Вот я дебил!

Дети… Это параллельная вселенная, с которой я никогда не пересекаюсь. 

Я вообще не помню, когда видел вблизи живого ребенка. 

На Кипре, в сообществе айтишников, были парочки с детьми. Но я с ними особо не контачил. Обходил стороной этих маленьких непредсказуемых засранцев. 

А, оказывается, они не так уж и страшны… 

Матвей показывает мне трансформеров. Они прикольные. Я бы офигел от радости, если бы у меня в детстве были такие. 

Мы с пацаном изображаем битву человеко-машин. Поначалу я чувствую неловкость. Но тут, кроме нас, никого нет. И вскоре я, к восторгу Матвея, начинаю очень реалистично воспроизводить звуки пулемета и падающего вертолета. 

Он восторженно смотрит и пробует повторять за мной. Я учу его вытягивать губы и выпускать сквозь них воздух. 

Между делом слышу, что где-то вдалеке Яна разговаривает с мамой. 

Их голоса напряженные. Они ссорятся?

Из-за меня?

- Матвей, я ухожу на работу, - раздается рядом голос Яны. - И дядя тоже уходит. 

Я смотрю на нее. Бледная, губы сжаты, глаза как два раскаленных уголька.  Да что  с ней такое?

Так переживает, что я узнал о ее сыне? Она же сама нас познакомила. И вообще,  почему она сразу мне не сказала? Все какие-то тайны… 

Непонятно. 

Мне много чего непонятно…

Я перевожу взгляд на своего приятеля по играм и вижу, что у него скривилось лицо. Кажется, он сейчас разревется. А это еще страшнее, чем внезапные прыжки на шею! 

- У меня еще есть время до самолета, - быстро говорю я. - Я могу остаться. 

- Дядя останется! - радостно вопит Матвей. 

- Нет! - Яна непреклонна.

Назревает конфликт. 

Но тут появляется Елена Викторовна. Она всех мирит. 

И мы с Матвеем, к неудовольствию его мамы, продолжаем возиться с игрушками. 

Мне разрешили еще немного поиграть с трансформерами... Блин, чувствую себя ровесником Матвея. Сейчас еще манную кашу есть заставят и уложат на тихий час.

Яна уходит. 

В процессе игры выясняется, что ее сын мечтает о большой машине, в которой можно кататься самому. 

Я советуюсь с Еленой Викторовной, срываюсь на такси в ближайший магазин игрушек и притаскиваю ему такую. 

Пацан вне себя от восторга. И его безграничная детская радость наполняет мое черствое сердце теплом... 

Мы вместе распаковываем обновку, прикручиваем руль и колеса, вставляем батарейки. Блин, она мигает как новогодняя елка! Еще и сигнал такой, что мертвого разбудишь.

Елене Викторовне, выглянувшей на шум, это явно не по душе. 

- Звук можно отключить, - говорю я. 

- Отключи, пожалуйста. 

Матвей залезает в машину и начинает носиться по двору, врезаясь то в забор, в угол крыльца. Я пытаюсь направлять его, но он хочет сам… Я аж вспотел весь от напряжения! 

Поглядываю на часы. Мне пора. 

Но сначала…

Оставив Матвея изучать функции новой игрушки, я несмело заглядываю в дом. Слышу звон тарелок и другие кухонные звуки. Иду на них. 

И нахожу Елена Викторовну. 

- Будешь борщ? - спрашивает она. 

- Спасибо, но уже некогда. На самолет опаздываю. Как у вас дела вообще? 

- Прекрасно. 

- Как здоровье? 

- Не жалуюсь. 

И тут я понимаю, что, скорее всего, никаких проблем со здоровьем у нее и не было. Яна это придумала, чтобы не говорить мне истинную причину своего возвращения в родной городок. 

Интересно, почему она сначала это скрывала? 

Но еще больше меня волнует другой вопрос. И я задаю его Яниной маме. 

- Кто отец Матвея?

24

Яна

Кир вообще охренел! 

Приперся ко мне домой, пристал к моему сыну, да еще и уходить не хочет. Беспардонный нахал и хам! 

Ладно, я сама его позвала пить кофе... 

Но, если бы я знала, что творится в его больной голове, я бы его даже на порог не пустила! И уж тем более, близко бы не подпустила к Матвею. 

Как я жалею, что познакомила их! 

Я-то думала, что это будет встреча отца и сына. 

А этому дебилу даже в голову не пришло, что он - отец Матвея. 

Это гнусный тип считает меня шлюхой… Обвиняет меня  в своей собственной низости. 

Я-то думала, что он раскаивается в том, что было три года назад. 

Он тогда зашел слишком далеко. Потерял ориентиры в погоне за успехом и статусом. Его унесло за пределы здравого смысла и морали... 

И, я думала, ему стыдно за это. 

Я не собиралась его прощать. Но собиралась позволить ему быть отцом Матвея... 

Но я ошибалась! 

Он ни капли не раскаивается. Он еще и меня спрашивает…

Так. А вот тут что-то не сходится. 

Или я чего-то не понимаю… 

Да я вообще сейчас не могу здраво мыслить! Меня просто разрывает от злости. 

Я готова была пинками выставить Кира из своего дома. Но мама меня остановила. 

Она все твердила:

- Пусть Матвей побудет с ним. Посмотри, как он к нему тянется! Ему так не хватает мужского влияния. 

И я ничего не могла сделать! Устраивать истерики с мордобоем на глазах у ребенка - это точно не вариант. А я, между прочим, была очень близка к тому, чтобы совершить кровавое убийство...

Я оставила Кира с Матвеем и мамой. Взяла с нее слово, что она не скажет Киру о его отцовстве. 

И ушла. 

Я опаздывала на работу. И просто физически не могла находится рядом с Кириллом. 

Я вообще не помню, чтобы когда-нибудь в жизни была настолько злой!