— Умница, моя девочка, — подхватив меня за талию, он прижал меня к себе. — Ну вот, а ты боялась.

— Знаешь, — протянула, — я тут подумала.

— О чем?

— Вот, о чем! — собрала ладонями воду и направила брызги в его сторону. — Это тебе за щекотку и за угрозы и…— не дав мне договорить, он прижал меня к непонятно откуда взявшемуся бортику, подхватил под бедра и впился в мои губы. Обвив его руками, ответила на поцелуй, зарылась пальцами в густую шевелюру издав гортанный стон от удовольствия, которое дарили только его губы. Голова закружилась от происходящего. Матвей разорвал наш поцелуй, спустился ниже к шее, покусывая тонкую кожу, руками сильнее стиснул мои бедра, вжимая в себя, так близко, что я внезапно почувствовала, как что-то твердое упирается мне в живот.

— Матвей, — запаниковала, ничего не могла с собой поделать, вцепилась пальцами в его плечи, впиваясь ногтями в кожу. — Матвей, — опомнившись он отпустил мои бедра, вернув руки на талию. Поднял на меня перепуганный взгляд.

— Опять на те же грабли, да? — он покачал головой, осторожно, словно боясь, что оттолкну, притянул к себе и произнес: — Прости, Мышонок, пора заканчивать водные процедуры.

 Лара

После случившегося в бассейне, Матвей молча отнес меня в комнату и передал в руки Натальи. Со временем я привыкла к постоянному присутствию этой женщины рядом, помощь медсестры мне была необходима, правда, ко всему прочему ей приходилось выполнять функцию сиделки, но, кажется, женщину это совсем не смущало. Свою работу она выполняла с завидным энтузиазмом и постоянной улыбкой на лице.

— Ларочка, дочка, ты чего такая грустная сегодня? — ласково обратилась ко мне женщина, помогая вернуться в кресло после душа. Что-то шепча себе под нос и обещая Матвею все кары небесные, потому что, по ее мнению, это наверняка он испортил мне настроение, женщина укутала меня в большой банный халат. А я улыбалась, столько жизни и позитивной энергии было в этой женщине, правда Матвея она доводила до ручки каждый раз, когда замечала, что я грущу. Он же, видя ее трепетное ко мне отношение, терпеливо сносил все выпады в свою сторону.

— Все хорошо, я просто устала, — Наталья, к ее чести, не стала развивать тему, покачав головой, она молча вывезла меня из душевой. Стоило мне оказаться в спальне, я наткнулась на сидящего на кровати Матвея.

— Оставьте нас, пожалуйста, — обратился он к Наталье. Его взгляд не предвещал ничего хорошего.

— Ты злишься на меня, да? — опустив взгляд, вцепилась в пояс халата пальцами. Напряжение, возникшее между нами, давило со всех сторон. Я понимала, что он злиться, ему было на что. Он проявил столько терпения, а я…Матвей в первую очередь мужчина и как бы там ни было, у него были и есть определенного рода потребности. Я старалась об этом не думать, старалась гнать от себя навязчивые мысли, но не могла не понимать — долго он так не выдержит. И каждый раз, стоило лишь подумать о том, что однажды он просто махнет рукой на ненормальную меня и исчезнет из моей жизни, по телу пробегал холодок и меня сковывал такой дикий и неконтролируемый ужас, что дышать становилось невозможно.

Громко вздохнув, Матвей поднялся с постели, подошел ближе и присел рядом.

— Да, Лара, я злюсь, — произнес он и у меня душа ушла в пятки, сильнее сжав пояс, я старалась не разреветься окончательно. — Я не на тебя злюсь, а на себя, — огорошил меня, заглядывая в мои заплаканные глаза.

—На себя? — повторила.

— Да, Лара, на себя, — кивнул он, — с самой нашей первой встречи я только и делаю, что косячу.

