— Да, Аня, слушаю, — снова его голос в динамике телефона.

— Мне очень неудобно тебя отвлекать, — черт, с ним всегда так. Все мысли врассыпную разбегаются. Превращаюсь в дуру набитую.

— У меня машина заглохла посреди дороги. Я не знаю, что и делать.

— Где? — звучит его короткий вопрос.

После того, как я называю свое примерное местоположение, Артем велит, чтобы я ждала его, и бросает трубку.

Промокшая до нитки, сижу, сжавшись в комочек. От дождя температура значительно падает. А я, как назло, даже плащика не прихватила. Печку не включишь, приходится греться единственно возможным способом — самовнушением. Представлять не состоявшуюся поездку к лазурному берегу. Солнышко, песок, волны океана… Эх, хотя бы на денечек рвануть на юг. Было бы просто великолепно. За этими мыслями не замечаю, как проходит время. Спустя минут пятнадцать рядом с моей Малышкой тормозит Ролс-Ройс Артема. Протираю рукавом запотевшее стекло и завороженно наблюдаю за тем, как Серебряков выходит из машины прямо под проливной дождь. Ткань его дорогущей рубашки мокнет в секунды. Открыв дверцу, выскакиваю навстречу ему.

— Сиди и не выходи, — рыкнув, указывает на салон моей машины. Я послушно усаживаюсь обратно, а он заглядывает под капот. Несколько минут я не вижу его, а потом Артем закрывает его, приближается к моей дверце.

— Подвинься, — произносит, морщась от сильных порывов ветра. Перелезаю на пассажирское сидение. Усевшись за руль Малышки, Артем молча достает из кармана брюк телефон. Смотрю на него. Как всегда серьезный, сосредоточенный. С волос стекают капельки воды, пробегая по коже шеи и исчезая за воротом рубашки. В моей скромной машинке он смотрится гротескно, даже сюрреалистично. До сих пор не верится, что я решилась его вызвонить. И что он пришел на помощь.

— Влад, бери с собой Серегу. Подъезжайте на шестидесятый километр к западу от города. Здесь стоит старенький Форд. Нужно отбуксировать его в мастерскую, — произносит он командным тоном. А потом, отстранив телефон от лица, говорит уже потише.

— А еще лучше — на свалку его, — повернувшись, исследует меня глазами. — Ты чего на такой развалине катаешься? Неужели отец не мог что-то получше купить? — хмурится, будто я виновата в чем-то.

— Ее зовут Малышка. И она — единственное, что осталось у меня от мамы. Так что полегче с определениями, — скрестив на груди руки, даже перестаю дрожать от злости, вызванной его словами.

Он молчит. Смотрит на меня, прищурившись. Маленькие капельки воды продолжают падать с его волос на плечи.

— Поехали, — развернувшись, хватается за ручку моей дверцы.

— Куда?

Обернувшись, смотрит на меня так, будто я самое глупое существо на планете.

— Машину сейчас отвезут в ремонт. Могу домой тебя отвезти.

— Нет, я не брошу Малышку одну на трассе. Я дождусь твоих людей, — усаживаюсь на сидении поудобнее, давая понять, что с места ни за что не сдвинусь.

— Хорошо, — вздыхает устало. — Тогда пойдем в мою.

— Зачем? — я снова не понимаю, к чему он клонит.

— У тебя уже губы синие, промерзла вся. Пойдем, у меня печка работает. Заболеешь ведь, — усмехнувшись, вылезает из машины.

Он прав. У меня зубы уже барабанную дробь друг о друга выбивают. Я так, действительно, могу заболеть. Хорошим иммунитетом никогда не отличалась. Не успеваю потянуться к дверце, как она открывается. А в следующую секунду сильная рука Артема вытягивает меня наружу. Усадив меня на пассажирское сидение своего авто, он устраивается на своем. Включает печку, подогрев сидений и негромкую музыку.

— Где же твой сладкий? — спрашивает он. Повернувшись к нему, вижу довольную улыбку на губах мужчины.

— Кто?

— Жених твой где? — снова смешок срывается с его губ.

— У него работа, — поняв, о ком он спрашивает, отвечаю односложно и отворачиваюсь в другую сторону. Он снова принялся за свое.

Его веселый смех заставляет меня дрожать еще больше.

— Я не удивлен, — протягивает он довольно. — Может, он у тебя танцор? Горизонтальное танго — и все дела, — поясняет в ответ на мой вопросительный взгляд.

— Прекрати, Артем.

Обнимаю себя за плечи, чувствуя, что холод до самых костей пробрал.

— Мерзлячка, — произносит он и, обернувшись, вытягивает с заднего сидения пиджак и накрывает меня. Уткнувшись носом в теплую ткань, вдыхаю аромат его парфюма. Боже, что за духи у этого мужчины? Обалденный запах.

Артем молчит. А я вдруг чувствую дикую усталость. Что ж, видимо, погулять с сотрудниками мне сегодня не светит. Не разболеться бы теперь. Прикрыв глаза, убаюканная запахом мужчины, теплом салона и вибрацией работающего двигателя, не замечаю, как проваливаюсь в сон.

***

Меня куда-то несут. Определенно, я на чьих-то руках. А потом меня осторожно опускают на прохладную мягкую поверхность. Приоткрыв глаза, вижу перед собой лицо Артема.

— Где я? — как только он отстраняется, я принимаю сидячее положение, растерянно смотрю по сторонам. Я в огромной комнате. И судя по тому, какое сейчас довольное выражение лица у Серебрякова, я нахожусь в его доме. Он стоит, не двигаясь, огромный, будто скала. Смотрит на меня пронзительно, и я снова дрожать начинаю. Или это холод? Ведь на мне нет пиджака, сейчас я только в своей мокрой блузке.

— Ты у меня дома, — слетает с его губ.

— Какого черта, Артем! — взрываюсь, поднимаясь с дивана.

— Можешь не благодарить за спасение, — усмехнувшись, он вдруг разворачивается и выходит из комнаты, оставляя меня совершенно одну в этом огромном помещении.

Что за человек этот Серебряков? Стоило немного расслабиться рядом с ним, тут же воспользовался ситуацией. Увез спящую меня к себе, наверняка будет снова пытаться соблазнить. Ничего у него не выйдет. Уверенным шагом направляюсь в сторону входной двери. Потянув за ручку, пытаюсь открыть, но у меня ничего не получается.

— Конечно же, этот подлец запер меня, — с досады молочу по твердой поверхности металла.

— Чего буянишь? — раздается за спиной его веселый голос. Обернувшись, вижу стоящего в коридоре Артёма с какой-то одеждой в руках.

— Ты обманом затащил меня сюда, — если бы можно было взглядом поджечь, Серебряков бы уже пылал костром. Только он будто и не замечает моей злости.

— Ты уснула. Влад приехал, забрал тачку в сервис, я не хотел тебя будить, а адреса твоего не знаю. Я тебя не обманывал, — он пожимает плечами, выглядя при этом до чертиков довольным. Так бы и врезала ему.

— Выпусти меня, я все равно выберусь, — отвернувшись, снова дергаю за ручку двери, а в следующую секунду его крепкая ладонь ложится на металлическую поверхность поверх моей головы. Обернувшись, замираю в испуге. Его черные глаза в нескольких сантиметрах от моих. Властный взгляд Серебрякова лишает меня былой прыти.