того, чтобы пополнить ряды Рубашек?» – вот какие мысли проносились в его голове, пока наставники говорили об изменениях в учебной программе.

– Ну, мне-то не придётся начинать с самого начала, – сказал Саймон. – Я уже кое-что знаю о том, как обращаться со стихией воздуха.

– Здорово, – тихо произнёс Кристофер.

– …тренировки будут проходить как на улице, так и в тренировочном домике для старших рыцарей четвёртого года обучения. Корабельный класс вновь открыт после ремонта, так что просьба аккуратно относиться к…

Слова наставников доносились до Кристофера будто издалека. Он настолько погрузился в переживания о своём будущем, что не заметил, как наступила тишина.

– Мы рады, что вы здесь, – услышал он голос господина Томаса. – Да хранит вас Колода!

Зазвучала музыка, все опустились на одно колено и склонили голову. Кристофер узнал гимн Бубнового Дома. В таверну как-то забрёл странник, который рассказывал, что бывал в столице, и напевал эту мелодию каждый раз, когда садился есть.

Когда всё закончилось, в центре зала уже никого не было, наставники исчезли, а паркетины аккуратно укладывались на место.

– Идём! – дёрнул его за рукав Саймон. К оруженосцам подошёл Архивариус, чтобы проводить в обеденный зал. – Очень есть хочется.

Еды было столько, сколько Кристофер за всю свою жизнь не видел. Кулинарные изыски Зандры вряд ли могли соперничать с блюдами, которые подавали в обеденном зале Академии. Правда, кто-то из старших учеников сказал, чтобы новички не думали, будто так будет каждый день. Пиры устраивают только по праздникам, да и то не всякий раз. В остальное время тут готовят самые обычные блюда. В Академии принято держать в форме не только тело, но и дух.

– Подумаем об этом позже, – сказал Саймон, густо намазывая булку с маслом малиновым джемом.

– После разбойников и Тёмного леса я готов съесть всё что угодно, – согласился Кристофер и потянулся за паштетом.

– Разбойников? – Гилберт, который вновь надел очки, так удивился, что даже не извинился за то, что влез в чужой разговор.

– Да, мы шли в Академию путём первых рыцарей, – гордо поднял голову Саймон, а Кристофер почувствовал себя неуютно. В груди как будто жгло. – И на нас напали разбойники.

– Да ладно врать-то, – сказал сидевший рядом с Саймоном мальчик с повязкой на левом глазу.

Он был ниже и, кажется, младше Кристофера, но лицо у него было какое-то злое.

– Сомневаешься в моих словах? – метнул на него взгляд Саймон. – Ну и зачем же мне врать?

– Никто уже сто лет не ходил путём первых рыцарей, – сказал тот.

– Совершенно верно.

Саймон отложил булку. Джем сполз на скатерть, но та будто проглотила его и вновь стала чистой.

Кристофер вытаращил глаза, но Саймон не обратил на это чудо никакого внимания.

– Ещё один пустозвон! – хмыкнул наглый мальчишка.

– Ты ведь можешь и ответить за свои слова, – рассердился Саймон. – Если я сказал, что прошёл путь как полагается рыцарю, значит, так и было.

«Мы прошли», – пронеслось в голове у Кристофера.

– А кто ты такой, чтобы мы тебе поверили на слово? – Другой мальчик напротив них внимательно прислушивался к разговору. – Как тебя зовут?

– Саймон Винд.

Кристофер слышал, как нехотя его друг назвал себя. Но, кажется, никто, кроме него, не уловил недовольства в его голосе.

То, что произошло дальше, поразило Кристофера.

– Винд?! Сын самого Бертрана Винда? – выпучил глаз мальчик с повязкой. – Того, кто участвовал во всех главных битвах последних лет?

– Не может быть! – восклицали другие сидевшие поблизости мальчики.

– Младший сын? Правда Винд?

Кристофер не верил своим глазам. Когда Саймон сказал, что его фамилия производит на людей странный эффект, он подумал, будто тот преувеличивает. Но сначала разбойники, теперь это…

– Ты не говорил, что твой отец настолько известен, – шепнул ему на ухо Кристофер и с досадой заметил, что девочки, сидевшие за другим столом, бросали на них заинтересованные взгляды, а потом начали о чём-то перешёптываться и хихикать.

– Прости, – сказал мальчик, начавший разговор. – Я Робб Коллинз. Для меня большая честь познакомиться с тобой.

– Забыли, – устало произнёс Саймон. – Я привык.

Все начали называть свои имена и приветствовать Саймона, как бы невзначай вставляя вопросы о его отце и брате.

– Ничего себе, – услышал Кристофер голос Гилберта.

– Да, он популярен, но не думай, что… – И, не успев договорить, он понял, что Гилберт смотрит вовсе не на младшего Винда.

За столом, где сидели девочки, тоже что-то происходило. Кристофер заметил знакомую рыжую макушку. Девочка сидела лицом к нему, опустив голову. Кристофер не сразу понял, в чём дело, но потом изумлённо воскликнул:

– Её волосы!..

При первой встрече её огромные карие глаза и, конечно, карета произвели на него огромное впечатление, и он не заметил, что её рыжие волосы обрезаны так неровно.

– Бедная Марта, – проговорил Гилберт. – Они теперь ей прохода не дадут.

– Что это значит? – спросил Кристофер.

Саймон, окружённый всеобщим вниманием, ничего не заметил.

– Это Марта Спарклинг. Младшая дочь знаменитого рыцаря Теобальда и его жены Анны. Очень древняя фамилия, состоит в родстве с Пиковым Домом.

– А что с её волосами? – спросил Кристофер.

– Так ты не знаешь? – удивился Гилберт, как будто ответ был совершенно очевиден. – Она же Спарклинг!

– Мне это ни о чём не говорит, – пожал плечами Кристофер.

Его уже начинало бесить, что вокруг столько загадок.

– Ты что? – удивился Гилберт. – Про Спарклингов же все знают!

Кристофер глубоко вздохнул.

– Не хочешь, не говори, – сказал он и повернулся к Саймону, который уже пустился в рассказы об их приключениях на Большой Развилке.

– Погоди! – Гилберт схватил его за рукав. – Извини. Просто так необычно встретить человека, который не знает Спарклингов.

Кристофер поднял бровь.

– Все-все, – извиняющимся тоном произнёс Гилберт. – Понимаешь, загвоздка в том, что женщины дома Спарклингов не становятся рыцарями.

– Вздор какой-то, – удивился Кристофер. – Почему?

– Их предки считали, что война не женское дело и девушку должны заботить только семья и другие домашние обязанности.

– Но Академия не запрещает девочкам становиться рыцарями, и король тоже, – сказал Кристофер. – Я читал, что Первую войну Мастей помогла выиграть Жанна Аркинстон. Она была не просто смелой девушкой, но и благородным, сильным рыцарем.

– Да-да, ты прав, – кивнул Гилберт. – Вот только у Спарклингов всё по-другому. Но Марта так хотела стать рыцарем, что обрезала волосы и вопреки воле отца покинула родной дом.

«Ты тоже будешь учиться в рыцарской Академии?» – «Да. А что тебя так удивляет?»

– Так вот почему она отдавила мне ногу, – догадался Кристофер. – Но я всё равно не понимаю, над чем тут смеяться?

– Ты что? – испуганно произнёс Гилберт. – Подстричься как мальчишка? – Он поёжился. – Это же позор! Теперь над ней все будут издеваться.

– Над кем? – вклинился в разговор Саймон, и все за столом уставились на них.

– Ни над кем, – поспешил ответить Кристофер,