– Ваше величество, карета у крыльца! – сообщил мне маркиз Бернадот.

Об был единственным, кто был в состоянии меня понять. Он знал о Клеманс и о том, какой жертвы потребовал от меня этот брак, который все остальные считали настоящим чудом.

Мы ехали по украшенным гирляндами улицам, и со всех сторон я слышал восторженные крики своих подданых. Они радовались за меня, и мне стало особенно грустно от того, что я, к сожалению, не мог разделить с ними эту радость.

На церемонию в главный собор Ла-Шарпьена допускались только избранные. Но все места на лавках, по проходу меж которыми я шел, были заполнены до отказа. До моих ушей долетали поздравления, на которые я отвечал легкими наклонами головы.

Я остановился перед алтарем, ожидая прибытия невесты. И по шуму, что донесся с улицы, понял, что ее карета подъехала ко крыльцу.

Распахнулись двери, и девушка в белой фате и пышном белоснежном платье, опираясь на руку отца, пошла в мою сторону. Вскоре она станет моей женой и королевой.

Наверно, это было предательством с моей стороны, но даже в этот момент я, пусть всего и на мгновение, вспомнил свою рыжеволосую любовь, яркой вспышкой озарившую мою жизнь. Вспомнил в последний раз, пообещав себе быть верным своей супруге.

Отчего-то разволновался Арчи, и мне пришлось приказать ему успокоиться.

Герцог Деланж подвел свою дочь ко мне и передал мне ее руку. И когда я коснулся ее, по всему телу прошла странная магическая волна. Это было совершенно новое, неведомое прежде ощущение, и я затруднился бы его описать. Нечто подобное я чувствовал лишь однажды – в тот памятный вечер, когда торопился на бал-маскарад в свой дворец. Но даже тогда это ощущение было куда слабее, чем сейчас.

Значит, амулет не обманул, и мадемуазель Деланж на самом деле была моей истинной. Мне следовало смириться с этим, принять ее и постараться сделать счастливой. Пусть даже мне и не суждено было стать счастливым самому.

– Готовы ли вы, ваше величество, любить и уважать вашу невесту и заботиться о ней до конца своих дней? – услышал я голос епископа.

– Да! – мне показалось, что Арчи произнес это одновременно со мной.

– Готовы ли вы, мадемуазель Деланж, любить и уважать ваше жениха и подчиняться ему до конца своих дней?

– Да!

– Объявляю вас мужем и женой! – торжественно провозгласил епископ. – Ваше величество, вы можете поцеловать невесту!

Я откинул вуаль с лица девушки и остолбенел - на меня большими карими глазами смотрело мое рыжеволосое чудо!

Я так и не двигался с места, даже не шевелился. Мне казалось, что я сошел с ума. Или что всё это только показалось мне, и стоит мне только шелохнуться, как эта волшебная картины разобьется на множество мелких осколков.

Ей пришлось самой потянуться к моим губам, чтобы я, наконец, пришел в себя. А когда я, наконец, поцеловал ее, весь остальной мир перестал существовать. Были только мы – я, она и, конечно, Арчи.

И нет, после поцелуя она не исчезла, и я по-прежнему сжимал ее тонкую руку в своих ладонях.

– Но как? – только и смог выдохнуть я.

Но здесь было не место для такого разговора. Тем более, что со всех сторон к нам устремились гости.

Некоторые из них еще не были знакомы с Джорджиной Деланж и потому не заметили, что невеста (а вернее – уже жена!) была другой. А вот на лицах тех, кто ее знал, хорошо читалось изумление. А значит, всё это действительно не было сном.

– Желаю вам счастья, ваше величество! – поклонился мне герцог Деланж.

Меня удивило то, что именно он отчего-то вовсе не был разгневан, не потребовал у меня объяснений. И разве он не понял, что вел к алтарю не свою дочь?

– Спасибо, папенька! – откликнулась моя жена и тепло обнял его светлость.

Папенька? Как это можно было объяснить?

А откуда-то из толпы донесся до нас крик:

– Лекаря! Позовите лекаря! Герцогиня Деланж лишилась чувств!

Глава 26

– Я не выпущу тебя из кареты до тех пор, пока ты всё не объяснишь! – заявил он. – И да, я до сих пор не знаю твоего имени!

Мы уже ехали из собора во дворец – медленно, раскланиваясь во все стороны, принимая поздравления от выстроившегося на всём протяжении пути народа.

Я счастливо рассмеялась. Ах, как удивительно было слышать снова свой собственный смех!

– Меня зовут Эмелин Деланж, и я – младшая сестра Джорджины!

– Вот как? – ошеломленно пробормотал он. – А где же она сама?

– Она не решилась показаться на глаза своей матери после того, что сделала сегодня. Прошу тебя – обещай, что никогда не забудешь того, что она сделала для нас!

– Обещаю! – торжественно произнес он. – Но я всё еще ничего не понимаю!

– Я расскажу тебе! Но сначала пообещай мне кое-что еще!

– Не слишком ли много обещаний? – возмутился. – Еще одно я дам тебе только после того, как ты сама дашь мне слово – никогда больше так не исчезать!

Мы обменялись обещаниями как раз к тому моменту, когда карета въехала ко крыльцу дворца.

Нас встречали и вельможи, и слуги. Мы снова раскланивались и улыбались.

Но после этого нам дали время для отдыха. Торжественный бал должен был состояться только вечером, когда все гости смогут добраться из собора до дворца по запруженным народом улицам.

Когда мы оказались в апартаментах одни, Ричард сжал меня в объятиях и принялся покрывать мое лицо поцелуями. Я поняла его намек, но отстранилась. Сначала он должен был кое-что узнать.

– Мы сможем незаметно выйти из дворца? – спросила я. – Нам не потребуется много времени – как раз те несколько часов, что