– Оскар?

Он так и сидел у моста, наблюдая за Пией, которая снова поднялась и неприкаянно бродила по лугу. Бравиту по-прежнему было не видать, но я знала, что она где-то там. Я ощущала её голод.

– Как дела? – спросил он.

– Лучше, – ответила я. – Думаю, у меня есть план. Но тебе придётся мне помочь.

– Хорошо, – только и сказал он. Не спрашивая, чем именно или почему.

Помимо всего прочего, это в Оскаре мне очень-очень нравится. Он не выдвигает кучу условий – он просто приходит, когда в нём нуждаешься, несмотря ни на что.

Я объяснила, что собираюсь сделать.

– У меня это не очень хорошо получается, – сказала я. – На самом деле я никогда не делала такое по собственному желанию, да ещё надолго… Не знаю, что может случиться… вот с этим. – Я помахала руками перед грудью и животом. – В общем… с телом. Думаю, я буду просто спокойно лежать, но на всякий случай…

– Хорошо… – произнёс он чуть медленнее и не так уверенно. – Я просто не совсем понимаю…

– Я не могу рисковать, – сказала я. – Она уже взяла кусок моей плоти с помощью грифа. Я не могу рисковать тем, что она может прийти и… завладеть всем остальным… пока я буду отсутствовать.

– Да, понятно, но ведь ты рассчитываешь вернуться, правда? И как мне вообще понять, ты это или она?

– Надеюсь, ты всё-таки почувствуешь разницу!

– Но… она же коварная. И, возможно, она уже достаточно тебя узнала, чтобы притвориться тобой. – Вдруг он весь расцвёл: – Нам нужно придумать пароль, который она не знает!

Оскар обожает, когда реальность начинает походить на его любимые фильмы или игры. Похоже, сейчас он увлёкся шпионским сюжетом.

Но всё же… может, это и разумно.

– Есть!.. – воскликнул он. – Валиант!

– Что с ним?

– Да это пароль. Потому что означает «доблестный». И отважный, как Львиное Сердце…

Он одарил меня смущённой улыбкой, словно не был уверен, что преподнесённый подарок придётся мне по душе. Но страх и холод внутри немного отступили, и я почувствовала, как щёки бросает в жар.

– Хорошо, – кивнула я. – Договорились!

Как удачно, что настала мамина очередь дежурить у моста, потому что, думаю, она бы внимательнее, чем Лия, следила за тем, что я кладу в свой «укрепляющий напиток». Мне кажется, Лие было трудно думать о чём-то, кроме своей мамы, которая, видимо, так и бродила по лугу, не находя себе места. Интересно, могла ли она каким-то странным образом почувствовать дочь? Ведь она обладала диким чувством. Была дикой ведьмой многие годы… И хотя Щитовая завеса ничего не пропускала, но, возможно, какие-то ощущения сквозь неё всё же проникали.

– Ты не помнишь, сколько пиявка может обходиться без свежей крови? – спросила я Оскара.

– Не-а, – ответил он. – Но можем посмотреть.

Когда укусили моего папу, Оскар вместе с нами просматривал все книги о пиявках, имевшиеся у тёти Исы, – вернее, все книги, в которых была о них хоть пара слов. Он знал, где они стоят, даже не прибегая к помощи Никто.

Папа. Неужели он по-прежнему в больнице? Мне стало стыдно, что я почти забыла о нём. Так много всего случилось, к тому же… я, в общем-то, привыкла, что его нет рядом. Вернее, что он в другом месте. Хотя он и переехал ближе, купив новёхонькую, ужасно дорогую квартиру с видом на порт, но всё равно оставался по большей части воскресным папой, с которым мы проводили выходные и каникулы. И если мама знала о существовании дикого мира, то папа обнаружил, что он реален, только когда впервые повстречался с Никто.

В день моего тринадцатилетия. Это произошло совсем недавно, а кажется… несколько лет назад.

С огромной осторожностью я отмеряла и взвешивала ингредиенты, водя пальцем по строчкам справочника тёти Исы. Мерка сушёной валерьяны… её я не опасалась, так как была с ней знакома. Две мерки сушёной лаванды… отлично. Лимонная мелисса опасности тоже не представляла, хотя эта настойка тёти Исы была более концентрированной, чем другие. На бутылочке она написала:

А смайлик пририсовала потому, что это была такая шутка: как-то тётя Иса рассказала мне, что слова эти придумала не она, а древний знахарь Авиценна. «Мне кажется, он обладал капелькой силы диких ведьм», – добавила она.

Но с порошком шлемника… нужно быть осторожной. И с семенами коровяка. И только одну чайную ложку сока мака-самосейки… Высушенные цветки боярышника довольно безвредны, и всё вместе это, наверное, окажет нужное действие.

Это был один настой. Тётя Иса называла его напитком для путешествий. Если я всё сделала правильно, он поможет мне расслабиться, нагонит дремоту, снизит частоту пульса, и мне будет легче отправиться в путешествие по дикому миру, а моему телу – легче дожидаться моего возвращения. Немного похоже на то, как Валиант и другие звери впадают в зимнюю спячку.

Другое средство было ещё опаснее, если я в чём-то ошиблась, но без него существовал риск, что у меня не окажется живого тела, куда можно вернуться. Это средство не являлось изобретением тёти Исы, рецепт я взяла из книги о растениях, которую мне подарила фру Померанец на день рождения. Ведь если путешествие продлится долго – а это вполне возможно, – может случиться так, что сердце будет биться слишком медленно или совсем остановится. Тогда Оскару придётся положить мне под язык таблетку «домум», чтобы спасти. «Домум» означает на латинском «домой». Это также было написано в книге вычурным почерком фру Померанец. Маленькая таблетка заставит сердце биться быстрее, оно оживёт, и путешествующая часть меня сможет вернуться домой.

Но Оскара я постаралась не пугать. Сказала только, что он должен остаться со мной и крепко привязать меня ремнями к кровати, чтобы «я» не могла отправиться к мосту и дальше, прямо в руки Бравиты, если она начнёт управлять моим телом, как тогда с бутербродами. А если я не буду просыпаться слишком долго – положить мне под язык таблетку.

– Так же поступил Одиссей, – сказал Оскар. – Ну, тот, что с троянским конём. Он слышал, есть такие сирены, которые поют настолько завораживающе, что мореплаватели прыгают за борт и тонут. А он хотел послушать их песни, но желания тонуть у него не было, поэтому он приказал своим товарищам привязать себя к мачте.

– А как же они сами? – не удержалась я от вопроса. – Они не попрыгали в воду?

– Им он приказал залепить уши воском.

Ну что я говорила? Оскар иногда знает самые необыкновенные вещи…

На изготовление таблетки у меня ушёл почти час. Конечно, приходилось отмерять и взвешивать ингредиенты, причём в перчатках, без них я бы могла впитать что-то через кожу раньше времени. На лицо я повязала платок, закрыв нос и рот, чтобы не вдыхать пары – наверняка из-за этого моя мама бы что-то заподозрила, – но Лия прислонилась головой к кухонной стене и, похоже, задремала.