рядом с Агиларом остановилась и положила ему ладонь на грудь. – Или с этим. Мне нравятся тихони. А уж пятнистых у меня ни разу не было.

Агилар ощутил, что заливается румянцем – во всяком случае, в местах, способных краснеть. Неловкость из-за этого сознания только усугубила дело. Ампаро пыталась встретиться с ним глазами, но он отвел взгляд.

– Ты застенчивый, – промолвила Ампаро. – Как мило! Застенчивый убийца.

– Он женат, – доложил Монтойя.

– Как и Карлос Родриго.

– Но для моего друга обещания – не пустые слова. Как и для меня.

Он дал ей телефонный номер «Хилтона».

– Как только он позвонит, перезвони нам. Придем с деньгами, и ты будешь куда богаче прежнего.

– Это обещание? – спросила она.

– Лучше открой банковский счет, – ответил Монтойя. – Чтобы положить их в надежное место.

* * *

Вернувшись в «Хилтон», Агилар позвонил Луизе и старался прикинуться, что не принимает участия в сговоре с целью убийства. Монтойя позвонил Густаво Гавирии и объяснил нужду в наличных, а Гавирия обещал организовать доставку.

Назавтра они приглядывали за зданием Родриго на случай, если вдруг представится более удобная возможность. Он вышел лишь раз – похоже, ради бизнес-ланча в заднем кабинете шикарного ресторана. Его sicarios были при нем, как и при тех, с кем он встречался. Монтойя и Агилар сошлись в том, что шансы на успех ничтожны, так что даже не стали пытаться напасть.

В тот же вечер Отрава и Коротышка привезли в отель чемодан, набитый наличностью.

– Славное местечко, – прокомментировал Отрава, глядя из окна на раскинувшийся внизу пляж. – El Patrón знает, где вы остановились?

– Мы платим из своего кармана, – ответил Монтойя. – Мы покрываем все расходы.

– Кроме одного, – пнул Отрава чемодан.

– Тут дело особое. Без этого никак.

– Не сомневаюсь, что оно для него того стоит. Он даже не поморщился из-за денег.

– Мы просто делаем то, что он нам велел, – сказал Монтойя. – Дешевле невозможно.

– И когда это состоится?

– Завтра, – сообщил Монтойя. – И сразу намылимся обратно в Медельин. – И, словно вдруг сообразив, о чем Отрава спрашивал, присовокупил: – Помощь не требуется.

– Я и не предлагал. Разве что сами попросите. Но я подумываю, не снять ли номер на одну ночь, отведать вкуса Картахены. В смысле пока мы тут.

– Милости просим, – отозвался Агилар. – Альберто же сказал, мы не в претензии.

Он чувствовал, что надо поддержать напарника, и еще не оправился после того, как Ампаро назвала его тихоней. Может, он и правда тихоня, но в компании Монтойи, болтающего без умолку, другим быть как-то проблематично. Он гадал, не станет ли когда-нибудь таким же, как Монтойя, не лезущим за словом в карман ни перед кем.

– Ну, раз вы так уверены… – подал голос Коротышка, весивший почти столько же, сколько трое любых других sicarios Эскобара. Он не казался таким уж атлетическим субъектом, но, должно быть, обладал какими-то особыми дарованиями, иначе Эскобар не держал бы его при себе.

– Мы уверены.

– Тогда доброй ночи, – произнес Отрава. Открыл дверь и, подождав, когда Коротышка выйдет, добавил: – Тратьте с умом. El Patrón не любит швыряться деньгами попусту.