псевдонимом В. Сирин, и называлась книга «Аня в стране чудес».

В СССР перевод Набокова впервые был издан в 1989 году «Детской литературой», и «Аня в стране чудес» — это, наверное, один из самых русифицированных вариантов перевода «Алисы».

Тут Аня стала впадать в дремоту и продолжала повторять сонно и смутно: «Кошки на крыше, летучие мыши»… А потом слова путались, и выходило что-то несуразное: летучие кошки, мыши на крыше…

Она чувствовала, что одолел ее сон, но только стало ей сниться, что гуляет она под руку с Диной и очень настойчиво спрашивает у нее: «Скажи мне, Дина, правду: ела ли ты когда-нибудь летучих мышей?»…

Есть еще вариант перевода Б. В. Заходера, знаменитого переводчика «Винни-Пуха». И он, кстати, за перевод «Алисы» был удостоен высшей награды в области детской литературы — Международной премии имени Андерсена.

И тут Алиса совсем задремала и только повторяла сквозь сон:

— Скушает кошка летучую мышку? Скушает кошка летучую мышку?

А иногда у нее получалось:

— Скушает мышка летучую мошку?

Не все ли равно, о чем спрашивать, если ответа все равно не получишь, правда?

А потом она заснула по-настоящему…

Конечно же, каждый сам выберет тот вариант, который ему больше нравится.

Что же касается Бориса Владимировича Заходера (1918–2000), то он был не только переводчиком, но и талантливым поэтом, и у него есть несколько стихотворений, посвященных котам и кошкам. Вот два из них:

«Кошки»

Кошки не похожи на людей:

Кошки — это кошки.

Люди носят шляпы и пальто — Кошки часто ходят без одежки.

Кошки могут среди бела дня

Полежать спокойно у огня.

Кошки не болтают чепухи,

Не играют в домино и в шашки,

Не обязаны писать стихи, —

Им плевать на разные бумажки…

Людям не сойти с протоптанной дорожки,

Ну, а кошки —

Это кошки!

«Вредный кот»

— Петь, здорово!

— Здравствуй, Вова!

— Как уроки?

— Не готовы…

Понимаешь, вредный кот

Заниматься не дает!

Только было сел за стол,

Слышу: «Мяу…» —

«Что пришел?

Уходи! — кричу коту. —

Мне и так… невмоготу!

Видишь, занят я наукой,

Так что брысь и не мяукай!»

Он тогда залез на стул,

Притворился, что уснул.

Ну и ловко сделал вид —

Ведь совсем как будто спит! —

Но меня же не обманешь…

«А, ты спишь? Сейчас ты встанешь!

Ты умен, и я умен!»

Раз его за хвост!

— А он?

— Он мне руки исцарапал,

Скатерть со стола стянул,

Все чернила пролил на пол,

Все тетрадки мне заляпал

И в окошко улизнул!

Я кота простить готов,

Я жалею их, котов.

Но зачем же говорят,

Будто сам я виноват?

Я сказал открыто маме:

«Это просто клевета!

Вы попробовали б сами

Удержать за хвост кота!»

Если теперь вернуться к размышлениям Чеширского кота о ненормальности, то они перекликаются с записями Доджсона (Кэрролла) в его дневнике от 9 мая 1856 года:

«Когда мы спим и, как это часто бывает, смутно осознаем попытку проснуться, разве мы не говорим и не делаем вещей, которые в бодрствующем состоянии были бы безумны? Можем ли мы тогда определить безумие как неспособность различить, спим мы или бодрствуем? Мы спим и не чувствуем никаких подозрений в фальши: „Сон имеет свой собственный мир“, и зачастую он так же реалистичен, как и сама жизнь».

Чеширский кот завоевал сердца многих поколений читателей и зрителей по всему миру. Он был и розово-фиолетовым в мультипликационном фильме «Алиса в Стране Чудес», выпущенном студией Уолта Диснея в 1951 году, и сине-зеленым в двух экранизациях Тима Бёртона 2010 и 2016 гг. Он был худым и упитанным, но всегда умным и насмешливым. И афоризмы у него удивительно остроумные.

Вот, в частности, пара примеров из фильмов Бёртона:

— А что это за звуки, вон там? — спросила Алиса.

— А, это чудеса, — равнодушно пояснил Чеширский кот.

— И что же они там делают? — поинтересовалась девочка.

— Как и положено — случаются.

— А где я могу найти кого-нибудь нормального?

— Нигде, — ответил Кот, — нормальных не бывает. Ведь все такие разные и непохожие. И это, по-моему, нормально.

Кстати, оригинальный взгляд на историю о Чеширском коте был и у В. С. Высоцкого (1938–1980):

Прошу запомнить многих, кто теперь со мной знаком:

Чеширский кот — совсем не тот, что чешет языком.

И вовсе не чеширский он от слова «чешуя»,

А просто он — волшебный кот, примерно как и я.

Чем шире рот —

Тем чешире кот,

Хотя обычные коты имеют древний род,

Но Чеширский кот —

Совсем не тот,

Его нельзя считать за домашний скот!

Улыбчивы, мурлыбчивы, со многими на ты

И дружески отзывчивы чеширские коты.

И у других — улыбка, но… такая, да не та.

Ну, так чешите за ухом Чеширского кота!..

Кот Бегемот (Михаил Булгаков)

В XX веке образ кота получил развитие в романе «Мастер и Маргарита» Михаила Афанасьевича Булгакова (1891–1940). Речь идет, конечно же, о коте Бегемоте.

М. А. Булгаков — тончайший писатель своего времени, остро чувствующий грань между материальным и духовным. Главная особенность его романа — фантастические герои, несущие философский подтекст. Одним из таких героев и является кот Бегемот.

Вообще-то, Бегемот — это имя демонического существа. Образ Бегемота — библейский, он появляется в Книге Иова, входящей в состав еврейской Библии (Танаха) и Ветхого Завета. Это морское чудовище в библейской традиции является доказательством непостижимости могущества Бога.

Таким образом, Булгаков сразу дает понять, что за образом вроде бы невинного шута стоит сила, куда более могущественная.

* * *

Заметим, что образ шута в литературной традиции — это фигура непростая и довольно страшная, восходящая к средневековому изображению сатаны. Нет, это не безобидный дурачок. С социальной точки зрения, шут — это изгой, никто. Он пародирует других, постоянно меняя маски. Другая его функция заключается в том, чтобы быть