Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как ты оглушаешь их? — спросил он Мильхэ.
— Будем по очереди держать щиты, Геррет, — проледенила та, — вторая мантикора вряд ли просто улетела.
Коротышка насупился. Потом, кажется, хотел сказать что-то ещё, но передумал.
— Надо определиться хоть с какой-нибудь тактикой, — в итоге пробурчал он через полминуты. — То сними щит, то поставь... Не очень-то весело.
— Устал, что ли? — усмехнулся Лорин.
Фар кинул взгляд на небо. Солнце почти село, близилась ночь.
Глава 5. Просьба
1 день 3 месяца 524 года новой эпохи
— Милорд!
Миниатюрная темноволосая женщина вскочила с дивана и присела в реверансе.
— Магистр Нирия, — приветствовал её Эйсгейр и невольно скользнул взглядом в глубокое декольте. — Чем Эйсстурм обязан вашему столь внезапному визиту?
Посетительница выпрямилась. Чёрные волосы и глаза оттеняли невероятно светлую кожу, и Нирия казалась сделанной из мрамора. Но не холодной статуей, а тёплой и живой. Светло-коричневое платье из мягкой ткани только усиливало это впечатление.
— Милорд, как-то раз вы говорили, что в случае необходимости я могу обратиться к вам по любому вопросу. Я, конечно, понимаю, то была лишь дань вежливости, не более, — Нирия улыбнулась, — поэтому прошу, простите вашей покорной слуге эту наглость прийти к милорду, да ещё и без приглашения. В моём распорядке нашлась свободная минутка, какие бывают весьма редко, и я решила попытать счастья.
Рыцарь вдруг подумал, что с главой Всесвета дела вести куда приятнее, чем с большинством знатных особ. И вовсе не из-за декольте!
— Магистр Нирия, — сказал Эйсгейр, тоже улыбаясь, — прошу, пройдёмте в более удобное место. А если вы перестанете говорить столь витиевато и длинно, то мы успеем обсудить гораздо больше.
— Вы слишком добры, милорд, — ответила Нирия и снова присела в реверансе.
Рыцарь подал ей руку и повёл в кабинет.
Об этой женщине Эйсгейр знал многое, хотя лично с ней общался мало. Но разведчики в Эйсстурме не зря свой хлеб жевали. Впрочем, порочащих Нирию сведений не удалось нацедить ни капли. Знать могла сколько угодно обсуждать, что она простолюдинка, что трудилась в юности на полях, работала когда-то служанкой в трактирах и у богачей, но всё это — не преступление. Никаких грязных дел за ней не водилось. Либо она так хорошо их прятала, что не пронюхали бы и скорпикошки. Эйсгейру приятнее было думать первое.
Он любезно пропустил её вперёд в кабинет и закрыл дверь.
— Теперь прекрасная госпожа может, нисколько не стесняясь, изложить свою просьбу, — сказал рыцарь и не удержался от улыбки: просил говорить проще, а сам продолжает сыпать цветистыми фразами.
— Как милорд наверняка знает, — начала Нирия, усаживаясь за стол — я веду небольшое дело.
«Небольшое? — хмыкнул про себя Эйсгейр. — Чуть ли не захватила весь рынок косметики и женских штучек в Зандерате».
— Мне бы хотелось расширить его и на Северные земли. Да, знаю, на юге ваших владений мои товары уже продаются и весьма неплохо, но не позволите ли вы, так сказать, начать прямо с Эйсстурма?
«Я уж решил, будто что-то серьёзное...» — с облегчением подумал рыцарь.
— И какая же помощь требуется столь умной женщине?
Нирия чуть покраснела. Но это была даже не похвала или лесть, а факт. Можно сказать, общеизвестный. Не будь у неё ума, стала бы она главой Всесвета? Нирия добилась многого, причём без связей и денег. Откуда взяться им у дочери деревенского пивовара? Но она умудрилась заработать на обучение в Королевской академии, а её талант и упорство открыли ей дорогу туда, где она сейчас находилась.
Именно Нирия добилась самоуправления Всесвета. Сразу после этого она снизила многие пошлины, и торговля, которая и без того процветала в этом богатом городе, пошла ещё лучше. Так что неприлично огромный доход от важнейшего торгового пункта на Западном тракте, идущий прямо в королевскую казну, — её ума дело. На радость короне и не в радость Тунору, великому лорду Зандерата, на территории которого и находился Всесвет.
— Не разрешит ли милорд воспользоваться порталом для доставки пробной партии? Точнее, самых нежных ингредиентов.
— Вот в чём дело, — сказал Эйсгейр, побарабанив пальцами по столу.
— Остальное я повезу, как полагается, — поспешила добавить магистр. — Но, кроме обычных кремов и духов, я хочу попробовать продавать здесь «Белую птицу». А её ингредиенты, как и готовый товар, не выдержат длинной дороги. Слишком много проверок, грузы подолгу стоят в очереди. Прежде чем думать, как перевозить всё обычным путём, хотелось бы знать, стоит ли овчинка выделки.
— Разве вы уже не выяснили это? — с улыбкой сказал Эйсгейр.
Даже он, чуравшийся будуарных сплетен и разговоров, знал о «Белой птице». Прошлым летом её небольшая партия наделала шуму среди женщин в одной из южных провинций. Да и на севере светские львицы и модные кокетки прожужжали все уши своим отцам, мужьям, женихам и друг другу о новом «пуховом» креме.
— Сам Снежная Длань слышал о моём небольшом успехе? — Нирия чуть улыбнулась, опустив взгляд. — Разумеется, это ни в коем случае не значит, будто я хочу обойти проверки, — добавила она, взглянув Эйсгейру прямо в глаза.
«Какая же она... умелая», — не без удовольствие подумал рыцарь.
Нирия, конечно, тщательно готовилась: что и как говорить. В этом Эйсгейр не сомневался. Даже платье — строгого «дневного» цвета, но с декольте, радующим мужской взгляд, — подобрано с расчётом. Но всё это Нирия использовала так естественно, так идеально, что можно было только восхищаться. Да и разве это плохо — уметь вести себя должным образом? Рыцарю редко встречались люди, одинаково хорошо использовавшие и ум, и внешность, и собственное обаяние. В этом Нирии не было равных.
— Всё ясно, госпожа магистр. Но вы знаете, решать такое единолично я не могу.
— Да, конечно, милорд, я понимаю. Буду ждать вашего ответа.
Разговор вроде бы завершился, но Нирия не поднималась, ожидая, когда Эйсгейр сделает это первым. Он кинул взгляд на часы.
— Не желает ли госпожа поужинать во дворце?
Нирия слегка покраснела.
«Притворяется? Но ведь никто не умеет краснеть по желанию...» — с улыбкой подумал рыцарь, а вслух произнёс:
— Вы, конечно,
