– Читаю воспоминания маршала Жукова, а ты почему не дрыхнешь? – Удивился позднему звонку генерал.

– Можешь выручить друга? Помощь твоя нужна. – С трудом оставаясь серьезным, спросил подполковник.

– Если нужна, выручу. Ты же мой директор, приказывай.

– Спускайся вниз, заходи в соседний подъезд и позвони в семнадцатую квартиру.

– В моем доме? – Голос генерала выразил растерянность.

– Так точно. Жду. – Ерожин убрал трубку и расхохотался: – Ой, девчата, что я творю!?

– Ты кого ко мне вызвал? – Тома остановилась у стола и вопросительно посмотрела на гостя.

– Своего друга, генерала тебе в кавалеры позвал. – Поборов приступ веселья, торжественно сообщил Петр Григорьевич.

– Какой же армией он командует в нашем доме? – Продолжала допрос хозяйка квартиры.

– Иван Григорьевич отставной генерал.

– Нам только старика не хватало. – Недовольно прокомментировала Света.

– Твоя подруга просила кавалера. Иван Григорьевич джентльмен и мужчина хоть куда, а вовсе не старик. – Ерожин хотел что-то добавить, но звонок в дверь его остановил: – Иди Тома, встречай.

– Я твоего друга не шокирую? Может мне встать. – Кокетливо предложила Света.

– Не думаю, что его может что либо шокировать. Сиди. – Разрешил Ерожин и обнял девушку. Он решил сразу снять лишние вопросы и показать старшему другу, что тут затевается веселая вечеринка.

– Вы меня простите, но мне Петро позвонил и назвал номер вашей квартиры. – Донесся из прихожей бас генерала.

– Заходи Григорич, я тут, да подняться не могу! – Крикнул подполковник.

Грыжин вошел в комнату и, покрутив головой, воззрился на Ерожина с девицей на коленях.

– Тебя от быбы спасать, что ли? – Краснея от возмущения изрек генерал.

– Не сердись, Григорич, я бы тут один пропал. Знакомься, это Света, а открыла дверь тебе Тома. Она хозяйка хаты и ты сегодня ее кавалер.

По лицу генерала было видно, что он готов открыть рот и выдать по полной программе. Ругаться Грыжин умел и делал это виртуозно. Долгая служба среди мужчин хорошая школа. Петр Григорьевич уже пожалел о своем поступке. Но генерал, вместо того, чтобы браниться, улыбнулся и важно представился хозяйке:

– Ваш сосед, генерал Грыжин.

– Тамара. – Молодая женщина протянула солидному гостю руку и Грыжин ее галантно поцеловал. Тома разлила закупленный Ерожиным коньяк и раздала гостям рюмки:

– За знакомство.

Грыжин со всеми чокнулся, выпил, вместо закуски, понюхал свой огромный кулак и с поклоном обратился к Светлане.

– Уважаемая барышня, мне нужно похитить вашего друга на пару слов. Он на минуту заглянет ко мне, и мы с удовольствием продолжим приятный вечер.

– Светлана не охотно поднялась с колен Ерожина: – Пожалуйста, только недолго.

– Мы мигом! – Рявкнул Грыжин и подпихивая Ерожина к выходу, вывел его из квартиры.

– В чем дело? – Спросил Петр Григорьевич, когда они оказались на лестнице.

– Петро, не торопись, зайдешь ко мне все узнаешь.

Ерожин последовал за Иваном Григорьевичем. Они вышли на улицу, зашли в соседний подъезд, молча вошли в лифт и поднялись на пятый этаж. Так же молча Грыжин отпер свою дверь и впустил подполковника в прихожую. Петр Григорьевич вошел и остановился на пороге гостиной:

– Ну, говори, наконец, за чем привел?

Грыжин не отвечая, углубился в спальню и вышел оттуда, держа в руках широкий офицерский ремень:

– Снимай портки. – Приказал он Ерожину.

– Что? Не понял Петр Григорьевич.

– Ты сопливый подполковник, а я генерал. Слушай мою команду. Снять портки!

Ерожин медленно расстегнул ремень и очень неохотно приспустил брюки.

– Жопу подставляй. Что-ты мнешься. Напроказил, изволь свое получить. – С этими словами Иван Григорьевич размахнулся и изо всех сил прошелся ремнем подполковнику пониже спины.

– Больно, батя! – Взмолился Ерожин. До сих пор генерала Грыжина он батей вслух не называл.

– А я тебя, сынок, предупреждал, предупреждал, предупреждал. – Повторял Грыжин. И при каждом повторении кара настигала проказника.

Ерожин стиснул зубы. С одной стороны ему действительно было больно, потому что рука у генерала была тяжелая, а с другой его душил смех. Пороли ремнем подполковника в отставке, а ныне частного сыщика Петра Григорьевича Ерожина первый раз в жизни.

* * *

Главный бухгалтер компании «РИСК» Анатолий Васильевич Сысоев привык все делать обстоятельно. На работу он приходил без десяти, хотя офис компании открывал свои двери ровно в девять часов. Главный бухгалтер хотел иметь десять минут, чтобы тщательно причесаться, проверить не сдвинулся ли по дороге на работу галстук, не пристали ли пылинки к его твидовому пиджаку. Только после этого он занимал свое рабочее кресло.

Сысоев имел под крылом пять сотрудников, вернее сотрудниц. Галина Абрамовна служила старшим бухгалтером и была его правой рукой. Кроме нее в отделе работало еще два бухгалтера и два экономиста. Поэтому всю отчетную волокиту тянули они, а Сысоева имел возможность и время исполнять непосредственно поручения генерального директора. Чаще всего ему приходилось обсчитывать бюджеты новых проектов, которые затевал Натан Маркович.

Кабинет генерального пустовал с понедельника, но не смотря на отсутствия шефа, Сысоев ничего не изменял в своем распорядке. Сегодня, как и вчера он явился без десяти девять, зашел в туалет, причесался, смахнул несуществующие пылинки с твидового пиджака и, прошествовав в кабинет с табличкой «Главный бухгалтер Сысоев А. В.,» уселся за огромный полированный стол. Свой письменный стол Анатолий Васильевич так же содержал в идеальном порядке. Он мог с закрытыми глазами выдвинуть любой ящик и извлечь нужную папку. Натана Марковича всегда это поражало. Сам генеральный заваливал рабочее место грудами всевозможных документов вперемешку с рекламными журналами и прессой. Убираться секретарше он не позволял, потому что в том хаосе, к которому привык, лишь сам мог разобраться.

Сысоев устроился в кресле и перевернул лист календаря. Он всегда делал там пометки. Сегодня лист календаря оставался чист. Анатолий Васильевич почувствовал себя не в своей тарелке. Обычно он не знал свободной минуты. Натан Маркович имел привычку забегать в кабинет своего бухгалтера за советом, или для того чтоб дать очередное поручение. Иногда через пять минут он это поручение отменял и давал новое. Случалось, что и новое через час теряло актуальность и Сысоев возвращался к первому вырианту. Аккуратного и обстоятельного служаку эта особенность директора нервировала, но оставшись без шефа, Анатолий Васильевич вовсе растерялся. Сидеть без дела он не привык и теперь начинал понимать, что суматошность Натана Марковича для него куда комфортнее, чем вынужденный покой.