— Ладно, дружок, — сказал Мак-Кейд. — Ток так ток! Угощу тебя, как только вселюсь.

Ки очень хотел поблагодарить своего спасителя, но у него совсем кончалась энергия, потому он просто позволил себе провалиться в темноту и следить лишь за расходом энергии, питавшей его системы жизнеобеспечения.

Приемная администратора была огромной, она сияла тысячами огней. Ярусы балконов достигали потолка, высеченного прямо в коричневатой скале. Нежная музыка сливалась с шелестом тихого разговора, что создавало приятный звуковой фон. Толстые ковры, удобная мебель и со вкусом подобранные украшения придавали помещению солидность и элегантность.

Стойку регистратуры украшала даже вполне живая и настоящая девушка — администратор. Она была молодой, очень хорошенькой и прекрасно об этом знала. Конечно, по обе стороны от нее стояли последние модели автоматических кассиров-расчетчиков, и всю работу по регистрации гостей при въезде и выезде выполняли они, девушка же находилась здесь затем, чтобы внести элемент человеческого общения в диалог гостя с машиной. Но в данном случае профессиональная улыбка не смогла скрыть ее раздражения. Она сразу же узнала Ки.

— Это ваша… э-э… вещь, сэр? Надеюсь, он вам не мешал?

— Что, это? — притворно удивился Мак-Кейд. — Нет, конечно! Это мой портативный гацфрац. Без него я из дому ни шагу. Надеюсь, в моей комнате есть источник постоянного тока. Эта проклятая штуковина не работает на переменном.

— Конечно, нет! — фыркнула регистраторша, возмущенная такой наглой ложью. — Ни в одной из наших комнат нет источника постоянного тока!

— Ну, что же, а в моей комнате пусть будет. И чтобы быстро! — сказал Мак-Кейд, сузив глаза. — Я буду рад оплатить необходимые расходы.

Регистраторша сглотнула неожиданный ком в горле.

— Минутку, сэр, я проверю.

Выражение лица этого человека ей совсем не понравилось. Она нажала несколько клавиш на пульте и передала требование Мак-Кейда своему начальнику.

Тот рассмеялся и заметил:

— Похоже, Ки нашел себе кормушку! Ну и ладно, черт с ним, сделай, что просит этот человек. Как говорит мистер Джойо, клиент всегда прав!

Полчаса спустя Мак-Кейд поблагодарил техника и закрыл за ним дверь. Техник протянул в его комнату кабель от распределительного щита, находившегося в тридцати футах дальше по коридору. Закрыв дверь, Мак-Кейд обернулся и увидел, как Ки выдвинул свой соединитель и воткнул его в гнездо. Охотник зевнул:

— Угощайся, дружок, а я пока вздремну.

С этими словами он растянулся на кровати и уже через десять секунд крепко заснул.

Мак-Кейд проснулся и обнаружил, что металлический шар завис в опасной близости от его головы. Одним молниеносным, но изумительно плавным движением пистолет выскользнул из кобуры и нацелился на Ки.

— Надеюсь, у тебя есть причины здесь висеть, — ровно сказал Мак-Кейд.

— Ой, извини! — ответил Ки и, выпустив струю сжатого воздуха, отлетел к дальней стене. — Я уже очень давно не использовал свой антиграв. Боюсь, я заснул и поток воздуха из кондиционера отнес меня к тебе.

— Инцидент исчерпан! — закончил Мак-Кейд, возвращая пистолет в кобуру.

Он спустил ноги на пол, встал и пошел в ванную. Там он разделся до пояса и нанес на лицо бритвенный крем. Это было несколько старомодно, но ему нравилась сама процедура. Металлический шар полетел за ним и повис в дверном проеме.

— Ну, — сказал Мак-Кейд, брея левую половину лица, — ты получил достаточно энергии?

— О да! — с чувством ответил Ки. — Не знаю, как тебя и благодарить. Я уже давным-давно не мог так зарядить аккумуляторы. Мне мало платят, поэтому я редко мог позволить себе что-нибудь больше половинной зарядки.

— С тебя берут деньги за энергию?

Металлический шар, покачался вверх-вниз, словно кивая головой:

— Конечно! На астероиде Джойо ничего не бывает бесплатно.

На мгновение Мак-Кейд остановился, рассматривая металлический шар в зеркало, а потом взялся за правую половину лица.

— Не обижайся, но я никак не пойму, ты что — робот самой последней модели?

Со стороны серебристого шара донеся легкий вздох.

— Так все думают! Но я не робот… — Ки запнулся, готовясь сказать правду. Это признание никогда не давалось ему легко. Наконец он взял себя в руки и произнес: — Я киборг.

— Получеловек-полумашина? — спросил Мак-Кейд. Он слыхал о таких устройствах, но никогда не видел.

— Да, — ответил Ки, — хотя я больше машина, чем человек. На самом деле от человека остался только мозг.

Мак-Кейд вытер лицо мягким полотенцем и задумчиво посмотрел на киборга.

— Значит, у тебя должно быть имя! Я — Сэм Лейн.

Он чуть было не сказал «Мак-Кейд», но вовремя спохватился.

— Рад познакомиться, Сэм! Я — Ки Борг.

— Да нет, я не спрашивал о твоем функциональном назначении! Я спросил: как тебя зовут?

— Да нет же, — стоял на своем Ки. — Это и то, что я есть, и одновременно мое имя. Тот, кем я был, умер.

— Ладно, тебе виднее, — ответил Мак-Кейд возвращаясь в спальню. — Могу я поинтересоваться, как ты очутился в таком… э-э… положении?

Ки сделал четверть оборота вправо и влево, как если бы покачал головой в размышлении. Потом он сказал:

— Почему бы и нет? Это все знают. Я проиграл себя.

Мак-Кейд надел свежий кожаный костюм и застегнул все молнии. Он не поверил своим ушам.

— Что ты сделал? Да как тебе это удалось, черт возьми? Ки качнулся вверх-вниз, попав в струю прохладного воздуха из вентиляционного отверстия.

— Боюсь, что я был очень азартным человеком. Можешь верить или не верить, но я был очень богат. Сам все заработал! Мне не было равных в электромеханической миниатюризации, в компьютерах и интегральных схемах на молекулярном уровне. Даже себя вот этого я сам создал! Каково?

Ки повернулся кругом, как модель, демонстрирующая новое платье.

— Ты самый красивый металлический шар из всех, какие я когда-либо видел, — сухо похвалил его Мак-Кейд. — Так как же ты проиграл себя?

— Ах это! — вздохнул Ки, нехотя возвращаясь к неприятной беседе. — Как многие, я прилетел сюда, хотел хорошо провести время, повеселиться, отдохнуть. Попробовал того, попробовал сего, а потом открыл для себя азартные игры. Раньше я никогда не играл, и мне ужасно понравилось. Я полюбил риск, возбуждение, саму интригу игры. Короче говоря, не успел я и опомниться, как проиграл все свои деньги. А потом свое дело и свою яхту. Потом я попытался остановиться, но было уже поздно, я не смог. В общем, я поставил на кон последнее, что у меня осталось — свое тело, и проиграл.