— Матвей…

— Нет, дослушай, — перебил меня, положив указательный палец на мои губы, — ты меня с ума сводишь с самой первой нашей встречи, я рассудок теряю от твоей близости, но я хочу, чтобы ты понимала: я никогда не сделаю ничего против твоей воли.

Подняв руку, я коснулась его щеки, провела пальцем по губам. Откуда же ты такой хороший взялся и как долго все это продлится?

— Я знаю, — произнесла еле слышно.

— Доверишься мне? — спросил вдруг неожиданно, а я молча кивнула, совершенно не понимая, к чему он клонит, пока не оказалась на кровати. — Ничего не бойся, ладно? — улыбнулся и впиваясь жадным поцелуем, раздвинул мои губы, проникая внутрь языком. Отвечая на поцелуй и наслаждаясь теми ощущениями, что он дарил, я почувствовала, как разошлись полы моего халата, как теплая, шершавая ладонь легла на мой живот, осторожно его поглаживая и спускаясь ниже. Напряглась невольно, распахнула широко глаза, забывая дышать.

— Тшшш, просто верь мне, я остановлюсь, если не понравится, — прошептал он, касаясь меня там…

— Матвей…— хотела бы я свести ноги, но так далеко я пока не продвинулась.

— Ты обещала мне верить, — напомнил он, продолжая поглаживать меня, — закрой глаза и просто чувствуй, — горячее дыхание опалило кожу, когда он скользнул губами от виска к шее, провел языком по пульсирующей жилке и спустился ниже к груди, заставив меня в очередной раз дернуться.

— Не бойся, ты ведь чувствуешь? — нависнув надо мной, он осторожно раздвинул в стороны половые губы, царапнул пальцем клитор, и я зашипела от неприятной, режущей боли. — Расслабься, — повторил в который раз, — не сжимайся, ты такая красивая, малышка, просто невероятная, — продолжая шептать нежности, он вернулся к моей груди, обхватил губами сосок и слегка прикусил, вынуждая меня вскрикнуть от разряда тока, пронесшегося по телу.

— Матвей, — просипела еле слышно, когда почувствовала тугое натяжение внизу живота, что-то незнакомое, но такое приятное разливалось по телу. — Ах, — донесся до слуха собственный стон, я тяжело задышала, чувствуя приближение чего-то нового, совершенного необузданного.

— Чувствуешь? — легкая хрипотца, появившаяся в его голосе, вызвала дрожь во всем теле, я кивнула, не до конца осознавая, о чем он вообще спрашивал. —  Моя девочка, моя умница, — шептал, продолжая ласкать меня, между ног стало жарко и влажно, собрав пальцем влагу, Матвей снова провел им по клитору, очертил чувствительную точку, слегка надавливая и вызывая в моем теле сотню мелких разрядом. Я закусила губу, сдерживая рвущийся наружу стон удовольствия, напряжение внизу стало невыносимым, сминая в руках простыню, я из последних сил сдерживалась, чтобы не закричать, пока мужские пальцы доводили меня до безумия, то поглаживая клитор, то спускаясь ниже, собирая влагу и снова по кругу.

—Нет, так не пойдет, — донеслось до слуха, когда я уже готова была взорваться и внезапно все прекратилось. Открыла глаза и наткнулась на искрящийся взгляд мужчины. Он улыбался, смотрел на меня переполненным нежностью взглядом и улыбался.

— Что…

— Не смей сдерживаться, — произнес громко, — со мной ты будешь кричать, Мышонок, громко, это понятно? — каждое сказанное слово заставляло меня краснеть все сильнее. А потом буркнув себе что-то под нос, от резко соскочил с кровати, а уже через секунду меня резко притянули к краю так, что лицо Матвея оказалось прямо меж моих широко расставленных ног. Мне хватило доли секунды, чтобы понять, что именно он задумал и все возбуждение свелось на нет. Потому что это слишком. Он не может. Не должен. Не после того, что произошло. Умом я понимала, что это глупо, но все еще чувствовала себя грязной.