на самом деле, думаю, боялась она Салаира и подвоха ждала. Не верила в его чувства, а сама любила. Это тоже тяжело».

«Но разве можно его простить? Особенно после того, что он сегодня сделал?»

«Не зря говорят, что путь королевы — босиком по ножам и лепесткам. Лалка хоть и импульсивная, скорая на суд, но не дура. Может, поймёт ещё, что для неё нет пары лучше Салаира. Думаю, в будущем она осознает его ценность».

«Я не понимаю, как можно держать рядом с собой человека, который тебя в любой момент может убить», — меня до сих пор трясло от одного лишь воспоминания о душащей руке на горле…

«Потому что ты мыслишь, как безродная простолюдинка. Считаешь, что можно расслабиться и довериться кому-то, хотя это не так и никогда так не было. Все люди вокруг тебя — лишь временные союзники, и у каждого своя цель. И если у тебя есть что-то невероятно ценное, чего хотят другие, то доверять нельзя никому. Думаешь, случайно Лалка — единственная наследница престола? Да в роду за трон такая резня всегда была, что Салаира смешно упоминать. Брат на брата, сын на отца. Если бы наш предок не заклял трон на крови, то было б ещё хуже. А так — хоть чужие не лезут, знают, что ничего им не светит».

«А что если умрут все носители королевской крови?»

«Начнётся страшная катастрофа. Трон разрушится, но это настолько древний и мощный артефакт, что мало не покажется никому. И это тоже своего рода защита от чрезмерной прыти возможных заговорщиков. А Салаир, хоть и хочет власти, но истинный патриот и страну любит, радеет за неё, поэтому пустым трон не оставит. Да и Лалку он бы на тебя не променял», — проскрежетал призрак старухи.

Вот уж не знаю. Там, в тронном зале, всё выглядело так, будто очень даже променял бы. Хотя доверия к выражениям лица и словам канцлера не осталось никакого.

«А что за странное окно возможности и спешка у него возникли?» — спросила я, залезая в горячую ванну.

После случившегося хотелось хорошенько помыться.

«А это уже не твоего ума дело, — авторитетно заявила почившая королева и брюзгливо добавила: — Я и так рассказала тебе больше, чем стоило. Жалко просто тебя, дурочку. Подумаешь ещё, что ты в действительности кому-то интересна».

На этой оптимистичной ноте наш разговор и закончился, полтергейст растворился в воздухе, а я с наслаждением смыла с себя остатки неприятного дня.

— Ваше Высочество, — тихонько поскреблась в дверь камеристка.

— Да?

— Позвольте вам помочь с купанием.

— Проходи, — вздохнула я.

Тигарна проскользнула внутрь и принялась натирать меня различными кремами и маслами. За последние дни умелые дворцовые мастерицы привели меня в состояние, близкое к идеальному, и заверяли, что эффект продержится ещё несколько лет, а если повторять регулярно, то и всю жизнь. Вот и секрет красоты Амаикки.

— Её Величество распорядилась подать вам торжественный ужин. А ещё она предложила позвать ваших новых тренеров для компании. И передала, что до завтрашнего утра никаких запланированных мероприятий нет, а утром необходимо будет одеться удобно. Вас ожидает портал и путешествие.

Я накинула халат и вышла из ванной.

— Тогда помоги, пожалуйста, собрать вещи. И ужин подай только для меня. Никого звать не нужно.

— Но Её Величество настоятельно рекомендовала вам хорошенько поразвлечься сегодня, ведь завтра вас ждёт дорога.

— Спасибо, Тигарна, но я предпочитаю побыть одна. А курсов завтра уже не будет?

— Нет, Ваше Высочество. На время путешествия курсы отменяются.

— Хорошо. Ты поможешь собрать вещи?

— Разумеется, — подобострастно кивнула она. — Но Её Величество сказала, что больше трёх торжественных нарядов лучше не брать, предпочтение отдать удобным костюмам и тёплым вещам.

Много времени сборы не заняли. Из Лалиссиного гардероба я взяла два костюма то ли для тренировок, то ли для верховой езды. Ещё один подобный, более закрытый, но всё равно обтягивающий, сшили для меня лично. Когда два саквояжа оказались собраны, камеристка принесла шикарный ужин. Тающая во рту рыба, свежайшие тёплые булочки, воздушное овощное суфле, крошечные тарталетки с раками и кисловатым свежим фруктом, похожим на киви. Наелась до икоты, и всё было настолько вкусно, что я так и не смогла остановиться, пока не прикончила нежнейший десерт.

Нет, после такого единственный постельный подвиг, на который я ещё была способна — это богатырский сон. Рухнув в постель, заснула умиротворённая, несмотря ни на что. Теперь, когда канцлер оставит меня в покое, изображать принцессу станет ещё легче.

Утро началось ещё затемно. Камеристка разбудила меня задолго до рассвета и подала плотный завтрак, а ещё засунула в саквояж печенья, сухофрукты и свёрток вяленого мяса.

— Это на перекус, Ваше Высочество. Я сложила туалетные и дорожные принадлежности и одежду в синий саквояж, а в фиолетовый — торжественные наряды.

— А ты со мной не поедешь? — удивилась я.

— Не велено, — отозвалась камеристка. — Может, вы всего на день уезжаете.

Зачем тогда столько вещей? Хотя, зная Лалиссу, не удивительно. Да и не на себе же я эти саквояжи потащу, так что пусть будут.

Общий сбор назначили в малой гостиной на первом этаже. Много стражи, Верховный распорядитель, канцлер и ещё несколько приближённых короля. Все одеты по-походному, да ещё и в лёгкие доспехи из металлизированной то ли кожи, то ли ткани. После скомканных приветствий король скомандовал:

— Выдвигаемся!

Спрашивать при всех, куда мы собрались, постеснялась. Да и важно ли это? Я всё равно ничего не знаю, плыву по течению, так есть ли разница куда именно?

Портал вывел нас на песчаный пляж. Я порадовалась, что надела высокие ботинки. Место было странное: с одной стороны река, с другой — высоченные неприступные скалы, огибающие маленькую песчаную бухточку. Салаир бросил взгляд наверх, на отвесный край берега, и оттуда ему подал знак стрелок — я бы ни за что не увидела его, если бы он не поднялся на ноги. После кивка канцлера всё стало тихо, ни одного другого воина я не смогла разглядеть, но уверилась, что они есть. Чувствовала на себе десятки взглядов.

Светало. Тёмно-фиолетовое небо посветлело и зазолотилось у горизонта.

И что это за странное путешествие и ещё более странное место?

Открылся ещё один портал — почти незаметный в предрассветном прохладном воздухе — и из него в сопровождении стражи вышли знакомые фигуры девушек с курсов, а моё лёгкое изумление перешло