В ту секунду, когда Окли встретился взглядом с Ноем, я практически увидела, как ревность и гнев излучаются с его лица.

— Что вы двое делаете здесь одни? — потребовал он.

— Мы не одни. Спенсер здесь. — И это был второй раз, когда мой дорогой брат решил прервать нас с Ноем от… ну, от утопления.

Ноздри Окли раздувались от злобы, он смотрел на Ноя так, словно от этого могла взорваться его голова.

Ной просто ухмыльнулся, подняв бутылку пива в сторону Окли, после чего поднес ее ко рту и сделал большой глоток.

О. Мой. Гребаный. Бог.

Все, от ушей до груди, мгновенно вспыхнуло от смущения.

— Мне, блядь, нужно выпить

— Вот, — Ной протянул мне свое пиво, — сделай глоток моего. Оно на вкус… изысканное.

Маленькая частная шутка заставила меня сжать бедра и отчаянно нуждаться в алкоголе.

— Нет, спасибо. Я предпочитаю шампанское и не хотела бы заменять то, чего я действительно хочу, чем-то другим.

Я расправила плечи, мои трусики были насквозь мокрыми и невероятно неудобными — не говоря уже о пульсирующей боли, которая все еще билась в ритме моего проклятого сердца.

Я подошла к Спенсеру, на лице которого была приклеена идиотская улыбка.

— В следующий раз, когда у тебя возникнет необходимость искать меня. Не делай этого.

Боже правый.

ГЛАВА 13

Ной

Я следил за ней, как ястреб. Изучал каждое ее выражение, внимательно следил за каждым ее движением. Человек, которым я когда-то был, стучался в мой череп, медленно пробираясь обратно, принося с собой соблазнительную тьму.

С каждой улыбкой, каждым смехом, каждым невинным прикосновением других, собственнический зверь во мне становился нетерпеливым. Раздраженным. Злым.

Я видел, как парни смотрели на нее, их косые взгляды падали на ее юбку, когда она проходила мимо. Одна мысль о том, что у них были грязные мысли о ней, заставляла зверя во мне рыскать взад и вперед по клетке, истекая слюной, чтобы разорвать их всех на части.

Прошло много лет с тех пор, как я чувствовал это так сильно: желание защитить то, что принадлежит мне, обладать этим. Это было именно то, чего я не хотел. Я знал, что это сделает со мной. Это разбудит всех демонов, которых я не мог контролировать. Демонов, которые уже однажды разрушили мою жизнь. И все же я был здесь, наблюдая за Сиенной глазами человека, которым я когда-то был. Человека, чьи грехи достались дорогой ценой. Слишком высокой.

Я знал, что правильнее всего было бы уйти. Собрать свое барахло, сесть в грузовик и уехать отсюда как можно дальше. К черту работу. Это было бы ответственным поступком. Если быть честным с самим собой, это было единственное, что можно было сделать. Выбора не было. Не для такого человека, как я. Но я был идиотом, если думал, что теперь смогу уйти.

Я глотнул пива, все еще чувствуя ее запах на бутылке, ее аромат мгновенно сделал мой член твердым. Иисус. Там, в винном погребе, моя голова была забита только грязными мыслями и порочными намерениями. А женщина, которая смотрела на меня глазами, умоляющими о разврате, казалось, слишком хотела, чтобы я сломал ее тело, как мне заблагорассудится. Я задавался вопросом, была бы она все еще так готова подчиниться, если бы знала, хотя бы малейшую частицу моего прошлого? Если бы она знала, сколько боли и сердечных страданий я причинил, потому что был садистским ублюдком, который жаждал сладкого вкуса греха, смешанного с темными намерениями.

Стала бы она по-прежнему жаждать моих прикосновений, практически умоляя об этом?

Будет ли она все так же страстно желать соблазнить меня до такой степени, что я уже не смогу себя контролировать?

В ту ночь, когда она ввалилась в коттедж, пьяная и полуголая, я знал, что с ней будут проблемы. Знал, что искушение, которое исходило от ее пухлых губ, ослабит меня. Соблазн, витавший в ее глазах, не позволял мне продолжать бороться с тем, кем я был на самом деле.

Мужчина, который стремился к контролю.

Монстр, который жаждал доминировать.

Зверь, которому нужно было властвовать.

Уголком глаза я заметил, как Окли уставился на Сиенну. Мне стоило больших усилий не подойти к нему, вырезать ему глаза и засунуть их ему в задницу. Он может быть весь в деньгах и купаться в высокомерии, замаскированном под уверенность, но меня он, ни капельки не обманул.

Спенсер проскользнул рядом со мной и прислонился к полустене.

— Что у тебя за история?

— Моя история?

— Да, твоя история.

— С чего бы мне иметь историю?

— Да ладно. — Он хитро ухмыльнулся. — У каждого есть своя история.

Я потер руки, размышляя, стоит ли мне потратить время на то, чтобы грамотно подобрать слова, или попытаться увести разговор в другое русло.

— Серьезно. У тебя должна быть история. — Спенсер поднял бровь, его глаза были красными и расфокусированными от слишком большого количества выпитого.

— Я… — Я сжал губы. — Раньше я был морским пехотинцем.

— Не может быть. Это чертовски круто.

Нет, если бы ты знал всю мою историю.

— Почему ты ушел? Тебя ранили или что-то в этом роде?

Я глубоко вдохнул.

— Или что-то в этом роде.

— Ах. — Он кивнул. — Я понимаю. Это не то, о чем ты хочешь говорить.

— Нет. — Совсем нет.

— Но это все равно чертовски круто. Достойно восхищения. Мужчины и женщины, которые вот так подвергают свою жизнь опасности, сражаясь за нашу страну — они заслуживают всяческого уважения, чувак. — Он сделал глоток пива. — Все уважение, — пробормотал он, прежде чем между нами воцарилась тишина.

Мы оба сидели и смотрели на толпу. Все были навеселе от музыки и алкоголя, и казалось, что по мере того, как продолжалась ночь, количество людей становилось все больше и больше.

— Итак, ты и Сиенна. — Спенсер переключился. — Ты неравнодушен к моей младшей сестре?

Я хмыкнул.

— Ты пьян.

— Да. Это так. Но мне не нужно быть трезвым, чтобы уловить флюиды между вами.

— Нет никаких флюидов.

— Лжец. — Он продолжал смотреть перед собой. — Ты намного старше ее, и, учитывая, чем ты зарабатываешь на жизнь, я думаю, что ты не задерживаешься на одном месте надолго.

— Ты очень наблюдательный, не так ли?

— Когда дело касается моей младшей сестры, то да.

Я кивнул в сторону Окли, желая отвлечь внимание от себя.

— Какое наблюдение ты сделал о нем?

— Знаешь, мне никогда не нравился Окли. — Он нахмурился. — Я понял, что он придурок, как только встретил