— Ты можешь уходить, но Лиз останется, — произнес он.

— У тебя была Мэри, — тихо ответил я. — Она была твоим шансом. Лиз — это мой шанс.

— Нет, — он словно не понимал меня. — Она останется.

Я посмотрел на Лиз.

— Ты хочешь уйти со мной?

— Да, Рэй…

— Ты сам видишь… — я осекся. Логан улыбался мне, но не той теплой улыбкой, которую я привык видеть.

— Ты плохо усвоил мои уроки, Рэй. Я же учил тебя никогда не отводить взгляд от человека, с которым говоришь.

— Но ведь ты же мой друг. Его лицо не дрогнуло.

— В этой жизни, Рэй, ты либо берешь, что хочешь, либо у тебя это отнимут. Ты можешь уйти. Я приказал ребятам пропустить тебя. Смоуки Хилл знает, что ты уедешь, когда мы переговорим.

Он смотрел на меня поверх револьвера так, как когда-то смотрел на Макгэрри, когда вступился за меня. Только с той разницей, что на меня смотрел уже не Логан Поллард, мой друг, а один из самых опасных людей на Западе. Но он учил меня еще одному. «Никогда не вынимай револьвер, если не собираешься стрелять и никогда не стреляй, если не собираешься убивать».

Человек, который сейчас целился в меня, никогда не вынимал револьвер, если не собирался убить. Логана Полларда, моего друга, уже не было. Здесь был хладнокровный убийца, и я вдруг понял, что как только повернусь, он убьет меня. Убьет, потому что знает, что если я уйду, то все равно вернусь и вернусь не один, чтобы уничтожить Робберс Руст.

— Ладно, — сказал я. — Я уйду, но ты все-таки подумай, мы ведь были друзьями…

— Прекрати! — лицо его исказилось. Нервы у него начали сдавать. — Считай, что тебе повезло. Ты оказал мне услугу, убрав Чэнса Вэйдера, а теперь уходи, и считай, что мы в расчете.

Мне нужно было что-то сказать. Что-то такое, что сбило бы его с толку, отвлекло на долю секунды от револьвера.

Я начал было поворачиваться, но вдруг оглянулся.

— Знаешь, Логан, а Плутарха я прочитал только четыре раза.

— Плутарха?!

На какое-то мгновение он растерялся, а я бросился в сторону, одновременно выхватывая револьвер. Это движение я часто тренировал, когда был один. Резко в сторону, упасть на одно колено, выстрел. И сейчас я выхватил револьвер так быстро, как никогда раньше. У меня просто не было другого выхода. Грохот «Смит и Вессона» разорвал тишину. На мгновение я увидел безумные глаза Логана и ослепительную вспышку ответного выстрела. Меня отбросило на пол, и тут же вторая пуля врезалась в стену над головой. Но я тоже успел дважды выстрелить. Уже стреляя, я увидел алое пятно крови на груди Логана. Его третья пуля ушла в пол рядом со мной, я вскочил на ноги и наши два выстрела слились в один. Он попал в меня, я знал это, но сам он выронил револьвер и упал лицом вниз.

Секунду я смотрел на него с револьвером на взводе. Он медленно перевернулся на спину и слабо улыбнулся мне.

— Рэй… мой мальчик… Я хорошо научил тебя… да? По его телу пробежала судорога.

— Лиз, — сказал я. — Возьми ружье и стой у окна. Сейчас сюда сбежится весь лагерь.

Логан, не отрываясь, смотрел на меня.

— Мне кажется, я всегда знал, что так случится, Рэй. С первого дня, когда мы встретились. Вот чувствовал — и все тут… Это судьба, Рэй.

Он умирал, но все еще был опасен, и я не доверял ему. Он заметил это и чуть улыбнулся.

— Молодец… Молодец, Рэй… Мы слышали, как они бегут к дому. Человек тридцать-сорок.

— Я уезжаю, Логан. Ты был последним. Я не хочу убивать.

Но мои револьверы были уже заряжены. Он научил меня этому. Сразу же перезаряжать, как только есть возможность.

Они стояли у веранды.

— Смоуки Хилл! — крикнул я. — Заходи! Ты и Бронко Лэсли! Больше никто.

Они вошли по одному. Лиз у окна следила за остальными.

Логан молча смотрел на них, потом перевел глаза на меня.

— Я же говорил, что Плутарх пригодится тебе в жизни…

Глаза его закрылись, и он умер. На полу, у моих ног. От моей пули.

На секунду мне все стало безразлично, словно что-то ушло из моей жизни, чего вернуть невозможно.

Я поднял глаза на Смоуки и Лэсли.

— Его настоящее имя было Логан Поллард. Он был моим лучшим другом… Они молчали.

— Я уезжаю, — продолжал я. — Она едет со мной. Смоуки Хилл потер небритую челюсть. Лэсли молча жевал табак.

— Есть вопросы? — спросил я.

— Нет, — после некоторого раздумья ответил Лэсли. — Уезжай.

Они повернулись и вышли. Я обнял Лиз. Она было прижалась ко мне, но тут же отстранилась.

— Ты ранен, Рэй!

— Собирайся, — сказал я. — Пока они не передумали. Весь бок онемел. Рубашка стала мокрой от крови, но я знал, что выдержу. Обязан выдержать.

— Рэй, — тихо сказала Лиз. — Он… он хорошо относился ко мне. Правда.

— Я знаю, — ответил я. — Он ведь был моим другом. Нас никто не остановил, когда мы оседлали лошадей и выезжали из лагеря. Может, побаивались меня, а может, были слишком ошеломлены случившимся.

Когда мы были в десятке миль от Робберс Руст, Лиз осмотрела мои раны. Одна пуля прошла через плечо, но кость не задела. Вторая сломала ребро и прошла насквозь, вырвав кусок мяса. Несмотря на то, что раны были не смертельными, я истекал кровью.

Через несколько миль мы встретили Мустанга Робертса с двадцатью добровольцами. Как и следовало ожидать, он догадался, куда я уехал и последние дни отчаянно пытался найти дорогу на Робберс Руст.

— Ну что, Рэй, — бросив взгляд в сторону Лиз, спросил меня Мустанг, — у тебя, похоже, все в порядке, а?