на 45 оборотов, надеясь впечатлить еще одну девушку и убедить встречаться со мной, но она мне отказала. Я растерялся – раньше она держалась со мной дружелюбно. Тот отказ сильно меня задел. Я помчался на бешеной скорости, 80–100 миль в час, по дороге и едва не разбился. Конечно, я был дураком, но постепенно я успокоился и вернулся домой. Я рисовал ее связанной.

Чтобы облегчить боль, я встречался с другими девушками. Чем больше их было, тем уверенней я себя ощущал – наверное, как все американские мальчишки. Так началась моя «Маленькая черная книжечка». Я встречался даже с той пацанкой, что жила в доме напротив. Она к тому времени здорово выросла.

После работы я часами колесил по округе, мог в одиночку отправиться на рыбалку и вернуться только на рассвете. Иногда я проезжал мимо домов моих девушек – прошлых, нынешних и тех, с кем я надеялся встречаться в будущем. В «Ликерс» за покупками все время приходили новые девчонки.

Джон Дэвис уезжал в Уэслиан. У него была постоянная девушка. Другие приятели шли в армию или поступали в колледж. В мой первый год после выпуска из старшей школы я работал. Попробовал учиться на летних курсах в Уичитском университете, но сильно отставал, да к тому же утомлялся на работе, поэтому бросил. Я считал, что делать мир лучше – это пустая мечта. В общем-то, я просто не был готов к колледжу. Эта идея мне не нравилась.

Году в 1964-м, может в начале 1965-го, я переехал в съемный дом вместе с приятелем и коллегой на Северную Салина-стрит, на 17-м Северном шоссе. Приятелю нужен был сосед, чтобы делить арендную плату. Я, молодой и безрассудный, согласился. Родители этого не одобряли; они сказали, что я могу в любой момент вернуться домой. Я впервые оказался вне дома, но жил неподалеку и не скучал. Я часто заезжал к ним пообедать.

Темная сторона постоянно витала поблизости, как мне кажется. Однажды вечером в «Ликерс» местные мальчишки попытались взломать игровой автомат. Они не знали, что мы с коллегой находимся внутри. Мы услышали шум и вышли на улицу проверить. У одного был ломик, и он стал им нам угрожать. Во мне взыграл альфа-самец. Мы клеили этикетки на товары специальным пистолетом, и я наставил его на мальчишек, словно настоящее оружие. Они быстро сбежали на черно-серебряном «Шевроле» 1957 года. Мы сообщили о происшествии в полицию, а потом – мистеру Ликеру.

Я начал охоту. Мне было важно отыскать ту машину. После работы я медленно проехал по близлежащим улицам и нашел «Шевроле». Я не стал обращаться в полицию, а просто подошел и проткнул все шины. Больше с этими мальчишками у нас проблем не было.

Еще одно событие повлияло на меня: как-то раз я работал один в вечернюю смену, а соседу сказал, что иду на свидание. Я украл кое-какую косметику и разукрасил себя, будто меня целовала девушка. Накладывая косметику на лицо, я испытал странное чувство. Оно мне понравилось. Домой я приехал словно в эйфории. Прием сработал; на следующий день приятель спросил меня: «Что, свидание удалось?» Я запомнил тот эпизод с косметикой и еще пользовался ею.

Когда я работал один, то в перерыв листал детективные журналы. Я быстро пристрастился к ним и всегда искал иллюстрации со связанными девушками. Я собрал свой первый «шпионский чемоданчик», взяв все необходимое в магазине. Никакой конкретной жертвы у меня на примете не было, но, читая журналы, я испытывал потребность в этом. Пока это были не планы, а только фантазии. Я много работал, и для темной стороны не оставалось времени.

Когда я навещал Джона, он и его друзья уговорили меня поступить в их колледж на следующий год. В 1965 году я поехал в Канзасский Уэслианский университет, к северу от Уичито. И записался на общий курс».

Рейдеру по-прежнему необходимо было зарабатывать деньги, поэтому по выходным он возвращался в Уичито и подрабатывал в «Ликерс». Временами взламывал игровые автоматы. «Мне нужны были деньги на бензин». Он стал более открытым и много флиртовал. Оценки в университете ухудшились.

«В марте мне исполнилось двадцать один. Кто-то из приятелей по колледжу уговорил меня купить крепкий алкоголь. Мы выпили понемногу у себя в общежитии – вроде как «мужская вечеринка». Я встречался со многими девушками в колледже и редко виделся со своей подружкой в Уичито. В колледже часто устраивали вечеринки. Там я начал проникать в чужие комнаты – брал мелочи, пропажу которых никто не заметил. В дома тоже забирался».

От мелких проделок, не имевших серьезной подоплеки, кроме мальчишества, он ступил на более опасную территорию. С каждым успешным вторжением его эго освобождалось от моральных ограничений. Мать как-то сказала ему, что он станет вором, – теперь оказалось, что она была права. Но пока он просто хулиганил и считал, что не переступает моральных границ. А когда приблизится к ним вплотную, следующего шага не сделает.

«Я называл это кьюбингом. Это началось в детстве как игра. Ну, фантазии про Белую Шляпу, которая переходит на темную сторону. Для моего брата я был рассказчиком сказок – как правило, перед сном. Превращался в ковбоя, когда мы играли. По мере развития темных фантазий у моего куба появилась новая грань – одинокий волк. Я проводил много времени в одиночестве, фантазируя о своей вымышленной крепости. С возрастом ментальный кьюбинг стал для меня бегством от скучных уроков или работы. Каждый день я находил время для того, чтобы предаваться мечтам, потому что только они доставляли мне удовольствие. Так я заряжался энергией. Когда мне было одиноко, кьюбинг помогал. Легко было переключаться на Темную грань, держа это в секрете. Я никому не причинял вреда – только в своих фантазиях».

На Темной стороне

В последний год Рейдера в старшей школе по всей стране прогремело громкое дело: с 1962 года в Бостоне преступник убивал женщин. Он вторгался к ним в жилища и душил их. Сначала его жертвы были пожилыми, но потом он переключился на студенток. Он размещал тела в сексуальных позах и иногда завязывал чулки, которыми душил их, бантом на шее. Последней его жертвой стала Мэри Салливан. Убийца воткнул палку от метлы ей во влагалище, а у ног бросил новогоднюю открытку. У нее на шее был бант из двух шарфов, связанных между собой, изо рта стекала сперма.

5 ноября 1964 года Альберта де Сальво арестовали за серию изнасилований, приписываемых «Зеленому человеку» – так его прозвали за рабочую одежду зеленого